Тереса надулась.
— Вот как! И это все? — недовольным тоном спросила она.
— Да, сеньорита. Если бы вы были дома в то время…
— Если бы! — с горечью произнесла она, и перевела взгляд на Джулиет. — Вы, вероятно, воображаете, что теперь сможете обращаться со мной как вам заблагорассудится.
— Нет, конечно! — возразила Джулиет.
— Берегитесь, а то вам не поздоровится! — пригрозила ей Тереса.
Джулиет вздохнула.
— Почему ты упорствуешь в своем глупом враждебном отношении ко мне? — устало спросила она. — Ты же видишь, что я уже здесь, и ничего не сможешь изменить!
— Ничего? Посмотрим! — Тереса откатила свое кресло от стола. — Консуэло! Позови сестру Медисон. Я хочу вернуться в свою комнату.
Для удобства комнаты Тересы располагались на первом этаже, но Джулиет ни разу там не была. Ей очень хотелось, чтобы ее воспитанница была обычной девушкой с обычными запросами, симпатиями и антипатиями, а не одержимая всепоглощающей страстью к собственному дяде.
Поднявшись к себе в комнату, Джулиет надела черный купальник, набросила полосатый махровый халат и, спустившись вниз, направилась по тропинке на пляж.
Она немного позагорала прежде, чем окунуться в освежающие воды Карибского моря. Вода была теплой, но приятно освежала тело, и девушка с удовольствием плавала, время от времени переворачиваясь на спину, чтобы отдохнуть.
Она много времени провела на пляже и вернулась как раз к чаю. Обычно она пила чай у себя в комнате, но сегодня неожиданно встретила в холле Эстеллу Винсейро. Та показалась в дверях гостиной и обратилась к Джулиет:
— Простите, сеньорита Саммерс, вы не очень торопитесь? Не составите ли мне компанию?
Джулиет улыбнулась.
— С удовольствием, если вы позволите мне переодеться.
Эстелла снисходительно кивнула.
— Конечно. Я буду ждать в гостиной.
Гостиная была просторной уютной комнатой с мягкими креслами и диванами. Особо элегантный вид придавал ей потолок со сложными лепными украшениями и обтянутые гобеленом стены. В высоком шкафу за стеклом стояла великолепная коллекция китайского фарфора, а на камине — старинные французские часы с боем.
Когда, Джулиет, в легком вышитом платье из хлопка, посвежевшая после купания, вошла в гостиную, она застала Эстеллу мирно расположившейся на мягком диване. Перед ней на столике стоял серебряный чайник и изящные фарфоровые чашечки.
— Вам со сливками и сахаром, сеньорита? — спросила она.
— Только со сливками, спасибо. — Джулиет села в кресло напротив. — Сегодня прекрасный день.
— Несомненно. Прошу вас! — Она подала девушке чашку, предложила сэндвичи и печенье, а потом, взяв свою чашку, лениво откинулась на спинку дивана с видом, будто уже была хозяйкой этого дома.
Джулиет стала пить чай, отчаянно пытаясь найти тему для беседы.
— Герцог сегодня уехал на Барбадос, — наконец сказала она.
Эстелла улыбнулась.
— Я знаю. Он мне позвонил перед отъездом.
Джулиет кивнула, улыбнувшись в ответ, и опустила глаза. Эстелла пристально рассматривала ее, и хотя Джулиет нравилась эта женщина, такое пристальное внимание вызывало неловкость.
Наконец Эстелла сказала:
— Скажите, сеньорита, как у вас обстоят дела с Тересой?
Джулиет вздохнула. Ей не хотелось быть невежливой по отношению к сеньоре Винсейро, но и обсуждать поведение Тересы не хотелось тоже.
— Мы… мы очень медленно… продвигаемся вперед, — смущенно ответила девушка.
— Я так и думала. А герцог? Он встал на сторону Тересы, чем еще больше осложнил вашу работу?
— Нет. Я хотела сказать… кажется, нет.
Эстелла кивнула, как будто ответ Джулиет удовлетворил ее.
— Вы, вероятно, не знаете, сеньорита Саммерс, что как раз в то время, когда с Тересой произошел несчастный случай, мы с Фелипе думали пожениться.
— О! — только и смогла вымолвить Джулиет.
— Да. Потому я так и старалась найти для Тересы компаньонку, которая понравилась бы ей. Как вы понимаете, это нелегко. Фелипе отказывается даже думать о браке, пока Тереса так беспомощна, так зависима от него.
— Понимаю. — Джулиет допила свой чай и поставила чашку на столик. Эстелла открыла пачку сигарет и спросила:
— Вы курите, сеньорита?
— Да, — ответила Джулиет и, взяв предложенную сигарету, закурила. Эстелла курить не стала. Сложив руки на груди, она продолжала рассматривать свою собеседницу.
— У вас остался в Англии молодой человек, сеньорита? Тот, кто вам особенно дорог?
Джулиет покачала головой.
— К сожалению, нет.
— Печально. А сколько вам лет?
— Двадцать один год, сеньора.
— Тем более, удивительно, вы такая привлекательная девушка. А ваши родители живы?
— Только отец, сеньора.
— Мама умерла?
— Она умерла при моем рождении.
Джулиет начала уставать от этого допроса. Ей хотелось и самой задать несколько вопросов, но она сомневалась, что сможет получить на них ответ.
Сеньора Винсейро, кажется, поняла состояние девушки, потому что сказала:
— Простите мое любопытство, сеньорита, но как будущая тетушка Тересы, я чувствую ответственность за нее.
— Я понимаю.
— Пожалуйста, не обижайтесь. — Эстелла улыбнулась, и Джулиет заставила себя ответить ей улыбкой, хотя какая-то часть симпатии к этой женщине уже исчезла. Такое хозяйское поведение стало вызывать больше раздражение. Теперь Джулиет стала понимать, почему Тереса довольно неприязненно относится к сеньоре Винсейро, и чувствовала, что несмотря на внешнюю любезность, Эстелла просто использовала ее, Джулиет, в своих интересах, а дружелюбие сеньоры было лишь средством достижения собственных целей. Может быть, Эстелла рассчитывала найти в новой компаньонке союзницу, которая поможет повлиять на герцога и заставить его согласиться на брак в самом ближайшем будущем. Но Эстелла не могла знать, в каком смятении чувств находится сама Джулиет с тех пор, как приехала на Вентерру.
Безнадежное увлечение Тересы человеком, который привез ее на остров, вызывало сочувствие. У герцога было много привлекательных качеств — казалось, трудно в него не влюбиться.
Влюбиться!
Джулиет резко одернула себя. Она позволила своему воображению слишком разыграться. Джулиет приняла свое восхищение этим незаурядным человеком за более серьезное чувство только потому, что герцог де Кастро не был похож на других знакомых ей мужчин.
Внезапно девушке захотелось убежать от Эстеллы Винсейро и тех тревожных мыслей, которые эта женщина вызывала. Джулиет уже достаточно много думала обо всем этом накануне, и у нее не было желания опять возвращаться к тому же самому!
