беру девушку за руку, но она выдёргивает её.
– Сергей! Большинство гонщиков доживают до старости! Никакая это не закономерность. Разве только та, что я принесла Этьену смерть. Я всем её приношу! Стоит только мне сблизиться с человеком по-настоящему, начать жить с ним, он – покойник! – она выкрикивает нелепые, с моей точки зрения, фразы с таким жаром, будто от них реально зависит чья-то жизнь. Но я не верю в проклятья.
– Не говори глупостей, феечка, - глажу её костяшками пальцев по белой как мел щеке. - Ты здесь ни при чём. Просто стечение обстоятельств.
Она молчит. Сильная девочка борется со слезами. У меня разрывается сердце из-за того, что пришлось подвергнуть её пытке ужасными воспоминаниями. Но по-другому было никак. Не надави я на Асю, так бы и ходили по кругу, как цирковые кони.
– Ты из-за своего гонщика уехала из Франции? – интересуюсь, уверенный в том, что это конец истории, а к психологу девушка ходит из-за того, что потеря любимого мужчины стала для неё сильным ударом. Однако феея, она на то и фея, чтобы постоянно удивлять и оглушать сюрпризами.
– Нет. После смерти Этьена я жила там ещё четыре года. А потом умер дедушка. Единственный родной человек, оставшийся у меня. Когда погиб Этьен, я с головой ушла в работу. Редко приезжала в Москву. Непростительно редко. Не заметила, как у деда началась деменция. Списывала симптомы болезни на старость. Думала, это нормально, что человек в восемьдесят лет забывает какие-то вещи. Гналась за успешным успехом. Решила, раз в личной жизни не повезло, то хоть карьеру сделаю. Ну вот сделала. Ценой жизни дедушки.
– Почему ты так говоришь? – я слишком прагматичен, даже циничен во многих вопросах. И считаю, что смерть человека, которому восемьдесят лет, органична и закономерна. Это, разумеется, не умаляет боль утраты, но надо быть реалистом, а не винить себя в том, на что ты не в силах повлиять.
– Потому что однажды он ушёл из дома и не вернулся. Забыл свой адрес и замерз насмерть на улице. А я в это время изобретала селективные парфюмы для элиты европейского и не только общества. А должна была быть с ним! С человеком, который вырастил меня. Ты хоть понимаешь, какая я дрянь? – последние слова Аси пропитаны горечью. Разрушительным ядом самобичевания. Феечка срывается и начинает рыдать взахлёб.
– Ася! Ася! Успокойся! Никакая ты не дрянь. Просто так случилось, - пытаюсь обнять её, но она не даётся.
– Ничего бы не случилось, будь я в Москве. Я бы забила тревогу сразу, как только дедушка не вернулся домой. Нашла бы его! А так… Мне позвонили соседи через неделю. Сказали, что давно не видели деда. Ну и потом его труп нашёлся в одном из городских моргов. Как неопознанный. Вернее, я нашла его.
Мне сложно представить, что пережила эта отважная и сильная духом девушка. В моей жизни не происходило никаких страшных трагедий. А Ася с детства познала, что такое смерть близких. Потом и вовсе осталась совершенно одна на белом свете. И никого рядом, чтобы поддержать, успокоить, утешить. Да просто посидеть вместе и помолчать.
– А почему ты в волонтёры пошла?
– Так я могу помочь людям, от которых все отвернулись. Может быть, если бы в нашей стране было больше таких организаций, мой дедушка остался бы жив. Его бы обнаружили раньше, чем он замёрз на лавочке в парке.
Наконец-то, у меня в голове складываются кусочки мозаики в цельное полотно. Становится всё ясно, как божий день. Ася безошибочно определяет состоятельных людей, потому что работала на них. Очевидно во Франции девушка хорошо зарабатывала. Оттуда и её одежда, которой я поначалу удивился. Ася винит себя в потери близких. Последней каплей стала смерть деда. Это объясняет её ночные кошмары. Девушка отказалась от карьеры, друзей и мужчин, чтобы наказать себя. Уверовала в то, что проклята. Хочет уберечь других от несчастий, ведь думает, что они происходят из-за неё.
– Теперь, когда ты всё знаешь, уходи, - Ася открывает дверцу машины. Я не удерживаю девушку, а просто говорю:
– Я не уйду.
– Сергей! – она смотрит на меня, как на душевнобольного.
– Я не оставлю тебя, мой маленький храбрый мышонок, - улыбаюсь, понимая, что нам предстоит пройти большой путь, прежде, чем Ася оправится от своих психологических травм. Но меня это не пугает. Я хочу быть с моей пряничной феей, вопреки всему.
– Прошу, не называй меня так, - девушка снова давится слезами.
– Почему?
– «Мышонком» называл меня дедушка, - выдыхает она еле слышно. И я вижу, как её прямо корёжит от боли.
– Хорошо. Не буду. Но пряничной феей-то можно тебя звать?
Она ничего не отвечает. Выходит из машины. Я следую за Асей. Ни за что не оставлю её в таком состоянии одну. Она должна знать, что теперь рядом с ней всегда будет человек, который поддержит в трудную минуту. Поможет справиться с горем.
– Сергей, уезжай, - девушка разворачивается ко мне лицом посередине тротуара.
– Ася, я люблю тебя и хочу, чтобы мы были вместе, - уверенно заявляю.
– Сергей, как ты не понимаешь?! Я проклята! – эмоционально выкрикивает пряничная фея, привлекая взгляды прохожих. Вот народ офигел от услышанного.
– Глупости. Я не верю в проклятия. Со мной ничего не случится. Данте же вон – живой-здоровый. И со мной всё будет хорошо, - притягиваю Асю к себе.
– Он - животное, а не человек, - девушка не отталкивает меня. Уже прогресс.
– Ну, считай, что я тоже животное, - парирую со смехом.
Сергей
Поздно ночью мы лежим, обнявшись под одеялом. Несмотря на все протесты Аси, я, разумеется, никуда не уехал. Потому что так правильно. Надо бороться за своё. А пряничная фея – моя. Вместе мы справимся со всеми её страхами.
– А всё-таки, почему ты раздавала пряники? – спрашиваю у девушки, водя кончиками пальцев по её спине.
– Это часть терапии. Мой психолог, как и ты, не верит в проклятия. Она заставляет меня делать разные вещи, чтобы я контактировала с людьми, а не замыкалась в себе.
– Феечка, можно тебя попросить кое о чём?
– Попробуй, - тяжело вздыхает она.
–