Я выгнулась, механически пытаясь сдвинуть ноги, но его твердые руки впились в мои бедра, бесстыже разводя их шире и закидывая себе на плечи. Горячий язык делал что-то невообразимое, выводил узоры и не оставлял без внимания ни одной чувствительной точки. Я заметалась на кровати и застонала, громко, безудержно, бесстыже, вцепившись пальцами в его волосы с такой силой, что, казалось, смогу сейчас их вырвать.
Боже… Внизу живота жгло, и мне хотелось быстрее потушить этот пожар. Меня накрыли ни с чем несравнимые ощущения.
Внезапно его руки отпустили мои бедра, и Кир, не отрывая губ от промежности, накрыл мою грудь ладонями, грубо и больно сжимая оба полушария.
В этот момент тело будто прострелило. Я закусила губу, неосознанно вжимая его голову в себя, и выгнулась дугой, жадно хватаясь за новые острые ощущения.
— Кир, я… я… — договорить не успела и, совсем не контролируя себя, громко застонала, ощутив мощнейший взрыв. На миг мне показалось, что я ослепла, а мое тело сорвалось в пучину.
Не знаю, сколько прошло времени, когда я пришла в себя. Я снова могла дышать, всё еще ощущая приятное покалывание и слабость в теле. Но в следующий миг горячие губы накрыли мои, врываясь в мой рот языком и позволяя ощутить собственный вкус.
Кир накрыл меня всем телом, пригвоздив к кровати, и резко закинул мои бедра себе за спину. В мою промежность уперлось что-то горячее, твердое и невероятно большое.
Я распахнула глаза, встречаясь с потемневшими от страсти карими глазами, но не успела что-либо произнести, как мой рот грубо заткнули, врываясь и буквально насилуя настойчивым языком. Я сдавленно застонала, обвивая руки вокруг крепкой шеи, и медленно провела пальцами дальше, по обнаженной спине. Я понятия не имела, когда он успел раздеться, но это сейчас волновало в последнюю очередь.
Горячая плоть уперлась в промежность, сначала легче, потом сильнее. Я напряглась, ощущая легкий дискомфорт, и слегка впилась ногтями в его плечи.
— Расслабься, малышка, — раздался шепот на ухо, а после легкие, дразнящие поцелуи. — Будет не так больно.
Он поцеловал меня в губы и просунул одну руку между нашими телами, аккуратно и неглубоко вводя один палец. За ним последовал второй. Я ощутила легкий, почти незаметный дискомфорт, но его крышесносящие поцелуи только разжигали во мне огонь и заставляли желать большего.
Его плоть снова коснулась промежности, мягко и возбуждающе скользя по влажным складкам. Внизу живота снова стянулся узел, и возбуждение накрыло новой волной.
Я застонала ему в губы и только успела войти во вкус очередного сладкого поцелуя, как тело пронзила жгучая боль.
Я закричала, со всей силы впиваясь ногтями в его плечи. Внизу пекло настолько сильно, что хотелось выть и лезть на стенку от боли. Я заметалась под ним, пытаясь высвободиться, но с каждым движением становилось только больнее.
— Шш… Тише, малышка, сейчас все пройдет, — Кир накрыл меня своим телом, не давая возможности шевелиться, и начал покрывать мое лицо хаотичными поцелуями.
— Нет, пожалуйста…! — я завопила, уже захлебываясь слезами, которые тут же сцеловывались мужчиной.
— Саша… Потерпи, сейчас будет легче. Расслабься… — его губы нашли чувствительное место за ухом, а затем скользнули вниз, не пропуская ни единого миллиметра моей кожи.
Он не прекращал меня целовать, обещал, что всё пройдет, нашептывал на ухо всякие нежности, до тех пор, пока я не почувствовала, что боль действительно притупилась. Я слегка провела руками по его плечам, и уже сама чмокнула его в губы.
Кир, расценив это как зеленый свет, осторожно двинулся глубже, и я немного поморщилась, почувствовав неприятную боль. Она была намного меньше, но все равно приносила дискомфорт.
— Ты как? — спросил Кир, но я ничего не ответила, только слегка кивнула, дав понять, что готова.
Кир рвано выдохнул и, спрятав голову в изгибе моей шеи, вошел еще глубже. Он помедлил еще мгновение, но, не найдя сопротивления с моей стороны, начал медленно двигаться.
