– Ну, и?.. – подруги смотрели на меня во все глаза.
– Донес чемодан. Я ему указала, куда поставить, а он все не уходил. Спасибо ему сказала и, мол, прощайте. Он вежливо мне ответил «до свидания», улыбнулся и ушел. Через час я вышла из номера, хотела зарядку для телефона купить, спустилась на лифте вниз, а в холле смотрю, Иван сидит и газету читает.
– Тебя это не удивило и не насторожило?
– Удивило. Потому, что была уверена, что он уже на вокзале и садится в свой поезд, чтобы ехать в этот, как его…гарнизон.
– Но не насторожило?
– Нет, девочки, этого не было. Мне кажется, что я даже немного обрадовалась ему. Все-таки, одна в чужом городе, а тут какой-никакой знакомый, опять же, за зарядкой вместе идти было веселее…
– Сдуреть можно, за зарядкой идти ей было веселее…
– А что дальше?
– Зарядку купили. Правда, долго искали. Вернулись в гостиницу, уже темно было. Я стала с ним прощаться еще в холле. А он засмеялся и сказал, что тоже здесь остановился, в соседнем номере.
– Тебя снова это не насторожило?
– Нет. Подумала, что это его дело, и меня не касается.
– А почему нам не позвонила, раз смогла телефон зарядить?
– Не смогла. Тут должна вам сознаться, что когда мы прощались с ним снова, уже на пороге моего номера, он меня поцеловал.
– Как это может быть связано с тем, что ты нам не позвонила?
– Напрямую. Я ему сказала «до завтра», он меня прижал к себе, положил ладонь на мой затылок, поцеловал и…
– И, и?
– Я забыла, что у меня мобильный давно разряжен и валяется в сумке! Можете считать меня последней дурой, только от его поцелуя у меня даже чуть ноги не подкосились. Не знаю, как удержалась. А он потом еще так смотрел мне в лицо, что мурашки по коже побежали. Я тогда не то, что про телефон, про родную маму не помнила.
– Что потом? Конечно, поволок тебя в постель, всю бесчувственную! – хмыкнула Светка.
– Нет, нет. На ногах я все же устояла. На дверь его номера ему указала. Ночевала одна, в своей постели, но была, как бы, не в себе. А рано утром он снова на пороге нарисовался. Доброе утро, мол, и опять ко мне с поцелуями.
– Ну, и… На этот раз ты не устояла?
– Сама себе удивляюсь, но с искушением справилась. У меня даже, как бы потолковее объяснить, что-то вроде иммунитета на магию его поцелуев стало вырабатываться. Я научилась владеть собой и даже получала удовольствие, когда не расплылась вся, а смогла ответить ему тем же. Получилось достойно. И это было непередаваемо. А потом стала замечать, что его руки на моих плечах перестали быть такими уж уверенными.
– Так вы что, вот так стояли в коридоре около ваших номеров и изощрялись в поцелуях? Все две недели, или около того?
– Зачем стояли в коридоре? – возмутилась я. – У меня же был список мероприятий с собой, что мы с Катькой наметили. Я повела Ивана по музеям и достопримечательностям города. Или он меня повел, не знаю, но это и не важно, потому что мы посетили все по списку и даже более того.
– Молодец. Знай наших! – встряла Катерина.
– Почему же ты, все-таки, не могла нам позвонить?
– Потому что дурака сваляла. Я больше недели держала его на расстоянии, не рисковала дальше идти на сближение, как чувствовала, чем это могло мне грозить. Все воспитывала его, рассказывала про чистую и возвышенную дружбу.
– Девочки, чувствуете, о чем она с ним говорила?
– Как не понять. Всех мужиков наметила наша Викуся себе в друзья записать.
– И что же было на следующей неделе?
– Я увлеклась. Нет, нет. Это не то, что вы подумали. Я решила, что он перевоспитался, так покладист и мягок был в тот вечер… А он, злодей, похоже, что просто прикидывался «белым и пушистым».
– То есть?
– Оказывается, он не исчерпал весь арсенал своих уловок и приемов затащить меня в постель. И где-то на девятую ночь ухнул их все на меня, несчастную. Вот тут я уже не устояла. Каюсь. Проснулась на следующее утро в одной с ним постели.
– Удовольствие хоть получила? – ворчливо осведомилась Светка, а Катька с Иркой сидели молча, открыв рот.
