– Нет. Я не хочу, чтобы вы уходили.
– А чего же вы хотите? – снова усмехается он. Я молчу, кусая губы. – Могу составить вам компанию на кровати.
Сердце делает кульбит. Мне не послышалось? Он предложил… что?
– Хотите прилечь? – спрашиваю свистящим шёпотом.
– Если этого хотите вы, – уточняет мужчина.
С губ слетает нервный смешок:
– Думаю, так я усну быстрее!
Он резко поднимается, отчего под ножками кресла скрипит пол. Моё сердце тоже скрипит, трещит, трепещет, с лязгом срастается. Пока я наблюдаю, как Глеб медленно пересекает комнату, чтобы приблизиться ко мне, меня бросает то в жар, то в холод. Поджилки трясутся… от страха ли? от предвкушения?
Словно завороженная смотрю, как мужчина откидывает край одеяла и быстро, словно может передумать, ложится рядом со мной. Он деликатно подтыкает сдвинутое одеяло под меня, образуя этакий кокон, в котором я лежу, будто огромная гусеница или, скорее, шаурма.
– Так лучше? – спрашивает скептически, устраиваясь удобнее на соседней подушке. Его лицо оказывается в считанных сантиметрах от моего. Я чувствую его жаркое, тарахтящее дыхание, которое он всеми силами сдерживает, чувствую вибрации матраса от каждого исполинского вдоха-выдоха и… неожиданно успокаиваюсь.
– Гораздо лучше, – говорю ему. – Спасибо! Спокойной ночи, Глеб.
Плавясь в тепле человеческого присутствия, его, Глеба, присутствия, я прикрываю глаза, чтобы не смущать мужчину, но продолжаю наблюдать за ним через опущенные ресницы.
Через некоторое время он тихо – практически одними губами – произносит:
– Спокойной ночи, Лада.
Горло сдавливает спазм, и лишь огромным усилием воли мне удаётся сдержать слёзы.
***
Тогда
Июль. Жаркий, удушливый июль, который я впервые провожу в городе. Совсем недавно отгремели школьные экзамены и выпускной, месяц назад, 5 июня, я встретила своё совершеннолетие, а теперь рассылаю заявки в ведущие вузы страны.
Три дня назад родители уехали в деловую поездку, впервые оставив меня одну. Условно одну. Технически каждый день ко мне заглядывает моя старая няня, которая приносит мне обед и ужин, а ещё за мной условно приглядывает мама моей подруги Ники, наша соседка Светлана Александровна.
Стоит вспомнить Нику, по большой квартире разносится развесёлая трель звонка, и я, предварительно выглянув в глазок, отпираю все засовы.
– Привет, – пыхтит Ника, вваливаясь ко мне. – Ну и жарища на улице, просто пипец!
Она швыряет сумку по коридору, и та глухо шмякается об паркет.
– Провалила? – с замиранием сердца спрашиваю у неё.
Ника фыркает:
– Сдала на отлично!
Мы кричим, визжим и скачем, обнимая друг друга. Бедные мои соседи! Но новость, что Вероника сдала свой последний экзамен и окончила первый курс, гораздо важнее их комфорта.
– А мы решили поехать на Алтай! – сообщает мне Ника. – Поехали со мной, Лада! Пожалуйста!
– Мы – это кто? – спрашиваю я, меняясь в лице. Очевидно же, что родители никогда меня не отпустят!..
– А… Да так, несколько девчонок и парней с моей группы, не бери в голову. – отмахивается подруга. – Я уже всё придумала, мама отмажет тебя перед родаками.
– Не думаю, что это хорошая идея, – испуганно говорю ей. – Мне кровь из носу нужно поступить.
– Ты окончила школу с золотой медалью, обязательно поступишь в любой вуз. А такое лето у нас может выдаться одно!
Через два дня мы садимся в купе скорого поезда. Половина вагона, если не больше, заняты сокурсниками Ники, и я чувствую себя среди них белой вороной. Вчерашняя школьница в компании второкурсников! До сих пор не понимаю, как согласилась!.. И как только родители позволили?!
Я занимаю верхнюю полку и открываю электронную книгу, но постоянно отвлекаюсь на болтовню соседок по купе.
Моя Ника, Лена и Наташа. Они трещат без умолку. Обсуждают недавнюю сессию, преподов, парней, поездку. И так несколько часов подряд.
К вечеру в купе набиваются их друзья. Кто-то из парней приносит выпивку, кто-то – гитару, и я поджимаю губы.
