Часть ее тревоги передалась и мне.
— Что-то не так? — спросила я.
Соседка виновато взглянула на меня.
— Не хотелось бы портить наш ужин… — с сомнением протянула она.
— Элеонора Степановна, Вы ничего не портите! Это же Ваша дочь, — воскликнула я.
Соседка в сомнении закусила губу, а потом вздохнула и сказала:
— Она и не обедала сегодня… Не понимаю, что с ней творится, говорить не хочет, — Элеонора Степановна обреченно покачала головой. — Наверное, опять что-то с Алексеем не поделила… А я вот недоглядела…
— Тут нет Вашей вины, дети в этом возрасте редко доверяют родителям, да и вообще, любым взрослым, — сказала я.
— Разбираетесь в детях? — удивленно приподняла брови Элеонора Степановна.
— До тех пор, как стать писательницей, я работала пару лет школьным психологом, — пояснила я, отрезая кусочек стейка и отправляя его в рот. — Изумительно.
Соседка рассеянно кивнула. Видимо, ей кусок в горло не лез. Я почувствовала себя виноватой и отложила вилку.
— Я, наверное, не вправе о таком просить, но раз ты разбираешься в психологии, может… — Элеонора Степановна запнулась в нерешительности. — Может, поможешь разобраться? Хотя бы поговоришь с ней? Ты молодая, вдруг тебе она сможет довериться.
Я неуверенно посмотрела на дверь, ведущую в коридор.
— Я не уверена… — озвучила я свои мысли.
Тут мой взгляд упал на поникшее лицо Элеоноры Степановны. Мое сердце екнуло, и я решительно выдохнула.
— Хорошо, я попробую, но не надейтесь на многое, — сказала я.
Элеонора Степановна тут же засверкала словно солнце. Да, ради такой улыбки можно и совершить такую попытку.
Я налила кока-колы в стакан и отправилась в комнату Иры. Мои руки слегка тряслись от волнения — я давно не работала с подростками, надеюсь, девушка не пошлет меня куда подальше.
— Тук-тук, можно заглянуть на огонек? — я приоткрыла дверь комнаты, осторожно просунув туда нос.
— А, это Вы… — равнодушно протянула Ира.
— Я принесла тебе попить, — отлично, не выгоняет, думаю, можно попробовать войти.
Я сделала шаг в комнату. Ира сидела на кровати с покрасневшим от слез лицом. Ох, тут явно дело в душевных переживаниях.
— Что-то случилось? — спросила я.
Ира неуверенно посмотрела на меня.
— Я… Неужели Вам есть до меня дело? Мы же едва знакомы, — неприветливо сказала она.
Тоже верно. Я неуверенно переступила с одной ноги на другую, не зная, как победить эту железную логику.
— Ты права, но… ты сразу мне понравилась, да и твоя мама очень за тебя волнуется. Ей грустно из-за того, что у тебя проблемы, о которых ты не можешь ей рассказать, — честно сказала я и поставила стакан со сладким напитком на прикроватную тумбочку. — В любом случае, ты нам ничем не обязана, если хочешь, я просто уйду…
— Нет, стойте, — поспешно сказала Ира. В ее голосе начала проступать мягкость. — Извините, я не хотела так грубо… Просто все так навалилось… Спасибо за колу.
Я слегка улыбнулась.
— Не за что, — понимая, что первичный контакт состоялся, я присела на край кровати. — Я понимаю, что трудно открывать душу, но говорят, что с незнакомцами беседовать проще. Можешь воспользоваться таким случаем. Или нет.
Краем глаза я заметила на лице Иры кривую усмешку. Отлично, мне почти удалось ее рассмешить!
— Мне кажется, Вам будет это неинтересно, — сказала Ира, качая головой.
Теперь настала моя очередь усмехаться.
— Раньше я работала школьным психологом, и уж поверь, против собственной воли я бы не стала слушать все эти истории о запутанных чувствах и странных отношениях, — поделилась я.
— Правда? — Ира удивленно посмотрела на меня. — А почему Вы престали работать психологом?
— Это неплохая работа, но писателем я хотела быть больше, это было моей мечтой. Всегда писала различные рассказы и заметки, это захватывает меня с головой, — пожала плечами я. — Вот так все просто.
