Сомневаюсь, что он вел все эти годы монашеский образ жизни. И я его о том не спрашивала даже, между прочим! Ну а то, что у меня, помимо Артура, и не было больше никого… Ему знать необязательно. Не касается его это никак. Как и меня не должны касаться его эмоции. Но трогают. Так и хочется сбежать, да подальше и поскорее. Чтоб наверняка не догнал и не нашел.
Все-таки отступила.
И не один раз.
Уж слишком зло ухмылялся Тенгиз, пока наступал на меня. Все шире с каждым новым шагом ко мне. И я не выдержала. К черту все! Лучше отсидеться в какой-нибудь комнате, чем опять с ним ругаться. Знаю я, чем это все закончится. Не хочу! То есть хочу, но не надо мне такого! Пусть к невесте своей валит! А я на роль любовницы не подписывалась!
Я вбежала в первую попавшуюся комнату, коей оказался кабинет, и тут же поспешила захлопнуть за собой дверь, повернула замок, но от полотна так и не отошла. Если попытается выбить, хоть не сразу получится. Ну а то, что я просто оттягиваю неизбежное… Вдруг мне повезет?
Вот только вместо ожидаемого я получила… ничего. Сплошь тишина по ту сторону и никакой активности. Решил не портить собственное имущество? Или еще что-то задумал? Или что? Почему он ничего не делает? Нервирует меня еще больше!
Совсем не верилось в везение.
Точно что-то задумал!
По-любому.
Но время шло, а ничего не происходило.
Мать твою, Ахалая!
Опять нервы мои на прочность испытывает, не иначе.
Дверь я все-таки открыла.
За ней никого не обнаружилось. Что ни разу не успокоило. Осмотрев заставленный стеллажами книг кабинет, вдохнула, выдохнула, пригладила спутанные волосы и все же покинула свое импровизированное убежище, вернувшись в кухню-гостиную, поделенную длинным обеденным столом, больше подходящим для семейных встреч, чем завтрака на двоих. Вот и замерла на месте в растерянности, подумывая вернуться обратно в кабинет. Вид обнаженного Ахалая в одном лишь фартуке, накрывающего на стол… это как контрольный в голову. И ощущение, что я попала в какое-то немецкое порно. Да-да, есть в моей биографии такой факт, как просмотр данного раздела кинематографа.
— А я уже звать тебя хотел, — произнёс Тенгиз, выкладывая яичницу на тарелки.
Сковороду и масло с пола он уже, кстати, убрал.
— А давай ты меня просто отпустишь? — попросила я без надежды на исполнение моего желания.
— Поешь, потом пойдешь, куда ты там собиралась, — уселся он за стол.
Только что собравшаяся возмущаться на его твердолобость и упрямство, я в шоке замерла с приоткрытым ртом. Так просто? В чем подвох?
— Мне нужно машину забрать. И сумочку я и правда забыла в том баре, — призналась на волне последних эмоций.
— Нужно, заберем.
Эм… вот так просто?! И стоп! Заберем, он сказал? Что значит “заберем”?!
— Не надо ничего со мной забирать! — открестилась.
— Ладно.
Ладно…
Хотя ни черта не ладно!
С какого перепуга Тенгиз вдруг ведет себя так спокойно, мило и послушно?!
Мать твою, я с ним точно с ума сойду!
Лучше и правда жевать. Все безопаснее. Тем и занялась, приблизившись и усевшись на стул напротив. И нисколечко не удивилась тому, насколько вкусный завтрак у него получился. В отличие от меня, ему это дело всегда удавалось на все сто. Я же, честное слово, лучше шкаф соберу, чем у плиты стоять. Даже если это всего лишь яичница с беконом и помидорами. К ней прилагались сырные тосты и мой любимый кофе с корицей, которую Тенгиз терпеть не мог всю жизнь. Тогда откуда у него дома взялась чертова корица? Неужто невеста предпочитает такой же? Спросить, не спросить? Ай, ладно!
— Ты внезапно полюбил корицу?
Сама аж дыхание затаила в ожидании ответа.
— Нет.
А жаль. Потому что ответ теперь очевиден. Кофе даже пить резко перехотелось. Проглотила до дна из чистого упрямства.
— Спасибо, — поблагодарила, складывая приборы на пустой тарелке.
— Всегда пожалуйста, — кивнул Тенгиз.
Повисло неловкое молчание. Спокойствие Тенгиза напрягало и откровенно пугало. Но с виду он вел себя и впрямь безупречно. Ни словом, ни делом более не показывая мне своего гнева. Неужели пронесло? Хорошо бы.
— Ну я пойду, — решительно поднялась на ноги.
Нагостилась, хватит. Но то я, а вот Тенгиз явно считал иначе.
— Нет.
Нет?
Как нет?
Да что еще ему от меня надо?!
Этот же вопрос вложила в свой взгляд, очень стараясь снова не выходить из себя.
— Ты никуда не пойдешь в таком виде. По крайней мере, одна.
Вздохнула. Мятые и грязные вещи надевать не хотелось, но, видимо, придется. Правда, стоило вернуться в спальню, как осознала еще одну проблему. В комнате не было ни намека на мои вещи. Я даже не постеснялась порыться в корзине для грязных вещей. Ни намека на их присутствие.
Да какого хрена, Ахалая?!
То и спросила, вернувшись. А он:
— Заедем в торговый центр, купим тебе новые, раз уж старые испортились по моей вине.
В мыслях не осталось ничего кроме чистого мата.
Вот как тут оставаться спокойной? Когда больше всего на свете хочется взять и запустить в его невозмутимую рожу что-нибудь потяжелее. Я ведь, честно, каждый раз стараюсь держать себя в руках. А он, он… Ррр!
— Я с тобой никуда не поеду, — выдала хладнокровно вопреки всему, что разрывало изнутри.
— Либо так, либо останешься здесь. Уверяю, меня устроят оба варианта.
— Ссс…
— Спасибо? — иронично закончил за меня мужчина.
— Нет! — рявкнула, не сдержавшись. — Да что с тобой не так, Ахалая? Ладно, признаю, я вчера перегнула, но это не повод вести себя как скотина сегодня. У тебя вообще свадьба скоро, если ты вдруг забыл. Ты невесту должен сюда приводить, ей одежду покупать. Не мне. Меня вообще здесь не должно быть.
— Но ты здесь, Валентинка. И я тебе уже обозначил условия, при которых ты можешь покинуть эту квартиру. Если что-то не устраивает, можешь пойти
