Тереса выглядела взбешенной, и Джулиет не могла избавиться от мысли, что зашла слишком далеко. Одно дело — бросить вызов герцогу, чтобы поставить на место Тересу, но совсем другое — совершить что-то подобное лишь из желания привлечь его внимание. Джулиет не имела большого опыта в общении с мужчинами, хотя естественно у нее, дочери Роберта Линдсея, не было недостатка в знакомых молодых людях. Но эти молодые люди, как и она сама, не владели искусством любовной игры. Джулиет не вращалась в кругу прожигателей жизни и не посещала вечеринок, которые можно было бы отнести к разряду сомнительных развлечений.
Герцог относился к совершенно иному типу людей, чем те, которых она знала. Он был уже не мальчик, а зрелый мужчина, и чувства, которые он в ней вызывал, Джулиет испытывала впервые в жизни.
Когда машина тронулась, девушка попыталась вернуть себе прежнюю беззаботность, но этого ей не удалось. Поэтому она стала разглядывать пейзаж за окном, обращая внимание на многообразие местных деревьев и кустарников. Бесполезно думать о том, что, скорее всего, никогда не случится.
Лауганка-Бей оказалась невероятно красивым местом. Непохожая на другие бухты, виденные Джулиет ранее, Лауганка-Бей тянулась на многие мили — белый песок, изумрудная вода и серые скалы. Когда герцог остановил машину, Джулиет вышла, не дожидаясь разрешения, и направилась к водному простору, в котором когда-то потонули многочисленные надежды испанцев. Вздымавшиеся волны скрывали опасные скопления скал, лежавшие у самого берега, как гладкая поверхность озера скрывает омуты, несущие гибель.
Джулиет вздохнула и, обхватив свои плечи руками, задумчиво побрела назад к машине. Герцог и Тереса смотрели в ее сторону, и только тут она подумала, что совсем непривлекательно выглядит со стороны — простенькие брюки и легкая блузка, растрепанные ветром волосы.
При приближении Джулиет герцог вышел из машины и встал около — высокий, сильный мужчина.
— Итак, сеньорита, — тихо спросил он, — что вы думаете?
— Очень красиво, — быстро ответила девушка, слегка смутившись. — А можно нам спуститься на пляж?
— Конечно. Я перенесу туда Тересу.
— Хорошо. — Джулиет взяла свою сумку и опять ощутила то странное волнение. Похоже, оно стало у нее постоянным. Возьми себя в руки, сердито говорила она себе. Ты знаешь его всего два дня. О чем ты думаешь?
По тропинке они спустились на пляж. На краю песок был сухой, но влажная полоса показывала, как далеко заходит вода во время прилива.
Герцог усадил Тересу на коврик, который захватил из машины, и сказал Джулиет:
— Смотрите, вон там в сарае мы храним моторную лодку, на которой совершаем подводные экспедиции.
Джулиет увидела деревянное сооружение в дальнем конце пляжа у скалистого мыса. Она жалела, что так мало знает о подводном плавании. Рассказ о тех нескольких попытках опуститься на дно с аквалангом, которые она когда-то предпринимала, вряд ли заинтересовал бы герцога. У него лишь мог возникнуть вопрос, в каких краях это происходило.
Тереса подавила тяжелый вздох.
— Мы еще долго пробудем здесь, дядя Фелипе? — недовольным тоном спросила она. — Здесь жарко, я хочу пить.
Герцог улыбнулся ей.
— Тебе немного непривычно, малышка? — спросил он. — Может быть, сеньорита Саммерс захочет искупаться.
Джулиет отрицательно покачала головой. Мысль о том, чтобы появиться перед ним в купальном костюме, смутила девушку. Почему-то раньше она об этом не думала.
— Нет, спасибо, — ответила Джулиет и села на песок рядом с Тересой.
Герцог посмотрел на ее пляжную сумку.
— Я думал, вы захватите с собой купальные принадлежности, — заметил он. — Еще рано. Сейчас я принесу из машины термос с кофе. Мы можем побыть здесь еще немного.
Джулиет не могла понять, поддразнивает он ее или нет, но знала только одно, она ни за что на свете не сможет появиться перед ним в купальнике.
— А вы будете купаться, сеньор? — спросила она, опустив глаза и сосредоточенно разглядывая свои руки.
Тереса удивленно посмотрела на нее, потом на дядю, но герцог оставался невозмутим.
— Нет, сеньорита, я не подготовился к этому. Однако, если Тереса немного посидит здесь, то пока она пьет кофе, я мог бы показать вам наше снаряжение.
Джулиет почувствовала, как Тереса начинает злиться.
— Дядя Фелипе, я не могу оставаться здесь одна.
— Почему же? — Герцог оставил их вдвоем, а сам пошел за термосом.
Тереса зло посмотрела на Джулиет.
— Итак, сеньорита, вы уверены, что победили.
Джулиет вздохнула.
— Это же не битва, Тереса. Ну почему ты не можешь принять мое общество. Я не хочу причинить тебе зла. Я хочу тебе помочь!
— Я не нуждаюсь ни в чьей помощи!
— А я думаю иначе. — Джулиет встала. — Разве ты не хочешь опять начать ходить?
— Конечно, хочу! — воскликнула девушка.
— Тогда старайся работать ногами как можно больше, чтобы вернуть им способность двигаться!
— Каким образом?
— Занимайся плаванием!
— Нет, спасибо. — Тереса оглянулась и увидела, что герцог уже возвращается. — Вы ведете себя совсем как Лора Уэстон, вы знаете об этом?
— Твоя прежняя компаньонка?
— Да. Я уверена, дядя не сказал вам, почему ее уволили.
— Я поняла, что она тебе не нравилась.
— Да, это так, — подтвердила Тереса. — Но причина в другом. — Она напряженно сжала руки. — Она потеряла голову из-за дяди Фелипе, и поэтому ее уволили.
Джулиет почувствовало, как ее обдало жаркой волной.
— Ну, — быстро произнесла она, пока не подошел герцог, — что касается меня, тебе нечего об этом беспокоиться!
— Вы уверены?
— Конечно!
К ним подошел герцог.
— Вот, Тереса, — улыбаясь сказал он. — Вот кофе и очки. Мы скоро вернемся.
Тереса пожала плечами, принимая неизбежность ситуации, но у Джулиет мелькнула мысль, не размышляет ли девушка о том, что если и новая компаньонка увлечется герцогом, то тогда ее тоже уволят.
Эти мысли не давали Джулиет покоя, пока они шли по пляжу. Из-за этого она держалась со своим спутником весьма скованно, что и не ускользнуло от его внимания.
— Мне известно, как моя племянница отлично умеет вносить разлад в отношения между людьми, — неожиданно сказал он. — Тереса молода, и остро чувствует свою ущербность. Может быть, поэтому она так и привязана ко мне.
Джулиет лишь молча пожала плечами, и он добавил с легким неудовольствием:
— Я могу показаться тщеславным, сеньорита, но должен признаться, что мое общество почему-то не доставляет вам удовольствия, как прочим женщинам, с которыми я знаком.