Дискомфорт все ще был, но его сладкие поцелуи и горячий шепот на ухо отозвались жаром внизу живота. Я часто задышала и уже без стеснения стонала под ним, а он с каждым моим звуком всё больше ускорялся. И в какой-то момент он начал вбиваться в меня с неумолимой скоростью, вызывая боль, покрытую наслаждением.
Я уже несдержанно кричала, еще сильнее впивалась ногтями в его спину, пока меня не настигли знакомые ощущения. Мое тело в один разлетелось на кусочки, а перед глазами возникла ослепляющая вспышка. Его плоть запульсировала, и Кир, сделав последние мощнейшие толчки, с глухим рыком вышел из меня. А через секунду горячая струя ударила мне в бедро.
Кир прислонился своим лбом к моему, обжигая сбивчивым дыханием, а затем поцеловал. Медленно и благодарно.
— Ты в порядке? — последовал тихий вопрос.
Я кивнула, потому что говорить сил не осталось.
Кир окинул меня взглядом и, будто убедившись, что действительно всё хорошо, перекатился на вторую половину кровати.
Мне вдруг стало холодно. Хотелось укрыться одеялом с головой, но я не двигалась. Что обычно делают в таких случаях? О чем разговаривают после секса, да и разговаривают ли вообще?
Пелена страсти окончательно упала с глаз и я осознала, что это действительно случилось. Я отдалась Киру. А что теперь? Мне, может, и хочется верить в «раз и навсегда», но… Я ведь не могу рассчитывать на то, что он сейчас же признается в любви?..
Боже, о чем я думаю? Мне стало грустно. В один миг всё это повернулось другой стороной. Кир лежал рядом, не говоря ни слова и не пытаясь меня даже обнять. А мне так этого хотелось… Он будто в один миг поменялся: потерял ко мне интерес.
В сердце ощутимо кольнуло, а в сознание ворвались гадкие домыслы. Этот новый дом, удобства, а взамен… Нет, я не хочу становиться той, кого будут иметь за то, что «подарили» новое жилье. Даже если это Кир… На глаза навернулись слезы, в горле пересохло. А я ведь уже влюбилась…
Но разве любовь причиняет боль? Захотелось уйти, спрятаться где-нибудь далеко, потому что желание разреветься становилось все сильнее. Я резко подняла спину, но тело пронзила внезапная боль, и я, зашипев, рухнула обратно.
— Саша? — тут же оживился Кир, будто только сейчас меня заметил.
Стало еще обидней, и слезы хлынули из глаз, но я быстро смахнула их тыльной стороной ладони.
— Мне нужно в душ, — вяло выдавила, чувствуя еще и ужасную усталость.
Я попыталась снова встать, но меня внезапно перехватили крепкие руки, вдавливая обратно в кровать. Кир навис сверху, как-то странно вглядываясь в мое лицо. Мои глаза снова заблестели, но я изо всех сил пыталась сдержаться, чтобы не заплакать.
— Что случилось? — как-то обеспокоенно спросил он, и я прикусила губу.
— Ничего. Мне просто нужно в душ, — я моргнула, и слезы предательски посыпались вниз.
Кир нахмурился, не отрывая проницательного взгляда от моего лица.
— Малышка… Тебя что-то болит? — его голос показался беспокойным, а пальцы уже бережно стирали слезинки с моего лица.
Болит, Кир. Сердце рвется на части. Но я покачала головой и, зажмурившись, обвила вокруг него руки, практически вжимая в себя. Я снова почувствовала тепло и тело перестало дрожать.
— Ну тише, тише… — он поцеловал меня в макушку, а затем в уголок губ. — Что тебя так расстроило?
— Кир, — я всхлипнула и уткнулась ему в шею. — Я ведь не такая… Я не хочу, чтобы так…
Он замер, всего на мгновение, затем слегка отодвинулся, глядя мне в лицо.
— Как «так»? — недоуменно спросил.
— Ты знаешь, Кир… — я зажмурила глаза, пытаясь прогнать эти заносчивые мысли. — Мне не нужна эта роскошь, если ты хочешь взамен… — «Трахать меня». Но договорить последние слова так и не смогла.
До меня донесся легкий смешок. Значит, понял…
— Глупая, — он наклонился и поцеловал меня в нос, после чего нашел мою руку и крепко сжал, переплетая наши пальцы. — Глупая малышка.
Я удивленно распахнула глаза, тут же натыкаясь на его повеселевшее лицо.
