Я углубилась в работу, в мае и июне сорняки особенно мощные. Грядки клубники были сплошь ими покрыты, вот если бы клубника росла так же активно, как одуванчики. Во Франции, говорят, из них салат делают. Мы бы могли состояние сделать на этих одуванчиках. Я люблю полоть, так как эта работа не требует особенных умственных усилий и позволяет свободно думать о своем. Поэтому я не обратила внимания на стук калитки, подумав, что в очередной раз кто-нибудь из ребят выбежал на улицу за перелетевшим через забор мячом, очнулась я от своих раздумий, только когда дважды безуспешно пыталась согнать назойливое насекомое, щекотавшее мне шею.
— Антон, оставь меня в покое!
Раздался смешок, и косынка, повязанная на голове, внезапно съехала мне на лицо.
— Да я сейчас тебе уши надеру, — завопила я и вскочила, одновременно пытаясь снять косынку и не запачкать ее грязными руками. С размаху я уткнулась в стоящего позади меня человека, от неожиданности я отпрянула и потеряла равновесие на узком междурядье. Я не шлепнулась на грядку только потому, что Фрэнку (а это был он) удалось меня подхватить и крепко прижать к своей груди. Некоторое время мы стояли, тесно прижавшись друг к другу, потом он слегка отстранился и внимательно посмотрел на меня. Тут до меня дошло, что я даже не сделала никакой попытки освободиться из его объятий. Мои щеки запылали от стыда, такой меня и увидела мама, выглянувшая с веранды. Фрэнк поздоровался с мамой, извинившись, что не говорит по-русски. Мне ничего не оставалось, как представить его и служить ему переводчиком.
Далее ситуация вышла из-под моего контроля. Из огромной спортивной сумки, висевшей на плече, Фрэнк извлек букет цветов и коробку конфет для мамы, на долю подошедших поздороваться мальчишек достался огромный пакет с конфетами, жвачкой и еще чем-то. Мне не удалось его вовремя отобрать. «Они же обедать не будут!» — возопила я, но мама махнула рукой и удалилась показывать Фрэнку наши владения. Я отправилась вместо нее на кухню заправлять суп. Горящий румянец сошел с моих щек, но внутри меня все клокотало. Как этот тип нашел меня?!
Странный вопрос! У него же на меня собрано целое досье. Но я, помнится, не приглашала его к себе. Интересно, а где он машину оставил? Захватив ключи от ворот, я решительно направилась в сторону огорода. Дети в кустах громко шуршали фантиками.
— Можно подумать, что вас совсем не кормят. Только попробуйте суп за обедом не съесть!
— Лариса! Да успокойся! На свежем воздухе они у меня хорошо едят!
— Вот именно, на свежем воздухе все хорошо едят. Ты лучше у него спроси, куда он свою охрану дел. Они, наверно, тоже есть хотят.
Мама слегка ошарашенно посмотрела на Фрэнка. Воспользовавшись паузой, я подхватила его под руку и поволокла к калитке. У мамы моей при всей ее дотошности и аккуратности совершенно нет способностей к иностранным языкам. Английского она не знает совсем, а знание немецкого ограничивается несколькими общеупотребительными фразами времен Второй мировой войны. Как они объяснялись с Фрэнком, для меня загадка, но общий язык они нашли.
— Куда ты меня тащишь?
— Туда, где ты парней оставил. Они, наверно, голодные.
— У них все есть. Ничего с ними не случится.
Эксплуататор проклятый, сам прохлаждается, а люди должны его машину караулить. Мне вдруг вспомнилось, что в Петербурге молчаливый шофер так и не отошел ни разу от машины. Автомобиль мы нашли за вторым поворотом. Парни сидели в нем и, как мне показалось, уныло жевали галеты. Машину быстро подогнали к нашему дому, после некоторых усилий удалось открыть ворота и поставить автомобиль у сарая. За два последних года ворота мы не открывали. Раньше Андрей регулярно смазывал замок и петли. На прошлой неделе, когда мы приезжали на дачу, шоферу так и не удалось открыть ворота, поэтому все вещи пришлось сгружать прямо у калитки.
Вымазанный шоколадом Тошка в сопровождении Саши решительно отравился к машине. «Только попробуйте что-нибудь там открутить!» — свирепо прокричала я им вслед, но, по-моему, они меня не услышали. После некоторого смущения, вызванного столь внезапным перемещением, все постепенно разбрелись по участку. Я в сопровождении Фрэнка вернулась к недополотой грядке. Фрэнк растянулся рядом на земле. «Земля холодная», — сурово предостерегла его я. Он задумчиво хмыкнул мне в ответ. Вскоре появился Саша с надувным матрасом. Ответом на его заботу было крепкое мужское пожатие. Мне всегда было интересно наблюдать за мужчинами, пожимающими друг другу руки. С какой важностью совершается ритуал пожатия руки, как будто заключается договор о неразрывном мужском братстве. Увидев, как обрадованно загорелись глаза у моего старшего сына, я с грустью подумала, что именно Саше больше всего сейчас недостает немногословного мужского общения. Пока я размышляла, Фрэнк довольно удобно разместился на матрасе, примостил свои длинные ноги на пенек и задремал с травинкой в зубах. Кинув взгляд на двор, я заметила, что под руководством Тошки Энтони снимает палкой кольцо, заброшенное на дерево. Саша вместе с молчаливым шофером Чарли возятся с машиной. Чак налаживал мотор для воды. Подремав с полчаса, Фрэнк меня покинул. Произошла некоторая перегруппировка, и вскоре Саша с Фрэнком пилили дрова, Тони ремонтировал ворота. Дополов грядку, я направилась домой помочь маме с обедом, мысленно прикидывая, сколько же нужно на всех еды. Мама возилась на кухне с обедом.
— Может быть, ты объяснишь мне хоть что-нибудь? Хватит молча швырять сковородки.
— Мне уже надоела эта мужская идиллия.
— А что в этом плохого? Мальчики довольны…
— Я их всех сюда не звала… Не пойму, что ему здесь надо.
— Послушай, ты напоминаешь мне недовольную капризную жену. Разве стала бы ты прогонять хорошего знакомого, приехавшего нас навестить? Его визит ни к чему тебя не обязывает, это долг вежливости. Как я поняла, вы встретились в Петербурге и ты показывала ему город.
Мама, как всегда, права, почему, в самом деле, человеку не уехать из душной Москвы на природу? С другой стороны, я же не молоденькая девочка, и с какой стати я должна ломать голову над тем, почему он на меня так пристально смотрит и что он обо мне думает. Да мне до этого нет никакого дела! Что плохого в том, что наши гости распилили дрова и сложили поленницу? Я совершенно успокоилась, перестала злиться на себя и весь мир.
Оставшийся день прошел в очень непринужденной обстановке, мы сходили погулять в лес. Неутомимый Тошка принес мне ужа, держа его за кончик хвоста. Ему непременно хотелось узнать, почему этот червяк такой большой. Когда после пережитого испуга ко мне вновь вернулась речь, мне пришлось долго переводить Фрэнка, объяснявшего разницу между змеями, червяками и гусеницами.
