Воду взять все же пришлось. Я успела испачкаться в пыли, когда думала, что смогу сбежать. Промыла рану, пытаясь затянуть относительно чистой половиной чулка. Выходило плохо. Но звать Тагира, чтобы попросить о помощи, было равносильно провалу.
Даже сейчас я пообещала себе, что не сломаюсь ни за что.
Он появился тогда, когда я почти успокоилась. Растрепанный, с взмокшими от пота волосами, с пальцами, сбитыми в кровь. С кем он уже успел подраться? И какое мне до этого дело?
Про костюм в упаковке я забыла, хоть и успела рассмотреть все, даже логотип известного бренда – только вскрывать не стала. Если здесь камеры, я ни за что не разденусь.
Это и обеспокоило Тагира больше всего. Я хотела все же попросить антисептик и бинты, чтобы позаботиться о себе самой, но после того, как он велел мне раздеваться, слова стали не важны.
Я лучше истеку кровью, чем после такого буду его о чем-то просить.
Взгляд мужчины был непроницаемым и темным. Он мог означать все, что угодно. И когда он озвучил свои намерения, растянув мои руки и обнажив грудь, у меня все обмерло внутри.
Нет, несмотря на ужас, я была готова сопротивляться. Дрожала, почти прижатая его горячим телом, вдыхая аромат мужского пота и парфюма. Я бы выиграла этот раунд, если…
- Юленька, если это сделаю я, ты испугаешься еще сильнее.
Мне показалось, я ослышалась. Лучше бы так и было. Но поздно – это обращение уже прозвучало, запустив внутри меня якоря, которые я жаждала навсегда там похоронить.
«Ты принесла двойку, Юленька. Более того, ты хотела это скрыть, но Вова мне все рассказал. Снимай колготы и становись на колени. Да, я вижу, что там гречка. Это тебя отучит врать».
«Значит, Юленька, ты стукачка? Мало того – тебе стоит вымыть рот с мылом? Вова целовал Диму? Вот за это я сделаю так, что ты сидеть не сможешь. А потом пойдешь к брату, станешь на колени и вымолишь прощение. Пока он не соизволит тебя простить, я буду каждый раз пороть тебя ремнем».
И – венцом творения, спустя столько лет:
«Ты шлюха, Юленька?»
Меня как будто накрыло непроницаемой пустотой, и все происходящее утратило смысл. И когда Тагир велел мне повернуться спиной, я подчинилась только потому, что надо мной довлела власть этого ласкового обращения. Только ничего от ласки оно мне не сулило.
Тагир долго возился с моими лентами. То, что моей кожи коснулся нож, я либо вообще не ощутила, даже не вздрогнула. Отметила где-то в сознании, что это холодное оружие, и возможно, будет больно. Как всегда после обращения «Юленька».
Платье упало на пол к моим ногам. Повинуясь приказу, я переступила через лохмотья, что когда-то были шедевром стоимостью в несколько миллионов. Что-то кольнуло знаком протеста, когда ослабли лямки бюстгальтера, и он упал вслед за платьем. Не заплакала только потому, что была готова к упавшим вслед трусикам.
- Пойдем, - глухой голос Тагира прозвучал где-то над моим ухом.
Он не толкал меня в спину. Отнял мои руки от стены, слегка сжав запястья в кольцо своих пальцев, увлек за собой, задавая направление.
Зажегся свет. Зашумела вода. Я уставилась небольшую джакузи, в которую мне велели сесть.
Я этого не хотела. Вода всегда смывала шок и забвение, возвращая в реальность. Но возвращаться мне не хотелось.
Что меня ждет? Снова изнасилование? А потом меня утопят в этой ванной?
- Выпрями ноги, - Тагир стащил через голову влажную от пота футболку и присел на бортик ванны. – Ебаные твари.
Я понятия не имела, о ком он говорит. Надеялась, что не обо мне с отцом. Теплая вода коснулась ссадин, унося боль, защипало, когда сверху полилось жидкое мыло.
Я закрыла глаза, стараясь удержать рассудок в спасительной невесомости и не думать о том, что сижу перед Тагиром совершенно голая, беззащитная и открытая его низменным желаниям и ярости. Так было легче. Так я могла продержаться и не сойти с ума…
Глава 14
Сущее безумие. И фоном ко всему этому – моё спокойствие, которого вообще не должно было быть в подобной ситуации.
