зубы, прочитав всё это его грубой и бесцеремонной интонацией. Встала, направляясь в коридор и останавливаясь около зеркала. Отвечать ему не стала, чувствуя себя словно пленницей, обязанной терпеть его присутствие. Весь день спорила с родственниками, считая их приглашение глупостью, но тетка ничего не желала слушать, так что вечером мне придется лицезреть Загорского за одним с собой столом. Хотела остаться в растянутых трениках и майке-алкоголичке, но увидев собственное отражение, ужаснулась неопрятному виду. Дулька на голове, растрепанные волосы у лба и висков, пятна на ткани — весь облик кричал, что я зачуханная мать четырех детей.
— Я надеюсь, ты собираешься переодеваться? — раздался вдруг сзади голос незаметно подкравшейся тети Гали.
— Обычный домашний вид, — неуверенно проронила, но даже по голосу поняла, что сама себя пытаюсь убедить, что всё в порядке.
В этот момент прозвучал дверной звонок, и я резко подпрыгнула, в испуге глядя на выход. Сердце заколотилось, мой взгляд в панике метнулся к зеркалу, и я часто задышала, покрываясь испариной.
— Я в душ, — просипела и побежала в ванную, закрываясь там на щеколду.
Это просто рамки приличия, ничего больше. Так, уговаривая себя, разделась и встала под струи теплого душа.
Вода стекала по коже приятными струями, и я стояла под ними уже минут пять, признаваясь самой себе, что просто тяну время перед очередной встречей с Дамиром.
— Кристина! — грозный окрик матери и настойчивый стук в дверь. — Выходи!
Тяжело выдохнула и закрутила кран обратно. Провела ладонями по волосам со лба до затылка, отжала с них влагу и ступила босыми пятками на ворсистый коврик.
— И кого я обманываю, — похлопала себя по щекам и, не глядя в зеркало, потянулась к полке, доставая свое полотенце.
Обернулась им и в панике завертела головой, только сейчас понимая, как опрометчиво поступила, сразу же кинувшись в ванную и не захватив сменную одежду. Грязную надевать повторно было противно, так что я зажмурилась и решила быстро юркнуть в спальню, минуя гостиную и всех гостей.
— Эта девчонка сведет меня с ума, — как всегда, запричитала мама.
— Прихорашивается она, чего бурчишь? Правильно заметила, не пацан ведь, — вдруг подал голос папа, но последние слова слышались глухо.
Я скользнула в комнату, прикрыв за собой дверь и мимолетом прислушиваясь к голосам. Дамира среди них пока не было. В этот момент снова прозвучала трель звонка, но я была так увлечена выбором гардероба, что не обратила на это внимания. Только мелькнула мысль, кого еще позвали в гости родители?
— Мамочки, — прошептала, ощущая, как в груди бешено бьется сердце от волнения.
В коридоре послышались голоса Загорского, мамы и тети, но в эту секунду я застряла в горлышке платья.
— Пикантный вид, — раздался вдруг знакомый мужской голос.
Вскрикнула и подпрыгнула, прячась за дверцей от шкафа и пытаясь снять с головы платье. Порадовалась лишь, что успела надеть нижнее белье.
— Кто тебя пустил сюда? — гневно спросила, надеясь, что он обладал чувством такта и не пялился на меня в уязвимой ситуации, но кожа так сильно горела, что уповать на это не приходилось.
— Твоя тетя, кто ж еще, просили поторопить тебя, Крис-ти-на.
— Отвернись! — прошипела, а сама пыхтела и никак не могла вырваться из тканевого плена.
— Чтобы ты задохнулась? А ты ничего такая, — последовал его ответ, а затем раздались приближающиеся шаги.
В панике завертелась на месте, ударилась о полку и прикусила губу, унимая звук боли. Мужские пальцы коснулись моей кожи, а затем он резко дернул мое платье вниз, давая мне, наконец, вдохнуть больше воздуха.
— Фух, — выдохнула, делая желанный глоток и закатывая глаза.
Загорский продолжал стоять напротив меня, и когда я пришла в себя, поправив подол платья, то наши взгляды встретились, а время замерло, оставляя нас наедине.
Его глаза выглядели непроницаемо, грудь размеренно вздымалась, а затем он снова поверг меня в шок. Потянулся пальцами к пуговицам на рубашке и стал вдруг их расстегивать. Только сейчас обратила внимание, что одет он был также в джинсы, в которые и была заправлена абсолютно белая рубашка.
— Что ты делаешь? — потрясенно поджала губы и вжалась в дверцу шкафа.
— Где мой подарок? — вздернул он лишь бровь и продолжил оголяться.
Я зажмурилась, чтобы не видеть его торс, и резко покачала головой. Попыталась вспомнить, куда положила футболку и на память ткнула пальцем в сторону тумбочки около диванчика.
Зашуршал пакет, раздались шорохи, словно он надел ее, после чего он рассмеялся и снова подошел ближе ко мне. Сглотнула и медленно приоткрыла один глаз.
— У тебя не всё в порядке с головой. Какой еще подарок? — нашла в себе силы прошипеть, а затем полностью открыла глаза, наблюдая за тем, как он разглаживает складки на футболке.
— Да уж, ты не очень хозяйственная дама, как я погляжу. Погладить не судьба была? — хмыкнул, презрительно кривя губы.
Я потеряла дар речи, не найдя ничего, что могла бы сейчас ему высказать, а вот он в этот момент поднял голову и стал осматриваться. Не скажу, что комната была увешана моими фотографиями, но на открытых полках шкафа нет-нет красовались наши семейные снимки. Сколько раз просила маму убрать их как можно дальше и не позорить меня перед гостями, но ей они нравились.
— Мило, — констатировал Дамир, а затем подошел к одной из рамок.
На этой фотке мне было лет десять, на мне были лупоглазые очки, ужасные брекеты и море энтузиазма в глазах. Тогда я еще не понимала, что отличаться чем-то от других — проблема, с которой придется жить всю свою жизнь.
— Зачем ты пришел? — поджав губы, вскинула подбородок и сложила на груди руки.
— Ты сама меня позвала, — двинул плечами Загорский и обернулся ко мне, глядя ничего не выражающим взглядом.
— Что?
О чем он, черт возьми, говорит? Я никогда не приглашала его к себе в дом, что за…
— Стол накрыт, дети. Выходите, давайте, хватит миловаться! — голос тети Гали, ну конечно.
— Интересно, как ты объяснишь это Дине, — двинул головой, намекая на себя и его присутствие в квартире моих родителей, а затем, не дав мне и слова вставить, вышел из комнаты.
Я же осталась на своем месте, глядя ему вслед. Выдохнула пару раз и направилась следом. Придется потерпеть его и сводничество тети, которая никак не угомонится. Удивительно, что мама потворствует этому, особенно, зная ее отношение к моей внешности.
— Ты же вроде в рубашке был, разве нет? — глазастая тетя Галя не могла не заметить такую перемену.
— Подарок от Кристины.
Если Дамир мог сделать ситуацию хуже, то прекрасно с этим справился сейчас. Мама