– Как зовут, сладкая? – спрашивает парень с колечком в носу.
– Отстань от неё, Ромашка! – угрожающе говорит Ника. – Это моя младшая сестра.
Парень хмыкает:
– А имя у тебя есть, младшая сестра? Туризм предполагает очень тесную, порой, ограниченную общину. Странно не знать, кто спит в соседней палатке.
– Лада, – говорю быстро, только чтобы отстал.
– А меня Ромой зовут, сладкая. Замёрзнешь, приходи в мой спальник, я быстро тебя отогрею.
Все смеются над его словами, а я вспыхиваю. Неуклюже соскакиваю с полки и выхожу из купе, слыша, как Ника начинает отчитывать этого Рому. Зря я поехала!..
Покачиваясь от движения состава, дохожу до туалетного тамбура и натыкаюсь на молодого мужчину. То, что это не такой же студент, почему-то понятно сразу.
Навскидку ему лет двадцать пять, может, тридцать. Футболка плотно облегает мускулистое тело, шорты открывают вид на развитые икроножные мышцы; руки и ноги покрыты грубыми, жёсткими волосками; взгляд серьёзный, внимательный.
– Очередь? – спрашиваю у него немного взволнованно. Меня смущает и его взгляд, и его присутствие в тесном закутке перед туалетом, куда я направляюсь, и то, что намерение это очевидно для незнакомца.
– Да, – просто отвечает он, продолжая разглядывать меня.
– Тогда за вами буду.
Не успеваю я это произнести, как из туалета выплывает женщина. Незнакомец придерживает дверь и говорит мне:
– Проходите вперёд.
Пожав плечами, я захожу внутрь, тяну на себя дверь, которую удерживает мужчина.
– Спасибо, – говорю ему, смущённо улыбаясь.
Дверь поддаётся и хлопает между нами. Я быстро прокручиваю защелку и делаю свои дела. Умывшись прохладной водой, покидаю туалетную комнату, но незнакомца и след простыл.
Мне не хочется возвращаться в купе, где тусуются друзья Ники, поэтому я встаю у окна, чуть в стороне от входа в купе, откуда слышится смех и звуки переборов струн гитары.
Неожиданно двери купе открываются, и я натыкаюсь на взгляд незнакомца. Неужели я ошиблась и он тоже однокурсник Ники?
– Вы из этого купе? – спрашивает он у меня. Я киваю и отворачиваюсь.
Мужчина подходит ближе, становится рядом. Меня обдаёт жаром его тела, нос щекочет от его запаха: горячей, загорелой кожи, пота, дезодоранта. Всё в одном.
– Не торопитесь возвращаться, – он не спрашивает, констатирует. – Вам неприятна компания, собравшаяся в вашем купе?
Я закатываю глаза, ничего не отвечая. Тогда он продолжает:
– Я велел им разойтись после одиннадцати.
Резко поворачиваюсь к нему.
– Велели? Думаете, они вас станут слушать?
– Конечно, станут. Я – спасатель, сопровождаю вашу туристическую группу.
Инструктора я видела, он садился с нами, и Ника его представила. А вот то, что будет ещё кто-то, не упоминала. Поэтому я немного настороженно смотрю на мужчину.
С лёгкостью угадывая мои мысли, незнакомец коротко усмехается и говорит:
– Я вошёл в вагон за две минуты до отправления поезда, еле успел. Еду в одном купе с Виктором, вашим инструктором. Он, кстати, тоже спасатель, мой коллега.
– Хорошо. – пожимаю я плечами. – Буду знать. Могу поинтересоваться, как же вас зовут, спасатель?
– Глеб. – улыбается он. – Глеб Денисович Давыдов, спасатель второго класса, МЧС России.
– Глеб, – протягиваю я. В моём окружении не было человека с таким именем. Оно одновременно звучит твёрдо и мягко и невероятно подходит к образу незнакомца. – Красивое имя, мне нравится.
– Разрешите и мне поинтересоваться, милая сударыня, как вас зовут? – спрашивает он.
Я закусываю губу. Губы так и норовят расползтись в улыбке. В его словах мне чудится флирт, и это – внимание мужчины – впервые не пугает меня до чёртиков.
– Лада.
– Красивое имя, мне нравится, – усмехается он, возвращая мне мои же слова. – Невероятно подходит к невероятному цвету ваших глаз и к вашей невероятной, чарующей улыбке.
