Семен, то ли растеряв интерес, то ли дар речи, сбросил вызов. А Рустам, отложив телефон, усмехнулся.
И тут же перевел взгляд на Марусю. Девчонка притихла, смотрела прямо перед собой, нервничала.
– Голодная? – уточнил Рустам.
Мужчина прикинул, чем мог накормить девушку. Что именно хранилось в его холодильнике, и что можно заказать ночью в ресторане.
А потом как-то все мысли испарились, и нога сама собой вжала педаль газа в пол.
Потому что Маруся бросила на него молчаливый взгляд. И там Рус умудрился разглядеть кучу эмоций, которые мешали ему дышать.
Глава 21
Квартира встретила молодых людей тишиной. Рустам не стал сразу включать свет, прикрыл дверь за собой, переключил сигнализацию, оставил ключи от тачки на полке.
И прислонился спиной к входной двери. Взгляд мужчина не сводил с невысокой фигурки Маруси.
А девчонка сбросила туфли и шагнула вглубь квартиры.
Да, здесь было просторно. Светлая мебель. Светлые полы. Ничего лишнего. И только несколько ярких акцентов в интерьере.
Маруся дрожала. Она понимала, что вот так, среди ночи, приехать в квартиру одинокого холостяка – весьма рискованный поступок. Но ведь Рустаму она доверяла всем сердцем, которое, кстати, торопливо стучало в груди.
Маруся медленно шла по прохладному полу, ступая босыми ногами. Девушка остановилась в просторной гостиной. Рустам почти бесшумно прошел на кухню. Не сводя взгляда с Маруси, включил подсветку над столом.
– А правда, что у тебя замечательная коллекция вин? – улыбнулась Маруся.
Нагашев повел плечом, стянул пиджак, оставил его на стуле.
– Да, внизу есть комната. Хочешь вина? – глухо проговорил Рустам.
У него и самого в горле пересохло. Да и чувствовал Рус себя будто пьяным. Ведь не пил алкоголя, а близость девчонки сносила так, словно он в одиночку пару литров виски приговорил.
– Пока не хочу. Из меня еще коньяк не выветрился! – рассмеялась Маруся, а Рус понял, что улыбается.
Действительно, улыбается.
Мужчина наблюдал за девушкой, жадно впитывая каждое ее движение, каждый жест, поворот головы, взмах руки.
И пришлось вцепиться руками в каменную столешницу, чтобы не сорваться.
– Вид действительно охренительный, – прошептала Маруся.
Нагашев не удержался, дернулся и рванул к ней. Потому что, произнося эти слова, девчонка смотрела отнюдь не в окно. Она смотрела на него, Рустама.
Марусю точно вихрем снесло с места. Но она даже не испугалась. Лишь крепко ухватилась руками за мощные плечи. А потом заскользила ладонями по затылку, шее, щекам.
Рус жадно целовал ее. И не было ничего общего между этим поцелуем и тем, что начала она тогда, в машине.
Рустам знал, что Маруся – девочка совсем. Но как же сладко она вздыхала, когда жадный рот Руса заскользил по изящной шее.
Нагашев завелся так, что с трудом соображал, где находится. Понимал, что нужно добраться до спальни. Но ноги казались ватными, а хрупкие ладони выбивали остатки мозга из головы Руса.
Каким-то чудом мужчине удалось добраться до нужной комнаты, бережно удерживая почти невесомую ношу.
Маруся не делала ситуацию легче. Обхватила стройными ногами бедра Рустама, еще и скрестила их так, что Рус оказался в капкане. А Нагашев был до одури рад такому плену. Он бы вечность провел в нем, если Маруся будет рядом.
Глава 22
Заверина ловкими пальцами вытянула края рубашки из-за пояса мужских брюк. Рус хотел бы сбавить обороты. Но не мог. Сил не хватало. А девчонка еще и ерзала по его телу так, что Русу оставалось лишь сомкнуть челюсть до хруста.
– Марусяяя… – выдохнул Нагашев, когда девчонка прогнулась в его руках. – Ты такая маленькая! Малышка моя!
– Нагашев! Хватит болтать! – прошипела Заверина.
Рустам тихо рассмеялся. Да не болтает он! Он вообще весьма молчаливый от природы.
