Как ты это делала?
Оценивая покупателей, я фокусировалась на них — на их желаниях, предпочтениях и... да, конечно, на том, что я могу им продать. Нужно слушать, что они говорят, понимать язык жестов и учитывать мои собственные представления, что им пойдет. А иногда — мне самой казалось, что это инстинкт — в моей голове появлялось изображение платья или туфель. Я считала, что просто читаю между строк, болтая с ними, но, наверное, слышала тихий голос. Может, это были их мысли. Не уверена.
Начинает привыкать к своему дару, подумал Фокс. Уже не сопротивляется.
Ты была уверена в себе, чувствовала себя на своем месте, и это помогало снять напряжение. И еще тебе было не все равно. Ты хотела удовлетворить их желания. Доставить им радость. И продать товар. Правильно?
Похоже.
Та же программа, только другой канал. — Он сунул руку в карман, достал горсть мелочи. Сосчитал, закрыв монеты ладонью. — Сколько тут?
Я...
Число у меня в голове. Открой дверь.
Хорошо. Подожди. — Лейла снова глотнула вина. Слишком много мыслей. Так и мелькают у нее в голове. Нужно их отодвинуть. — Не помогай мне! — воскликнула она, когда Фокс протянул руку. — Не надо.
Избавиться от мыслей, повторяла Лейла. Очистить разум. Расслабиться. Сосредоточиться. Почему он считает, что у нее получится? Почему Фокс так уверен? Почему у многих мужчин такие красивые ресницы? Ой. Не отвлекаться. Она закрыла глаза, представила дверь.
Доллар и тридцать восемь центов. — Глаза Лейлы широко раскрылись. — Уф.
Отлично.
Стук в дверь заставил ее вздрогнуть.
Ужин приехал. Займись парнем.
Что?
Пока я буду с ним разговаривать и расплачиваться, прочти его мысли.
Но это...
Грубое вторжение, знаю. Но придется пожертвовать приличиями во имя прогресса. Прочти его мысли, — приказал Фокс, встал и направился к двери.
Привет, Каз, как дела?
Парню лет шестнадцать, прикинула Лейла. Джинсы, футболка, высокие кроссовки «Найк», довольно новые. Всклокоченные каштановые волосы, маленькое серебряное колечко в правом ухе. Карие глаза скользнули по ней, пока из рук в руки переходили пакеты и деньги.
Вздохнув, она «приоткрыла дверь».
Фокс услышал, как Лейла у него за спиной издала какой-то звук, что-то между вздохом и усмешкой. Продолжая непринужденно болтать о баскетболе, он дал парню на чай.
Закрыв за посыльным дверь, Фокс поставил пакеты на стол.
Ну?
Он считает тебя крутым.
Так и есть.
А меня сексуальной.
Так и есть.
—Он гадал, получишь ли ты это сегодня, и думал, что сам бы не прочь попробовать. Как ты понимаешь, имелись в виду вовсе не пирожки.
Фокс открыл пакеты.
—Казу семнадцать. В его возрасте парни все время об этом думают. Голова болит?
—Нет. С ним было легко. Легче, чем с тобой.
—В моем возрасте парни тоже об этом думают. Но, в отличие от них, мы знаем, когда придется удовлетвориться пирожками. Давай есть.
Фокс больше не пытался поцеловать ее, даже когда отвозил домой. Лейла не знала, думал ли он об этом, и решила, что так даже лучше. Ее собственные мысли и чувства пребывали в таком беспорядке, что она решила последовать совету Фокса и заняться медитацией.
Сибил расположилась на диване в гостиной, с книгой и чашкой чая.
—Привет! Как прошло?
—Хорошо. — Лейла опустилась в кресло. — На удивление хорошо. Только я чувствую себя немного пьяной. Как после двух порций виски.
—Чаю хочешь? Там еще остался.
—Наверное.
—Я принесу тебе чашку, — сказала Сибил, увидев, что Лейла собирается встать. — У тебя измученный вид.
—Спасибо. — Закрыв глаза, Лейла попробовала дышать по системе йоги. Потом попыталась расслабить мышцы, начиная от пальцев ног, но дойдя до лодыжек, сдалась. — Фокс говорит, что я должна медитировать, — сообщила она Сибил, которая вернулась с чашкой и блюдцем. — Но мне скучно медитировать.
—Ты просто не умеешь. Выпей сначала чаю, — посоветовала Сибил, наливая чашку. — И расскажи, что тебя беспокоит, — это лучший способ избавиться от тревоги, чтобы потом заняться медитацией.
—Он меня поцеловал.
—Я удивлена и шокирована. — Сибил вручила Лейле чашку, вернулась к дивану и села, поджав ноги. — Милая, парень глаз с тебя не сводит. Смотрит, когда ты выходишь из комнаты и когда возвращаешься. Влюбился по уши.
—Он сказал... А где Куин?
—У Кэла. Наш Мэверик[9] где-то играет в карты, и дом Кэла пока свободен. Вот они и пользуются.
—Ага. Ну и на здоровье. Они очень подходят друг другу, правда? Идеально.
—Он для нее единственный, тут нет сомнений. Все остальные, которые у нее были, это как «О'Дулс»[10].
—О'Дулс?
—Заменитель любви. Кэл — настоящее. Тебе легче говорить о них, чем о себе?
Лейла вздохнула.
—Меня сбивают с толку свои чувства. Я понимаю, что он чувствует то же самое, но гоню от себя эти мысли. Что только ухудшает дело. Кроме того, мы вместе работаем, и не только в конторе, а это создает особые отношения, которые нужно уважать и даже беречь, потому что ставки очень высоки. Если к ним присоединить физическую или эмоциональную близость личных отношений, секс, то как поддерживать элементарный порядок, необходимый для дела, ради которого мы все тут все собрались?
—Ого. — Улыбнувшись, Сибил отхлебнула из чашки. — Это серьезно.
—Знаю.
—Попробуем вот что. Просто и откровенно. Ты его хочешь?
—Господи, конечно. Только...
—Нет. Не надо уточнять. Не анализируй. Страсть — это сильное возбуждающее чувство, хотя и стихийное. Подчиняешься ты ей или нет, она будоражит кровь. С остальными слоями ты, в конце концов, разберешься. Обязана. Ты человек, и ты женщина. И никуда не денешься от эмоций, тревог, последствий. Но теперь ты должна ловить момент и наслаждаться страстью. — В темных глазах Сибил блеснули веселые искорки. — Наслаждайся страстью.
Задумавшись, Лейла пригубила чай.
—В твоем изложении звучит соблазнительно.
—Тогда допивай, и мы используем твою страсть как фокальную точку для медитации. — Сибил улыбнулась, глядя на нее поверх чашки. — Думаю, скучно не будет.
Поначалу предложение Сибил о страсти как трамплине для медитации вызвало у Лейлы улыбку, но идея оказалась удачной. Даже лучше, чем обычный метод отстранения на занятиях йогой. Следуя указаниям, она вдыхала в себя страсть — втягивая пупок к позвоночнику, — а выдыхала напряжение и стресс. Фокусировалась на «щекотке в животе», как сформулировала это Сибил. Погружалась в нее.
И где-то между смехом, дыханием и щекоткой расслабилась настолько, что услышала биение собственного пульса. Но это было только начало.
