я, конечно, могу сейчас отказаться от помощи. Задрать нос, демонстративно фыркнуть и послать Мейхера на все четыре стороны, если бы не одно «но».
Высота.
Смешно, но до верхней металлической балки я дотянусь лишь в прыжке. Придется еще, о боги, подтянуться, поймать равновесие, чтобы хоть как-то задержаться в верхней точке, не отъехать там в обморок, а потом еще умудриться перекинуть ногу на ту сторону, вот в этой узкой юбке!
Рассматриваю себя от пупка до острых носиков туфель на тонком каблуке. Твидовая бледно-розовая юбка плотно сидит на бедрах. Мой костюм явно не создан для активностей.
Мейхер все это время маячит у меня за спиной. Он словно погрузился в спячку. Молчит. Не торопит. Кажется, не двигается даже. Его присутствие не напрягает. Остаться здесь совсем одной будет гораздо страшнее, чем есть сейчас.
Если честно, хуже, наверное, уже и быть не может. Я так сильно хотела его проучить, но по итогу оказалась в эпицентре собственной мести. Себе же хуже сделала. Могла бы в это самое мгновение дома валяться в кроватке, а вместо этого скачу, как горная коза, по заборам.
Смотрю на Мейхера через плечо. Его взгляд устремлен поверх моей головы. Руки в карманах, на лице ни эмоции, он вообще будто не здесь. Когда он говорит, что ему «ровно», не врет. Он и правда безразличен к происходящему. Возможно, лишь время от времени что-то забавляет, не больше.
Как можно быть настолько отчужденным? Тут уже второй час, а у него вообще восьмой, какой-то треш происходит, а он будто совсем не вовлечен. Ни капли.
Единственное, что никак не укладывается в голове, так это его колоссальное напряжение в моменты, когда я до него дотрагиваюсь. Честно говоря, не сразу даже заметила, как его перетряхивает. Потом парочку раз еще проверила, чтоб убедиться. Намеренно его касалась. Он прям бесился. Естественно, сделала заметку в голове, глупо будет проигнорировать такой интересный момент.
Веду кончиками пальцев по металлическим прутьям забора, сожалея о том, что они посажены друг к другу на слишком маленьком расстоянии. Вот бы чуть-чуть пошире, и тогда я смогла бы пролезть между…
Совершаю рваный вдох, словно перед казнью, и, развернувшись к Арсению лицом, произношу:
— Ладно, помогай, — завожу руки за спину и просовываю пальцы под пояс юбки. Локти уходят в стороны, шире распахивая пиджак на груди. — Что делать? — переступаю с ноги на ногу и вот теперь начинаю нервничать. Сама от себя такого не ожидала, но это факт.
Он меня сейчас трогать будет, получается. Очень надеюсь, что не за задницу.
Прикидываю в своей голове эту помощь и густо краснею. На что я вообще согласилось-то?!
Арс делает шаг к забору, проходится по нему взглядом, вынимает руки из карманов и опускается на корточки.
— На плечо садись.
— Я в юбке.
— Я тебя ноги раздвигать не прошу, — закатывает глаза. — С одной стороны.
— А… — делаю шаг и замираю. — А если ты меня уронишь?
— Ты весишь меньше, чем мешок картошки, так что вряд ли.
— При чем тут картошка?
— Неважно. Давай быстрее.
— Ладно, — выдыхаю. Подхожу к нему ближе. — Мамочки, — бормочу, аккуратно усаживаясь ему на плечо. — Ты же сейчас резко не встанешь, правда? — хватаю Мейхера за шею и, кажется, слышу, как он тихо матерится.
— Уже не уверен.
Арс обхватывает руками мои бедра, но почти сразу скользит одной ладонью к колену. Судя по его выражению лица, никакого подтекста его прикосновения, кроме как перекинуть меня через этот чертов забор, не несут. Его все это раздражает сто процентов.
Как только Мейхер выпрямляется, а мои ноги отрываются от земли, я вообще забываю, для чего мы все это делаем. Высота.
Мой главный враг и кошмар — это высота.
Будет ужасно, если он догадается о моей фобии. Это развяжет ему руки в дальнейшем еще больше.
Зажмуриваюсь. Не шевелюсь. Только сильнее вцепляюсь Арсу в шею и чувствую россыпь крупных мурашек на его коже. Эта его реакция вызывает у меня улыбку.
— Тебе там как, норм сидится? — слышу недовольный голос и начинаю ерзать.
— Что?
— Ты переползать собираешься вообще?
— Да-да. Секунду.
Приоткрываю один глаз и хватаюсь руками за верхнюю арматуру, подтягиваюсь совсем чуть-чуть и понимаю, что, если сейчас начну перекидывать ногу, юбка, скорее всего, соберется гармошкой на заднице и я отлично так засвечу Мейхеру свои трусы.
— Я, наверное, не смогу, — бормочу и вгрызаюсь в свои губы.
— Панкратова, ты меня бесишь.
Мейхер взрывается. Без зазрения совести делает шаг назад, лишая меня опоры в виде своего плеча, а потом, подхватив под попу, просто заталкивает на этот дурацкий забор. Все происходит так быстро, что мне приходится и ногу перекинуть, и сгореть со стыда, потому что юбка все-таки собирается гармошкой почти на талии.
И самое ужасное, что я даже толком ее поправить не могу. Меня просто парализовало. Высоко. Вниз смотреть точно нельзя. Поэтому зажмуриваюсь, цепляюсь за металлический прут покрепче одной рукой, а второй пытаюсь оттянуть юбку.
Чувствую легкое колебание забора, за которым слышится характерный звук прыжка.
Мейхер, судя по всему, уже на другой стороне, а я все еще на этом заборе.
— Это какой-то ритуал? — слышу его смех.
К счастью, к этому моменту юбку я уже немного оттянула, но вторую ногу так и не перекинула.
— Иди уже, — изо всех сил стараюсь сделать невозмутимое лицо и хоть немного выпрямить спину. — Я сама дальше.
— Не, такое шоу я пропустить не могу.
Арс смеется громче и, прилипнув спиной к забору, складывает руки на груди.
Сцепив зубы, набираюсь решимости перекинуть ногу, но все попытки остаются только в моих фантазиях.
Мейхер тем временем запрокидывает голову и внимательно за мной наблюдает.
— Ты боишься высоты? — спрашивает уже серьезней и будто начинает рассматривать меня детальней.
— С чего ты взял? — хихикаю. — Нет, конечно. Я боюсь упасть.
— М-м-м.
— Так и будешь тут стоять и пялиться на меня?
— А почему нет? — Арс пожимает плечами. — Весело же.
— Знаешь что?!
— Что? — как-то недобро ухмыляется.
— Ты просто, просто… Что ты делаешь? — моргаю, потому что только сейчас замечаю, что он оттолкнулся от забора и встал так, будто хочет сдернуть меня вниз.
— Ничего, — улыбается, а сам фиксирует мою лодыжку.
— Даже не думай. Не смей! Мейхер! Убери руки, убери… — зажмуриваюсь и визжу на всю улицу.
— Пальцы разожми.
— Не буду, — шумно выдыхаю, пытаясь отогнать испуг. Сердце в это время, как птица, в клетке долбится.
— Майя, — он снова смеется. — А говорила, ничего не боишься.
— Я так не говорила!
Мейхер сильнее тянет меня вниз, и мне приходится отцепиться от