— А почему Вы упомянули странные отношения? — спросила Ира. — Неужели подростки жалуются только на проблемы с противоположным полом?
— Милая, отношения ведь бывают проблемными не только между мальчиками и девочками, а еще между друзьями, родителями и их детьми, — голосом терпеливого учителя пояснила я. — Но да, с сердечными проблемами приходят чаще всего.
Ира грустно фыркнула.
— Какая я банальная… — тихо пробормотала она, притягивая свои колени и обнимая их.
— Все еще проблемы с парнем? — спросила я.
Ира кивнула. Отлично, кажется, лед растоплен. Я подсела немного ближе. Ира не смотрела в мою сторону, она глядела куда-то вперед, но если ей так легче говорить, то пусть так и будет.
— Он мне очень нравится, и раньше все было нормально, — начала Ира свое откровение. — Цветы, подарки… Но потом все как-то прекратилось, он стал больше времени проводить со своими друзьями. Я звоню ему, пишу, а он… — девочка отмахнулась и сглотнула ком, застрявший в горле.
— А ты много времени ему уделяешь? — спросила я.
— Практически все свое время! — Ира эмоционально вскинула руки.
— О, вот оно! Ну, в том-то и беда, — кивнув самой себе, пробормотала я.
Ира недоуменно посмотрела на меня.
— О чем Вы говорите? Разве это так плохо — когда тебе кто-то нравится, и ты хочешь проводить с ним все свободное время? — спросила она.
— Абсолютно ничего плохого не вижу, — согласилась я с ней. — Но дело в том, что иногда мы можем докучать своим родным людям излишним вниманием. А парни… Ох, ты просто разбаловала его своим вниманием, и он обнаглел!
Ира потерянно уставилась на плед, покрывающий кровать. В ее глазах снова засверкали слезы.
— Мне не хочется с ним расставаться, — сипло сказала она.
— И не нужно! — я поспешила успокоить девочку, гася в себе порыв взять и обнять ее — она так напоминала меня в прошлом — потерянную, не знающую, что делать со своими чувствами. — Нужно просто… — я запнулась.
— Что? — девочка с интересом взглянула на меня, пока я лихорадочно вспоминала подходы к мальчикам-подросткам — ох, и давно я не занималась психологией!
— Тебе нужно быть менее настойчивой, — сказала я.
Ира задумалась.
— Но разве есть что-то плохое в том, что я показываю свои чувства? — спросила она, нервно потряхивая головой. — Это раньше, еще во времена моей мамы, было принято все держать в себе, а теперь, наоборот, люди пытаются показать, что быть открытыми — не так уж и плохо!
О, вижу, тут уже потрудилась интернет-психология.
— Я тоже не вижу в этом ничего плохого, — согласилась я с девочкой. — Однако в одночасье мир не изменишь, люди постепенно ко всему привыкают. Люди не любят навязчивых, а именно такой ты и являешься для своего парня на данный момент.
Ира печально скривилась.
— Не думала, что так все будет… — она отчаянно помотала головой, показывая свою безысходность, мол, я старалась как лучше.
— Все будет хорошо, просто не делай парня центром своего мира, — голосом доброго учителя вещала я. — А если будешь его игнорировать, то он сам прибежит в два счета, вот увидишь!
Ира кинула на меня удивленный взгляд.
— Правда? — приподняла брови она. Я с внутренним удовлетворением заметила, что в ее глазах почти не осталось слез.
— Давай проверим? — усмехнулась я. Мне понравилось то, как она оживилась.
— Хорошо, — задумчиво покивала Ира. — А вдруг не сработает?.. — в ее голосе снова начинали сквозить грусть и отчаяние.
Я еле сдержала тяжелый вздох — ох, как же трудно быть подростком! В переходном возрасте все чувства обостряются, и кажется, что ты влюблен раз и навсегда, что друзья, которые сейчас окружают тебя, останутся с тобою навсегда, и разубеждать в этом молодых людей будет ошибкой — они просто на тебя разозлятся и не станут слушать.
— Давай будем решать проблемы по мере их поступления, — мягко сказала я, стараясь сохранить нейтралитет.
— Разумно, — кивнула Ира. Я заметила, что к этому времени девочка уже совсем успокоилась. — Я постараюсь следовать Вашему совету.
