взгляд на меня и горько ухмыльнулся. Машина же свернула на трассу, освещаемая огнями проезжающих мимо автомобилей. Мы приближались к цивилизации.
Молчание затягивалось, но в горле застрял ком. Я не понимала, что должна сказать. Моя реальность и фундамент мести начинали трещать по швам.
Вскоре мы свернули с трассы прямо перед въездом в город. В такой же темный лес, из которого и приехали. Я никак не комментировала, но вжималась в кресло. Не знала, что делать дальше.
Наконец машина свернула к небольшому домику, остановилась, и Олег вышел. Открыл дверь и забрал свои вещи, переложенные из его иномарки, и мою мокрую сумку. Подал мне руку и, не разжимая пальцев, повел за собой. Решилась задать вопрос:
– Где мы?
– В доме, но завтра уже отсюда уедем. Сейчас загрузим видео на сайт салочек и закончим твою маленькую месть.
Вспыхнула. Он что, действительно все снял и собирается выложить на тот сайт, чтобы прекратить игру? На самом деле справедливо. А вот я то самое видео братцу так и не отправила…
Не стала комментировать его действия. Зашла за Олегом в дом и молча осмотрелась. Здесь было всего одно большое помещение, сложенное из старых бревен. Но все равно заметно, что комната ухоженная и чистая.
Сбоку была дверь, скорее всего в туалет. Олег прошел в центр, к дивану, и поманил меня. Я и не заметила, как он выпустил мою руку, и не спеша приблизилась.
Моя одежда была изодрана им, и в полумраке его синие глаза прошлись по моей оголенной груди. В паху у него все моментально напряглось и стало выпирать. Усмехнулась. Может, я купила афродизиак пролонгированного действия? Вон как его штырит.
Олег же схватил меня за кисть и дернул на себя. Уперлась ладонями в его твердую грудь, с сожалением отмечая, что не могу изорвать его кофту в ответ. Силенок не хватит.
Зато теперь могу мстить другим образом. Положила ладонь на выпирающую часть паха, прошлась по ней, немного сжав. В глазах Олега мелькнуло синее пламя, и воздух вокруг стал сгущаться.
Он поднял мой подбородок и властно врываясь в рот, врываясь внутрь языком. Со стоном приникла к нему, запуская руки в волосы, но он взял их и заломил за спину.
Моя грудь терлась о его, соски снова возбужденно торчали, а я желала лишь продолжения сумасшествия. Как там говорится? Гори, сарай, гори и хата?
Щелк.
Сначала не поняла, что произошло, а когда осознала, что было мочи пнула его коленом в пах. Олег хотел было отскочить, но не успел и согнулся пополам. В бешенстве дернулась:
– Совсем сдурел! Отстегни меня!
Холодный металл наручников холодил кожу, поднимая волну возмущения. Это явно не сексуальные игрища. Он пристегнул меня к чему-то!
Обернувшись, увидела в полу огромную ржавую петлю и блестящую новую цепь, ведущую к ней. Один конец был закреплен на карабине внизу, а второй пристегнут к наручникам, теперь красовавшимся на моих запястьях.
Снова прошипела, глядя в его глаза:
– Быстро освободил меня, а то…
– А то что, Карина? Что ты мне сделаешь? Сбежишь? Опоишь виагрой? Как ты видишь, я способен не слезать с тебя и без всякой химии.
Его глаза были серьезны, и Олег, развернувшись, направился к столу с техникой. Ублюдок.
Сначала я громко покрывала его ругательствами. Дергала цепь, надеясь, что она не устоит под моим напором. Пыталась дотянуться хоть до чего-нибудь, чтобы запустить в нахала.
Но Олег преспокойно сидел за столом, стуча пальцами по клавиатурам своих ноутбуков. Надо было разбить их к чертям собачьим. Пожалела, называется. Дура сентиментальная.
Через пару минут, глядя, как он, нахмурившись, был погружен в себя, успокоилась. Стала наблюдать и впитывать. Олег сначала достал камеру, подсоединил ее через специальный переходник и, очевидно, вывел изображение на экран.
Пока он работал с ним, на лбу его выступили капельки пота, он снял рубашку, оставшись лишь в черных штанах. А ведь я знала, что под ними нет ничего. И это чертовски возбуждало…
Вообще весь его образ эдакого прекрасного ангела сводил меня с ума. Никогда не подозревала в себе наличия подобных чувств. Нет, я не жалела, что соблазнила его. Новые бешеные эмоции дали толчок к жизни, словно завели ее, внеся красок.
Просто я все еще не знала, что делать с этим богатством, ведь в процессе участвовали двое. Пока знала лишь одно: что выжму из него максимум. Возможно, через пару дней секс-марафонов мне это надоест.
Пока в голове рождались и умирали идеи, что делать с новыми ощущениями, Олег стал напряженнее. Я буквально видела это, наблюдая, как играют мышцы спины, как заламываются руки и залегает складка на лбу.
Замерла. Очевидно, что что-то шло не так. Не по плану. Через пару минут такого молчания, сопровождавшегося щелчками мышки, решила спросить:
– Что происходит?
Он повернулся так резко, что я вздрогнула. Взгляд потемневших от гнева глаз пронзил злостью. Странным, безнадежным раздражением. Он буквально прорычал:
– Лучше молчи, пока я не придушил тебя собственными руками! На этот раз, Карина, ты доигралась!
Холодок прошелся по коже, и я действительно заткнулась. Что-то в его голосе пугало меня, говорило о том, что я действительно умудрилась пересечь запретную черту.
Дальше минуты тянулись невероятно медленно. Время ползло, а я не знала, чем занять себя от волнения. Что произошло? Какие-то проблемы с играми? Их не устроило видео?
В голове набатом стучал его простой ответ на мой вопрос: «О матери». Если что-то пойдет не так, то может пострадать его мать. Как и моя и папа… Снова просыпалось ослиное упрямство. Я тоже пострадала по его вине! Тоже лишилась близких людей!
А его движения становились все более резкими и раздраженными. Иногда казалось, что он сейчас запустит ноутбуком в стену, так ожесточенно он что-то печатал.
В итоге Олег резко поднялся и стремительно покинул комнату. Скрылся за той самой маленькой дверкой. Зажурчала вода. Возможно, он решил охладиться. Сидела на диване в центре комнаты, пристегнутая, не смея шелохнуться.
Давно мне не было так страшно.