Пришлось опустить девчонку на кровать. Крохотные пуговицы на блузке не расстегивались. Рус и в обычном состоянии не справился бы с ними. А вот так, когда по венам течет раскаленная лава, а на языке – дивный вкус тонкой кожи, и подавно.
– Новую куплю, – пообещал Рустам, и рванул руками в стороны, превратив блузку в два куска ткани.
Маруся фыркнула, обхватила ладошками лицо Нагашева и заглянула в его глаза.
– Брючки оставь целыми, – с мягкой улыбкой попросила она.
А Рустам вновь убедился, что не может ей отказать. В каждой просьбе готов угодить. Каждое желание исполнить. Только знать бы, чего именно хочется этой девочке. И он все ей даст.
– Тогда сама снимай, маленькая, – пробормотал Рустам, перехватил губами тонкие пальцы, целуя и лаская откровенно и жадно.
Маруся лежала спиной на кровати и не боялась. Вот ни капли. Пусть все и вело к тому, что именно сейчас она расстанется с невинностью. А страшно не было. Ни капельки.
По телу разливалось томительное тепло. Каждая клеточка тела стремилась быть ближе к Рустаму. Руки тряслись от желания сжаться крепче на мужской шее, зарыться в короткие волосы на затылке, стиснуть так сильно, чтобы ничего больше не разделяло их тела.
Об одежде девушка уже позабыла. У нее просто не хватало сил на то, чтобы думать о таких мелочах. Ее тело плавилось от ласк настойчивых губ, обжигающих пальцев, от рваного дыхания, опалившего ее шею и грудь, скрытую кружевом белья.
Да, она понимала, что хочет именно этого мужчину. Хочет его так сильно, что ноги подкашиваются, а внизу живота скручивается тугой узел. И дышать уже тяжело, как будто пробежала несколько километров за одну секунду.
Маруся могла только тихонько постанывать от дикого удовольствия и извиваться под требовательными и жадными ласками умелых рук.
В какой-то момент уже не осталось сил сдерживать стоны. И Маруся распахнула глаза.
Рустам нависал сверху, покрывал беспорядочными поцелуями ее грудь, спускался к животу, а руками оглаживал обнаженные бедра.
Маруся застыла, наткнувшись на открытый взгляд карих глаз.
Боже, этот мужчина – дикое сумасшествие! Безумие! Экстаз!
Девушка видела в тягучем взгляде Рустама то, что находило отклик в ее сердце, и гулким эхом прокатывалось по всему телу, оседая в самом сокровенном местечке, там, где было влажно.
Маруся покраснела, когда поняла, что Рус уместился меж ее разведенных ног. Более того, кажется, собирался ласкать ее именно ТАМ.
Она затрясла головой, смутившись и краснея еще больше.
– Я аккуратно, – хриплым, срывающимся голосом пообещал Нагашев.
Он мог бы сцепить зубы до крошева, довести девочку до оргазма и дать ей уснуть. Мог бы…
Да кого он пытался обмануть?! Ни хрена он не мог, если Маруся рядом, такая открытая, доверчивая, податливая.
– Только не рви их! – пригрозила Маруся.
Рус не собирался. Ну, конечно, нет. Он планировал действовать аккуратно, бережно. Ведь Маруся хрупкая и нежная. Его крошечная девочка.
Но потом Нагашев перестал контролировать себя. Потому что случилось то, чего он никак не предполагал. Не ждал. Не мечтал. И вместе с тем так жаждал.
Маруся потянулась к нему, обняла руками крепко-крепко, втянула носом воздух у его, Рустама, уха и шепнула:
– Люблю!
Это было выше его сил. Как будто на полном ходу в него врезался локомотив. Как будто на него сошла лавина. Смела его к чертям собачьим.
– Девочка… моя! – хрипло пробормотал Рустам.
А дальше полный вакуум. Его мозг будто вырубился. Телом управляли инстинкты. И в голове звучали тихие стоны Маруси.
Протяжный вскрик отрезвил Нагашева. Он будто вынырнул из тягучего наслаждения, в котором утонул по самую макушку.
И понял: его Маруська плачет, глотая слезы.
– Твою мать! – выругался Рус, пытаясь освободить девчонку от веса своего тела. Пытаясь отстраниться. Дать вздохнуть.
Но Маруся лишь крепче обвила его талию своими умопомрачительными ногами. Не пустила его. Устремилась навстречу.
– Уже не больно, – шепнула она.
