изменяла? – проговорил он, сузив глаза. – Имя, даты, причина…
Он спросил это делано равнодушным тоном, но Полина прекрасно поняла, сколько всего стоит за этим вопросом.
Первым ее порывом было начать самозабвенно врать. Придумать себе с десяток любовников или того больше. Только проблема в том, что врать ему она не умела. Максим на раз ее вычислял. И сейчас вычислит без особых проблем. Ведь она не следила за тем, когда и куда выходила из дома, зато следил он. Может, даже где-то записывал.
Если честно, она вообще не поняла, как он так просто поверил вчера, когда она заявила, что изменяла. Ведь глаз с нее не спускал! Наверное, слишком хотел наконец поймать ее на горячем, вот и повелся на ее ложь.
– Отвечай, ну? – потребовал Макс.
– Отпусти руку, больно! – выкрикнула она.
Макс разжал пальцы.
Как только он это сделал, Полина подскочила с кровати, отбежала от него на середину комнаты.
– И что ты сделаешь? – спросила она в отчаянии. – Прибьешь каждого, чье имя я назову?
По его злому взгляду она поняла, что муж уже и вправду придумал расправу для ее мифических кавалеров. Наверняка в красках представил, что с ними сделает.
Полина прикусила язык, радуясь, что не догадалась ляпнуть ему какое-нибудь имя. Не дай бог, назвала бы кого-то знакомого, и Макс непременно наведался бы к нему, а там уже несчастному по-любому несдобровать. А назови она имя какого-нибудь одноклассника, который перебрался в другой город, – его даже расстояние не спасет. Больше того, Макс на это стопроцентно не купится, ведь она-то город не покидала.
Муж будто читал ее мысли, тут же сказал, вставая с кровати:
– Не думай о том, что случится с любовником. Думай о себе, ведь сейчас решается твоя судьба.
– Разве она вчера не решилась? – спросила Полина с обидой. – Ты же сказал, что подаешь на развод.
– Я уже подал на развод, – кивнул он, следя за ее реакцией. – Очень скоро мы с тобой перестанем быть мужем и женой. Но ведь есть еще одно нерешенное дело, так, Полечка?
Он протянул ее имя с издевкой. Будто произносил не его, а какое-то мерзкое ругательство.
– Какое дело? – спросила она хрипло.
– Ты беременна, – напомнил он со значением. – Я все разузнал, сейчас можно установить, кто отец, уже с шестой недели беременности. Поэтому завтра же отвезу тебя на ДНК-тест, и мы выясним, чей ребенок…
Полина переполошилась не на шутку.
– Зачем это? Ты же все равно подал на развод!
– Затем, что я не собираюсь гадать, за чьего ребенка стану платить тебе алименты. Я этого ребенка знать не хочу, если он не мой. Поняла?
О, он собрался платить ей алименты? Надо же, какой благородный.
И тут Полина представила свое будущее.
Вот Макс ведет ее на тест, выясняет наконец, что отец – он, и что тогда? Он станет ежедневно являться к ней со своими разговорами, а точнее допросами. Никак она от него не отвяжется. К тому же как быстро он догадается, что никакого любовника в ее жизни нет и в помине? А после того как он это выяснит, начнет ее прессовать, требовать, чтобы Полина немедленно вернулась в дом мужа для дальнейшего проживания под его неустанным присмотром. Так она никакого ребенка нормально не выносит, больше того, муж ее в могилу сведет.
Страх перед будущим придал ей сил, и она решилась на очередную ложь:
– Он не твой, тест ни к чему. Я точно знаю.
Макса мгновенно перекосило. Он отвернулся, несколько секунд смотрел в одну точку. А когда снова к ней повернулся, спросил странным, отрешенным голосом:
– Каким же образом ты знаешь точно?
– В дни моей последней овуляции мы с тобой не спали, – снова соврала она.
Сделала особый упор на слова «с тобой».
И тут на лице Макса появилось совершенно дикое, необузданное выражение.
– Сука… Какая же ты сука! – зарычал он. – Ты это мне назло, да? Ты назло так сделала?
Можно было для пущего эффекта согласиться с этим, но Полина побоялась.
– Так вышло, – тихо сказала она.
Молча наблюдала, как на лице мужа появился звериный оскал, как он сжал кулаки, шагнул к ней.
