блин! Встань, чёрт бы тебя подрал! Встань с меня, кому сказал! Фу! Брысь… Брысь! Иди нафиг!
Но собака на груди отказывается вставать.
Откуда-то сбоку раздаётся смех друга.
— Гы-ы-ы-ы-ы… «Малышка, ты такая сладкая!» — передразнивает Кирилл и подходит поближе, едва ли не тыкая камерой навороченного телефона мне в лицо. — Эмин, ты это видел? Видел, да?!
— Урод, ты ещё и по видео Эмину всё снимаешь?! — матерюсь во весь голос. — Выключи немедленно.
— Запомни, Эмин, длительное воздержание может окончиться тем, что ты с болонкой по утрам целоваться в засос будешь… — тем не менее, сообщает Кирилл нашему общему другу, отойдя от меня на приличное расстояние.
— Иди на хрен! — хриплю, запустив в Кирилла подушкой. — Что ты вообще делаешь у меня дома?!
Слышу взрывной хохот Эмина.
— Покеда, дружище. Я отключусь, надо Саньку мозги вправить! — прощается Кирилл и прячет телефон в карман брюк. — Утро доброе, любитель маленьких собачек.
— Пошёл ты к чёрту! Почему ты в моём доме?!
— Ничего не помнишь, да?
— Ни слова больше! И говори потише. О-о-о-о, как же сильно болит моя башка…
— Я знаю, что тебе нужно!
Приятель жестом фокусника наполняет высокий стакан холодной водой, бросает туда таблетку-шипучку и водит бокалом у меня перед носом. Внутри начинается адский мандраж и трясучка от желания выпить немедленно.
— Встань, Пикси! — сгоняю с себя собаку. — Встань, кому сказал!
После третьего раза удаётся спихнуть с себя болонку Каролины и присесть на диване, чтобы взять из рук Кирилла стакан с жидкостью.
Осушаю его махом.
— Ещё! — требую хрипло.
Откидываюсь на диване, закрываю глаза.
Снова журчание воды. Очередная таблетка падает в воду и начинает шипеть.
П-ш-ш-ш-ш…
Какой приятный звук, словно райская мелодия!
— Пей, — хмыкает друг.
Я снова залпом выпиваю стакан с водой и прислоняю холодное стекло к разгорячённому лбу.
— Я вчера много выпил?! — уточняю.
— Ага-а-а-а-а… — ухмыляется Кирилл. — Оказывается, у тебя зачётный бар. Почему мы раньше не праздновали у тебя?!
— Всё выжрал?! — холодеет где-то внутри.
Напоить Кирилла и дождаться, пока он окосеет, сложнее, чем вычерпать Байкал десертной ложкой. Если Кирилл сунул нос в мой бар, можно уже сейчас сказать «Чао!» моим запасам элитного пойла.
— Пригубил. Немного. Или много. С какой стороны посмотреть.
— Скотина, — говорю беззлобно.
Просто факт констатирую…
— Кто?! Я?! — изумляется приятель. — Ничего подобного! Ты помнишь хоть что-то?!
Пытаюсь сосредоточиться. Мозги медленно, со скрипом, но начинают работать…
— Помню. Я вчера работал. Поздним вечером на террасе, потом в дом зашёл. Но перед этим болонка Каролины прибежала. Чёрт знает, откуда и как на территорию проникла… Потом ты мне позвонил, а дальше… Дальше я ничего не помню. Как отрезало! Почему ты здесь?!
— Возвращение собак бывших — дурная примета! Узнав, что к тебе вернулась Пикси, я подумал, что следом за этой маленькой сучкой большая сучка-Каролина может притащиться и воспользоваться собакой, как предлогом задержаться, а дальше сам знаешь… Вы бы очнулись голые в одной постели, Каролина насела бы хорошенько и заставила своими влажными чмок-чмок забыть тебя, что ты рогатый олень! Как твой друг, я был обязан предотвратить катастрофу! Я решил поддержать тебя морально и приехал в тот же миг. На протяжении целой ночи я чутко стоял на страже твоей холостяцкой жизни, свободной от алчных дамочек. Каролина не появилась, — отчитывается Кирилл.
— Поддержать морально?! Да ты меня до зелёных соплей напоил! Знаю тебя, паршивца! Девки тоже были?! — спрашиваю строго.
— Сам как думаешь? — ухмыляется Кирилл.
Он — стопроцентный бабник! Ни одна вечеринка с ним без участия девиц не обходится. Кажется, недавно я хотел примерить на себя разбитной костюм плейбоя, но правда в том, что ночи в обществе двух, а то и трёх дамочек — это не про меня.
Я мало что помню о вчерашнем вечере, ночь — вообще неизвестная, чёрная зона без малейшего проблеска в памяти.
Замутил я с кем-то вчера на пьяную голову или нет?!
Я снова задаю вопрос Кириллу о том, были девушки с нами или нет. Приятель нарочно надо мной издевается, отказывается отвечать, насвистывает себе под нос популярную и наитупейшую песенку.
— Ты горишь, как огонь! Я… У меня агония…
— Заткнись, вспоминать мешаешь, — прошу Кирилла.
Пытаюсь мыслить рационально.
Во-первых, я проснулся один.
Во-вторых, звуков присутствия посторонних я не слышу.
Третья стадия — обнаружение следов грехопадения…
Вряд ли я бы смог вчера уйти далеко. Если бы что-то было, то вероятнее всего, здесь же! На софе…
Кручу головой в поисках женского белья.
Но ни кружевных трусов, ни бюстиков, свисающих люстры…
Ничего.
— Никого не было, да? — улыбаюсь облегченно.
— Признаюсь честно, вчера ты выглядел не лучшим образом, заморачивался, мысли дурные гонял. Я хотел пригласить несколько знойных конфеток, чтобы оттянуться хорошенько. Но ты твёрдо заявил, что никаких продажных девок в твоём доме не будет! Хотел провести вечер в суровой мужской компании! И хоть болонка Каролины женского пола, ты пустил в ход железобетонный аргумент, что собака — лучший друг человека, вне зависимости от её пола. Ну и всё… Мы пили вдвоём. Ты много болтал. Без девок было довольно скучно, я чуть с тоски не помер. Но утром ты отжёг с Писки, — ржёт Кирилл.
— Пикси! — поправляю Кирилла.
Перевожу взгляд вниз, на болонку. Пикси выглядит потасканной, розовая шерсть местами свалялась, бантик оборванный и грязный.
Заметив, что я смотрю на неё, болонка довольно потявкивает и трётся о мою ногу.
— Что, Пикси, — спрашиваю с улыбкой. — Никто о тебе не заботится?!
—
