— Я… нормально… ты была великолепна.
— Можно я…
Жанна осторожно попятилась, приподнялась и села рядом с Мишей.
«Наверное, я его все-таки не удовлетворила», — огорченно подумала Жанна.
— Чего ты не ложишься? — вполголоса проговорил Миша. — Озябнешь.
Жанна послушно легла рядом, и Миша накрыл их одеялом.
— Я… все так плохо сделала?
— Ну что ты… Ты же старалась.
— Значит, плохо.
— Не последний день на свете живем. Научишься.
Прошло несколько минут. Миша поцеловал ее в висок и откинул одеяло, спуская ноги на пол.
«Неужели он сейчас… уйдет?!»
— Чего-то хочешь?
— В санузел и чаю.
— Ну, в санузел я за тебя не смогу сходить, а чаю заварю.
— С мятой, если есть.
Когда Миша вошел в кухню, обернутый махровой простыней, Жанна наливала в чайник горячую воду и попыталась, наклонившись, спрятать от него свое огорченное лицо. Он подошел сзади и обнял ее под грудью.
— Ну, не куксись. Еще сегодня потренируемся. Все будет о'кей.
— Мне просто кажется, что я получаю больше, чем даю. Это несправедливо.
— Так и должно быть. Я мужчина, и я просто опытней.
Он отпустил ее и сел напротив за столик. По кухне разлился запах мяты.
— Не поскупилась? — улыбнулся Миша.
— Не жалко. Скоро новый урожай подоспеет.
— Ах вот почему! — рассмеялся он.
— Ты завтра утром на тренировку едешь? — спросила Жанна.
— Да… должен, — озадачился он. — А ты откуда знаешь?
— Ты тогда на дачу приехал с тренировки. Сам говорил.
— А, да. У тебя ж с памятью и логикой все в порядке.
«Он все-таки обижен на меня. Даже не смотрит… Думает, что я не захотела постараться для него».
— Все мы состоим из собственных достоинств и недостатков.
Вдруг Жанна вспомнила одну вещь, которую давно хотела спросить.
— Миш…
Он поднял голову от чашки, которую очень внимательно изучал.
— А откуда у тебя такое отчество и фамилия?
— А это важно?
Ему вопрос, похоже, не понравился.
— Это не важно, это интересно.
— У меня дед из Абхазии.
— О господи, ты еще и баск! — всплеснула руками Жанна.
— Кто я?!
«Глазки в кучку, бровки домиком…»
— Баск. Про Страну басков слыхал? Она в Испании находится. У них свой язык, обычаи…
— А при чем здесь я?
Он все еще не понимал, куда она клонит, лоб был по-прежнему нахмурен.
— Считается, что абхазцы и баски — родичи, поэтому одинаково независимы, неуправляемы и стихийны.
— Да? Не слыхал.
— Ага, когда один твой тезка захотел заглотать Абхазию, как перед этим Аджарию, я сразу подумала, что он зубки-то обломает… И оказалась права.
— А почему ты этим интересуешься?
— Так, занимаюсь на досуге происхождением и историей языков. Даже пришла кое к каким оригинальным выводам.
— Как-нибудь расскажешь поподробнее.
— Я и сейчас могу рассказать, — предложила Жанна, доливая ему чаю.
— Сейчас у меня к тебе другое дело будет. Жанна пропустила это замечание мимо ушей.
— Кстати, небезызвестная Кармен тоже была басконской полукровкой.
— Она как бы цыганкой была?
— Не-а. У Мериме так и сказано — я сильно сомневаюсь в чистокровности сеньориты Кармен. Это прямой намек на баскскую кровь. Для испанца-католика хуже цыгана — только баск.
— И чем же это мы такие плохие? — сузив позеленевшие от злости глаза, спросил Миша.
— Необузданностью страстей, — рассудительно и веско повествовала Жанна. — И полной неспособностью принять ценности европейской цивилизации…
Она мельком глянула ему в лицо, сразу же отвела глаза, но не смогла отказать себе в искушении продолжить такую богатую мысль.
— Вот бы вас с Карменситой познакомить — то-то пух и перья летели! — уже откровенно подзуживала его Жанна.
— Я же тебе русским, не… бас…
— Баскским? — невинно подсказала Жанна.
— Да… языком говорил — я черных не переношу по определению! Анжелка, когда меня густо клеила, в блондинку перекрасилась, но меня даже так от нее воротило!
— А, вот почему она определила тебя как…
— Как?!
— Как большого засранца.
— Специально меня доводишь? — начал подниматься из-за стола Миша.
— Ага! — радостно согласилась Жанна.
Он выпрямился, и тут с него, кокетливо вильнув скрученным Концом, как хвостиком, свалилась махровая простыня, под которой, естественно, ничего не было. Жанна завизжала, прикрывая глаза одной ладошкой и стуча по столику другой.
— О-хо-хо, браво, Майкл! Тарзан отдыхает! Бис!
— Ты с кем меня сравнивать вздумала? У него-то все искусственное!
— Зато необрезанное! — стараясь смотреть ему прямо в глаза, почти серьезно возразила Жанна.
— А ты что — видела?!
Бросив безуспешные попытки дрожащими от возбуждения руками приладить назад свою набедренную повязку, Миша в один прыжок оказался рядом с ней, схватив сзади за шею, без труда поднял с табуретки и кинул на столик животом. Жалобно звякнула посуда.
— Ой, что ты делаешь?! Это нечестно! Я к этому не готова!
— Зайчиков видала?.. Вот тебе и подготовка! Жанна, нарочито громко хныкая, попыталась освободиться, выскользнув из-под него, но, понятно, этот раунд безнадежно проиграла. Трусиков на Жанне тоже не случилось, и Мише только и было хлопот закинуть ей на спину халатик. Он не удержался от соблазна довольно сильно шлепнуть ее по заду.
— Не пищи, все равно будет по-моему! Доигралась, блин, острячка!
Жанна жалобно стенала, чувствуя, как он лихорадочно пытается войти в нее сзади.
— Не сопротивляйся!.. Так будет лучше для нас обоих!
Жанна, с трудом подавив в себе желание вырываться, подчинилась.
«Иначе он меня просто искалечит».
Миша был возбужден даже сильнее, чем обычно, вероятно, поэтому, на Жаннино счастье, все закончилось очень быстро. Он задыхался и, чуть придя в себя, поднял ее, и попытался успокоить.
— Ну все, хватит… Ничего страшного не произошло… Зачем ты надо мной смеешься? Видишь, что из этого вышло?
Он прижимал ее к себе, гладя по груди и животу, целовал в шею, старательно одернул на Жанне халатик.
— Давай я отнесу тебя в кровать?
— Лучше под душ. Я замерзла.
Он легко вскинул ее на руки, отнес в ванную и там осторожно поставил на пол.
— Остаться с тобой?
— Нет, я одна… погреюсь. Все в порядке. «Изнасилование бытовое, кухонная версия». Чтобы убедить Мишу, что она не сердится, Жанна провела рукой по его лицу, все еще чуть искаженному остатками страсти. Он поймал ее руку и поднес ладонь к губам.
— Найди по ящику что-нибудь веселое, — сказала Жанна, пытаясь улыбнуться. — Я сейчас приду.