Тут-то Полина и вспомнила рассказанную бабушкой утром историю про садиста, который из ревности избивал жену. А ведь она с ним в доме одна!
Полина представила, как кулак Макса летит ей в лицо. Четко поняла, что с ее хилой комплекцией ей и одного удара не выдержать.
– Не подходи! – закричала она.
Отскочила к комоду, на котором, как назло, не стояло ничего тяжелее пластмассовой фоторамки. В отчаянии схватила ее и швырнула в мужа.
Макс поймал, отшвырнул рамку на кровать.
Сделал новый шаг к ней.
Нервы Полины сдали окончательно.
Она рванулась к выходу из спальни, выскочила в коридор.
– Стой, мы не договорили! – взревел муж и бросился следом.
Как Полина ни старалась ускользнуть, а все же он настиг ее на лестничном пролете. Вцепился в предплечье, заставил остановиться.
Полина вжала голову в плечи, прикрыла лицо руками, не зная, чего от него ждать.
И тут Макс заскрежетал зубами, громко спросил:
– Я не понял, ты чего сейчас боишься?
«Правда непонятно?» – пискнула она про себя в полнейшей панике.
– Что ты меня прибьешь…
– Я хоть раз на тебя руку поднял? – спросил он с чувством. – Отвечай, Полина! Не беременную не бил, а беременную начну дубасить, ты так думаешь?
Полина уже не знала, что и думать, в голове все смешалось.
Единственное, чего она хотела, – чтобы он ушел. Желательно навсегда.
– Я согласна с разводом, – забубнила она, отводя руки от лица. – Я не претендую ни на какие алименты. Мне ничего не нужно, просто уходи…
– Так, значит, да? – прогудел он. – Три года я тебе был нужен, а теперь на хрен не упал?
Ее очень резануло, с какой обидой он это сказал. Будто обвинил ее в том, что это она, такая коза, разрушила их брак. Но это не она пытала его ревностью каждый день, не она ни на грош ему не верила. Не она устроила обыск в собственном доме. Не она использовала старые письма как повод для допроса с пристрастием.
Поэтому Полина просто кивнула:
– Да, так.
– Ты пожалеешь… – процедил он зло.
Навис над ней, часто задышал. На миг ей даже показалось, что он все-таки ее стукнет, столько агрессии было в его взгляде. Но он этого так и не сделал. Отпустил ее, развернулся и быстро зашагал вниз.
Полина вздрогнула, услышав, как хлопнула входная дверь.
Ушел.
Пожалеет ли она?
О да, Полина уже жалела, и очень.
Жалела, что в шестнадцать по дурости села к нему в машину. Не сделай она этого тогда, все в ее жизни пошло бы по-другому.
Полина сидела в гостиной с выключенным светом, даже несмотря на то что уже стемнело.
Она, как кошка, всматривалась в темноту, прислушивалась к звукам.
Помимо воли напряглась, расслышав, как в замке повернулся ключ, хоть и понимала – это бабушка.
Максим больше не сможет воспользоваться ключом, который хозяйка этого дома так беспечно хранила под цветочным горшком. Полина его спрятала.
– Поля? – раздалось из прихожей. – Ты дома?
– Дома, – ответила она.
Бабушка включила свет, с удивлением уставилась на внучку.
– Что ты сидишь тут в темноте, хоть бы включила телевизор.
Смысла его включать Полина не видела никакого, ведь все равно не смогла бы сосредоточиться ни на одной из передач. Единственное, что ее волновало, – чего ждать в будущем?
– Макс приходил, – сказала она отрешенным голосом.
– И что?
Бабушка прошла в гостиную, на ходу снимая пальто. Устроилась на диване рядом с ней и спросила:
– Ты хоть догадалась его не пускать?
– О, я не пускала, только вот ты не догадалась убрать спрятанный перед дверью ключ. Он его нашел, спокойно отпер дверь и зашел!
– Он совсем обалдел? – всплеснула руками бабушка. – Жаль, меня не было, я бы ему такое устроила… Тебе надо было звонить в полицию, это же проникновение!
– Чем бы мне помогла полиция? – горько усмехнулась Полина. – Он ведь ничего не украл, дверь не взломал… С местным участковым он договорился бы за пять минут. Или ты забыла, где он работает?
– Зачем он приходил? – спросила бабушка.
– Устроить мне