– Да. То есть, нет. Имею в виду, что сама ночь прошла в эйфории. Но на утро этот змей был таким довольным, что мне даже реветь от обиды захотелось.
– На что же ты обиделась, дурище? Он что, плохо старался?
– Как ты не понимаешь, Светка?! Это было состязание, и я его проиграла. Надо было видеть его лицо, когда наши взгляды встретились, как только я проснулась. Он лежал рядом, приподнявшись на локте, и наблюдал за моим пробуждением с таким удовольствием…
– Не убедила.
– И затем, мне было неловко, а ему все нипочем. Я куталась в халат, а он гордился своим нагим телом. Мне хотелось скорее все забыть, а он только и желал, как все повторить.
– Негодяй! – губы Светки растянулись в усмешке.
– А телефон! – решила и этот факт приобщить к обвинению. – Я бы вам позвонила обязательно. Как только проснулась, сразу в ванну. Из душа вышла, думала, что, наконец, он меня оставил одну в номере, не тут-то было. Лежит. Ждет. Я деловым шагом к своей сумке, нашла зарядку, стала искать телефон. Помнила, что лежал на прикроватной тумбочке. А его нет. Обыскала все в номере. Вытряхнула содержимое сумки. Нет телефона. Как в воду канул.
– Думаешь, этот стащил?
– Да, думала. А теперь даже уверена. Я у него спросила, не видел ли. Он сказал, что нет, а у самого глаза были такие… Такие невинные и насмешливые одновременно.
– А в ЗАГС кто кого повел?
– Не помню про ЗАГС. Только не ругайте меня. Сама знаю, что это плохо, когда у человека память отшибает.
– Ты что, напилась? – ахнула Катька. – Девчонки, она же у нас пить совсем не умеет.
– Говори, пила? – нахмурилась Ирина.
– Совсем немного.
– А что?
– Коньяк.
– Ну, все понятно, – Светка закрутила головой.
– Я так устала с ним состязаться, – сокрушенно поведала о наболевшем. – И было так обидно проиграть по всем статьям…
– А может, с ней так и надо было? А, девчонки? – подала голос Катерина.
– Это, по-твоему, по-людски, так поступать с нашей подругой? – повысила голос Светка.
– Может он вообще… Аферист, какой брачный?! – сделала страшные глаза Ирина. – Виданное ли дело, женщину в опьянении вести под венец?!
– Теперь-то, что ей делать? И паспорта нет.
– Да, паспорта нет.
– Ты, Вика, завтра Володе все расскажи. Он у тебя юрист. Все законы знает. Может, что дельное посоветует.
– Стыдно мне, девочки. Начала ему сегодня все рассказывать… А он так мне в глаза смотрел, что смогла только про потерю зарядки и телефона. И то, довольно отрешенно от других событий.
– Что так?! Он же твой верный друг! Сама уверяла, что между вами только дружба. А теперь: стыдно, так смотрит, отдельно от других событий. Чуешь, что не права в отношении него.
– Не надо, Света. Не стоит ее сегодня клевать. Она и так наказана. Думайте, чем помочь сможем.
– Я сама над этим уже голову ломала. Пока ехала домой, время было. Попробую своими силами себе помочь. Включу завтра «дохлую овцу» и пойду утром в полицию и в паспортный стол. Наплету им, что потеряла паспорт. Разве такого не бывает? Бывает. Пусть проверяют. Чем черт не шутит, может дело выгорит, и мне выдадут новый документ?
– Попробуй. Делать-то все равно больше нечего.
На том наше заседание закончилось. Подруги поднялись и пошли по домам. Я же направилась на кухню, вспомнив, что там остались лежать не разобранные продукты, принесенные Вовкой из магазина. Пока раскладывала их по местам, вспоминала о своем друге и чувствовала, что во мне не все спокойно. Видно, права была Светка, и моя совесть в отношении него не была чиста. Поохала, повздыхала и решила, что утро вечера мудренее. Поэтому пошла готовиться ко сну.
Утром, как и намечала, первым делом явилась в полицейский участок. Там мне все растолковали по случаю утери документа. Долго слушать мою историю не стали, утомились от меня быстро. Да и история все равно была не той, что рассказала подругам накануне. Гораздо короче и проще. Но служивые и от нее быстро утомились и подсказали мне стандартные фразы, какие обычно пишут в заявлениях. Я быстро уяснила, что к чему, и сделала все, как мне советовали. Теперь оставалось только ждать, когда государственная машина заработает и выдаст новый документ.
