вообще на это пошёл? Что, ей никто другой ребёнка не мог сделать? - потребовал ответа Владлен Борисович.
- Она просила… Просила ей помочь.
В голосе Яна сквозило что-то вроде растерянности. Той, с которой люди говорят о каких-то вещах, но сами не знают, как так вышло.
- А если бы почку потребовала? Или с крыши спрыгнуть?
- Пап… Речь не о почке и крышах. Ребёнка она будет растить сама. Я с ней не вижусь и видеться не собираюсь. Моя семья - это Арина и Кирилл.
Серебров посмотрел на меня и уверенно повторил:
- Вы - моя семья. Не Вика, не её ребёнок…
- Ваш ребёнок, - поправила я мужа. - Для меня он ваш. И уж прости, - развела я руками, - думать иначе не получится.
По нутру снова полоснуло это жуткое осознание - у мужа есть малыш на стороне. Его плоть и кровь, пусть пока это дитя и не появилось на свет.
- Аришка… Я очень перед тобой виноват. Но я это начал понимать только сейчас…
Серебров тоже провёл ладонью по волосам, как это сделал некоторое время назад его отец.
- Если бы я осознавал, чем всё завершится, никогда бы не рискнул так нашими отношениями.
- Ты осознавал! - теперь уже я повысила голос. Пришлось одёрнуть себя и продолжить шёпотом: - Ты осознавал, иначе бы не спрятал договор. И вообще, ты считаешь, что это нормально? Не обговаривать с женой настолько важных вещей?
Я смотрела на Яна, он - на меня. Нет, то, что он сделал по отношению ко мне, почему-то не было для него важным. А даже если бы и было - наверное, он пошёл бы на риск, лишь бы его прекрасной бывшей было хорошо.
- Владлен Борисович, Марина Алексеевна, я вам очень благодарна за участие и то, что вы сейчас здесь, - сказала, посмотрев сначала на свёкра, потом - на свекровь. - И думаю, что вы должны быть в курсе - я пока не знаю, смогу ли жить дальше с той ложью, которую на меня обрушил ваш сын. Даже если он пообещает, что никогда не будет видеться ни с Викой, ни с их ребёнком. Пока мне хочется только покоя. И того, что меня хоть как-то отвлекает - работы.
Сказав это, я поднялась из-за стола. Со всех сторон накатило чудовищное чувство усталости. Почти бессонная ночь, переживания, что копились, как снежный ком. И вот теперь этот разговор… Мир как будто бы сговорился свести меня с ума.
- Слушай меня, Ян, - сказал Владлен Борисович, поднимаясь следом за мной и опираясь руками на стол. - Если ты Аришу потеряешь - я тебе не то что руки не подам… Я с тобой гадить на одном поле не сяду, - процедил он, глядя на Сереброва. - Хотя… ты и так уже нагадил с лихвой.
Пока я переваривала услышанное, свёкор распрямился и, кивнув Марине Алексеевне, махнул рукой на выход из кухни. После чего они оба вышли, оставив меня наедине с притихшим мужем.
С этого момента Яна как подменили. Он был неизменно предупредительным и внимательным. Находился дома неотлучно, а я… Я сосредоточила своё внимание на Кирилле. Ему то было легче, то становилось хуже. В общем и целом, сын всегда так реагировал на простуду, но сейчас мне казалось, будто Кир словно бы перенял часть переживаний на себя. И это, конечно же, сказывалось на его состоянии не лучшим образом. Надо ли говорить, что все вопросы, кроме здоровья сына, отошли на второй план? Представлять, что в эти дни я стану инициатором кардинальных перемен в совместной с Серебровым жизни, не приходилось.
- Ариш… - тихо позвал меня муж, выйдя из душа.
Я сидела в кресле рядом с кроватью, на которой спал Кир, и делала новые наброски. Это отвлекало. Ко всему, Михаил ждал ещё несколько моих работ, потому что у него в голове, по его словам, уже сложилась будущая коллекция.
- М? - подняла я взгляд на Сереброва.
Он стоял на пороге, уже при полном параде. Не то чтобы мы с Яном обсуждали планы друг друга на времяпрепровождение, но отчего-то вид мужа царапнул.
- Мне на работу нужно отскочить. На пару часов. Может, на три. Справитесь?
Он свёл брови на переносице, я - растянула губы в улыбке.
- Хоть на полгода, - холодно заверила я Яна в ответ и сделала вид, что увлечена своим занятием.
- Зачем ты так? - начал муж, но я отмахнулась.
- Иди… Не нужно спрашивать у меня разрешения. Я не Цербер.
Штрих вышел кривым, испортив эскиз. Я прикусила нижнюю губу, изо всех сил уговаривая себя не поднимать головы и не смотреть на Яна. Он же постоял ещё немного, глядя на меня, после чего вышел. Через пару минут за ним захлопнулась входная дверь, заставив меня вздрогнуть.
Нанеся ещё несколько штрихов, я мысленно чертыхнулась и отложила планшет. О том, чтобы сосредоточиться, можно было забыть…
- Ну, мать, ты что-то меня совсем не радуешь, - сказала Ленка, забежав ко мне на часик попить чаю, потому как «больше выдерживать домашний бедлам не могла».
- Почему это? - сделав вид, что ничего особенного не происходит, задала я риторический вопрос.
- Потому что выглядишь откровенно паршиво.
Она переобулась и, забрав у меня принесённые сладости к чаю, прошла на кухню. Было обговорено, что к Кириллу Лена не пойдёт, во избежании потенциального лазарета у неё дома.
- Спасибо, -
