ты была сильно против, – довольно и нагло улыбнулся ей. – Я бы не стал целовать тебя против твоей воли. И не ври, что тебе не понравилось.
Она промолчала, подтвердив мою правоту.
Я подхватил свою куртку, снова кутая в нее Еву, после чего поспешил перевести тему:
– Когда у нас первая тренировка?
– Завтра после занятий.
– Надо будет с Еленой обсудить график, учитывая нашу работу в командах.
Мы вышли на веранду, туда же, где общались в первый вечер.
– До сих пор не понимаю, зачем ты заставил меня стать «Лисичкой».
– Ну, во-первых, я уже сказал, что тебе это будет полезно в качестве практики. А во-вторых, у нас часто бывают выездные игры, так ты будешь рядом.
Да, все было так просто. Она нужна мне рядом.
Ева закатила глаза, а я рассмеялся:
– Ты очаровательна, когда дуешься.
Этот поцелуй выбил у меня почву из-под ног. И что хуже всего, мне понравилось. Я сама жаждала его прикосновений. Поэтому конец песни стал для меня спасением.
Остаток вечера прошел в непринужденных разговорах с товарищами по команде Микаэля. Мы с Фостером даже обыграли Аманду и Чарли в Элиас. За что мой новоявленный капитан уставилась на меня тяжелым взглядом.
А Микаэль то и дело огрызался, когда Клейстон отпускал шуточки в мою сторону.
Домой я вернулась, как ни странно, счастливая.
За прошедшие пару недель я немного втянулась в студенческую жизнь и даже уже почти не терялась в кампусе в поисках нужной аудитории.
Сегодня по расписанию английская литература была последней парой перед обедом.
Когда рядом опустился Бен, я слегка улыбнулась, ничуть не удивившись.
– Мне кажется, я больше не видела тебя нигде, кроме этого предмета.
– Ты забыла, что я старше тебя на курс. Наши пары не могут совпадать. И да, я с удовольствием посещаю теперь лекции. Они стали куда интереснее с твоим появлением.
– Рада, что один мой вид прививает тебе любовь к литературе.
– Еще немного, и я сам начну писать. Например, оды в твою честь.
Его слова подкупали, я рассмеялась.
– Ну и раз я смог тебя рассмешить, ты теперь просто обязана со мной пообедать. – Бен закинул руку на спинку стула.
Стоит признать – он забавный.
«Но у меня же есть Микаэль?» – следом пронеслось в голове.
И эта мысль настолько разозлила меня, что назло самой себе я решила согласиться на предложение Бена.
Знаю, умного тут мало.
– Согласна, давай пообедаем.
Бенджамин сверкнул победной улыбкой и откинулся на стуле, балансируя на задних ножках.
Записи лекции он снова не вел.
– Ты в курсе, что на парах надо иногда писать? Или тебе так понравился этот предмет, что ты хочешь прослушать его в третий раз? – спросила я у Бена, пока мы шли в сторону кафетерия после лекции.
– Крошка…
Я едва удержалась, чтобы не скривиться, настолько меня покоробило это прозвище.
– Академическое будущее меня мало прельщает. Я всегда видел себя в большом спорте.
По обыкновению, в кафетерии было шумно и многолюдно. После того как мы набрали еды, Бену удалось отыскать для нас свободный столик.
Я решила ограничиться салатом и нежирным йогуртом. А на подносе Бена красовался огромный бургер и две порции картофеля фри.
– Так что, ты катаешься? Удалось попасть в команду поддержки?
– Да и да, – кивнула я. – Не скажу, что предводительница «Лисичек» была этому рада, но я в команде.
– Поздравляю. Хотя, если не сложится у «Лисиц», ты всегда можешь возглавить футбольную группу поддержки.
Я улыбнулась:
– О, нет, спасибо. Я не фанат чирлидинга.
– И тем не менее ты в группе?
– Это сложно объяснить. Скажем так, я туда вступила из-за Микаэля.
И это была чистая правда, которую Бен понял по-своему.
– Ну, конечно же, мистер совершенство. Как я мог забыть?
– Не расстраивайся, говорят, футболисты в целом не отличаются сообразительностью, – за наш столик рядом со мной опустился Микаэль.
– Привет, милая, – он бесцеремонно поцеловал меня в щеку.
– Как ты тут оказался?
– Да, как ты тут оказался, Фостер? Мы прекрасно проводили время и без твоего участия, – оскалился Бен.
Парни сверлили друг друга взглядами, напряжение между ними можно было резать ножом.
Микаэль оставил вопрос Бенджамина без ответа и сконцентрировал свое внимание на мне.
– Елена уже ждет нас. Поэтому если ты готова, пойдем.
– Уже?
Мне казалось, что наша тренировка начнется немного позже. На меня волнами начала накатывать паника.
Я наспех проглотила салат, решив, что йогурт допью по дороге.
– Бен, мне пора идти, извини. Увидимся в четверг на литературе?
Я кинула на него извиняющийся взгляд.
– Буду ждать, крошка.
– Поаккуратней в высказываниях, Дэй, – Мик собственническим жестом взял мою руку, переплетая наши пальцы. Так мы и направились к выходу.
– Что за замашки пещерного человека? – я попыталась выдернуть у него свою руку, когда мы оказались на улице, но ничего не вышло.
– Мне не нравится, что ты общаешься с ним. Учитывая, что ты моя девушка.
– Я твоя ненастоящая девушка, – мне снова пришлось ему это напоминать.
– Неважно, он мутный тип. Просто держись от него подальше.
– Вы что, сговорились со Стефаном? Я буду общаться с тем, с кем пожелаю. Куда ты меня ведешь?
Я думала, мы поедем на машине, чтобы как можно скорее добраться до ледовой арены, но Микаэль вел меня в противоположную сторону от парковки.
– На ледовую арену.
– Почему пешком? Нас же Елена ждет.
– Ну, может быть, она нас ждет не так сильно, – кончики его ушей слегка порозовели. – Просто мне хотелось провести с тобой немного времени до тренировки.
– Ты отвратителен, – упрекнула его я.
Хотя от мысли, что Микаэль хочет побыть со мной, по телу разливалось дурацкое тепло и превращало меня в желе. Я не могла сопротивляться тому, что он безумно, почти безупречно, красив.
– И в данном случае мне не стыдно, – улыбнулся Мик.
Чтобы испортить Фостеру настроение, я решила молчать всю дорогу, но продержалась от силы минут десять:
– И почему ты хотел провести со мной время?
Микаэль улыбнулся.
– Хочу лучше узнать тебя. Теперь мы с тобой партнеры по льду, думаю, это понятное желание. К тому же ты моя ненастоящая девушка, а я даже не знаю, какой у тебя любимый цвет?
– Цвет? – такой простой вопрос почему-то смутил меня.
– Да. Вот мне, например, нравится зеленый, знаешь, такой еще бывает у молодой листвы, когда она только распустилась. Твои глаза похожего оттенка.
Сердце больно ударилось о грудную клетку и, кажется, замерло.
– Васильковый, – ответила я, глядя в его голубые глаза. –