Шоку давно пора было схлынуть, а мне сорваться в свой кошмар и дать волю чувствам. Но я не моргая смотрела, как льется вода, стараясь не замечать длинные пальцы Тагира, смывающие кровь с моих щиколоток.
Примечательно, что своей наготы я совершенно не стеснялась. Понимала, что это самое малое из всего, что он мог со мной проделать с целью вызвать румянец смущения. И то ли дальше будет.
Я даже не поняла, что в его руках появился флакон с антисептиком. Только зашипела, когда жидкость полилась на ссадины. Вынырнула из своего спасительного омута и сжала кулаки посильнее, стараясь выровнять дыхание.
Притовориться серым камнем в надежде, что Тагир уйдет, не приходилось. Пока он не смотрел на меня с намерением повторить то, что было на свадьбе, следовало воспользоваться моментом для восстановления сил. Нарисовать себе кошмар я еще успею не раз и не два.
Мне хотелось, чтобы это не заканчивалось. Я даже привыкла к жжению. Но для Тагира обработка моих ран никакого труда не составила: казалось, он занимался этим довольно часто, все действия были доведены до автоматизма.
- Подвинься ближе, - сухо велел мужчина, скользнув по мне тяжелым взглядом. По счастью, без намека на сексуальное желание.
Я сделала это без протеста потому, что в таком положении можно было подтянуть ноги к груди и скрыть свою наготу. Тагир поднял душевую насадку. Вода полилась на мои волосы, смывая укладочные средства. Я даже сплюнула, когда она попала мне в рот.
- Не закрывайся, - велел похититель, вспенивая шампунь в моих волосах.
- Я… правда могу и сама… - робко попыталась отстоять свое право на приватность, уже понимая, что этим только больше его разозлю.
Тагир приблизил мое лицо к своему, сжимая подбородок пальцами.
Тьма его взгляда… я уже поняла, что она станет частой гостьей моих снов на протяжении долгого времени. Даже если он ничего со мной больше не сделает. Я сломаюсь, если он просто будет так смотреть в упор, вынимая душу и запуская панические атаки, всего лишь дергая за нити.
Ему уже удалось это с интерпретацией моего имени.
- Я не спрашивал у тебя, что ты можешь и чего не можешь. И вряд ли я узнаю что-то новое.
- Да чего тебе надо? – пена попала мне в глаза, и я рада была тому, что удастся скрыть слезы бессилия за механическими слезами. – Ты специально это делаешь?
- Оказываю тебе помощь и даю прийти в себя? – все так же холодно произнес Тагир. Да еще таким скучающим тоном, что я сразу поняла – достучаться до его сердца вообще никому не под силу.
- Нет! – похоже, я и перед лицом смерти буду пытаться пробить сердце злодея. А вовсе не покорно сжиматься в клубок. Как думала до этого. – Ты же наслаждаешься, унижая меня!
- Наслаждаться я буду в другом случае, - тон его голоса стал на несколько градусов прохладнее, что тут же взрезало по моим натянутым нервам. – Когда твой отец ответит за все, что натворил. И поверь, это будет очень скоро.
- Я не знаю, чего вы с ним не поделили, но повторяю, со мной ты точно просчитался. Надо было прийти лет на десять раньше. За моего братца тебе бы отвалили гораздо больше.
- Я бы рассказал тебе, что сделал твой отец, - теперь голос понизился до отметки арктического льда, - но ты пожалеешь о том, что это услышала. Поверь, будешь просить о том, чтобы я причинял тебе физическую боль, только бы стереть эти сведения из твоей памяти.
Следом Тагир вновь схватил мои запястья и заставил развести руки, открывая его голодному взгляду мое вздрагивающее тело. Только я застыла под его холодом. Мне хотелось, чтобы все поскорее закончилось. И пусть лучше действительно сделает то, чего я так боюсь, чем терзает неизвестностью.
- Так что, девочка Юля, все свои попытки достучаться до меня, сыграть на «слабо», применить женские чары или еще какая-либо дичь, за которую я тебя накажу, пусть остается в твоей пустой голове. Поняла меня? Или следует объяснить популярнее?
