не кровать застилал! — вносит пошлость в детскую сказку.
— За долбали вы шуты, идите на площадь там народ развлекайте! — шиплю я и отталкиваю одного из голодающих крестьян от духовки.
Этим же все не почем. Ржут как два коня в деннике. Им бы правда на телевиденье в шоу какое, а не у меня на кухне коры мочить. Бесят. Но Глеб без этих обалдуев бы не пришел, так что терпение Лиса, терпение!
Наконец, шоу двух скоморохов подходит к концу, спасибо сочной курочке и желудочному соку. Притихли и на еду смотрят. Ну точно, голодающее Поволжье! Смешно даже стало. Хотя нет, не смешно. Наконец, я поняла, почему наши родители купили нам квартиры в одном подъезде. Это чтоб Никита Денисович с голоду не умер. Нашли няньку, да кухарку.
А вот Гусаров и здесь нашел выгоду для себя. От телок надоедливых избавляется говоря, что невеста его. Сытый всегда, повариха под рукой живет. Да и родители не лезут в его личную жизнь, видимо мечтают нас поженить. Вот мне от этой истории все больше и больше тошно становиться.
Как? Скажите как мне найти себе парня, когда этот шут гороховый все время рядом крутиться. Да и любовь изображает до гроба. Вон даже Глебу про свадьбу напел. Надоело. Скоро посиделки семейные, там и скажу всем. Ну не пара мы с Никитой, не пара. Влюбилась Алиса в парня из Питера. А он? Не знаю. Хочу надеяться, но понимаю, что это чревато.
Садимся за стол и два брата акробата около блюда с курицей, а нас с Глебом в угол. Мне до лампочки. Я не голодная. Да и кусок в горло не лезет, когда мужчина моих грез сидит рядом.
Эти прожеры быстро тушку умяли и чуть пальцы не облизали. Я же не поднимаю глаз от своей тарелки, ковыряю в ней вилкой. Парень рядом тоже не ловко посматривает на друзей. Не думала я, что так будет.
— Ну ладно, народ хлеба вкусил, теперь зрелищ требует! — опять юморной Никитос просыпается.
Чего молчал то, когда сочное мясо на столе лежало. Забыл от переизбытка кислоты про чудика-скомороха. А теперь как котяра развалился на стуле и опять по ушам ездит. Лыбиться главное и на нас с Глебом зыркает.
— И чего, сплясать тебе теперь? — фыркаю я.
— Не я конечно стриптиз люблю, но вот Лиса без шкурки! Эт я пас! — выдает очередную дебильную шутку друг мой молочный.
— А я нет. Желательно на столе и под музыку! — подхватывает Костя.
— Вы сейчас под вальс похоронный в унитазе моем тонуть будите! — гневно сверкаю глазами я.
— Ой, да ладно! Лиса ж она не страшная! Да и дружит она со зверятами! — хохочет Гусаров.
— Это с какими? С зайчиками что ли? Так спешу удивить, жрет она их и кости не выплевывает! В общем, еще слово и твой стоматолог выпишет тебе не хилый счет! — вскакиваю с места и к раковине.
— Все, все! Мир! — подрывается следом Никитка и тарелку свою мне тащит.
— Скажи спасибо, что друг твой здесь, а то пол мыть заставила бы, губкой для посуды! — пыхчу я.
— Примного благодарен милостивая сударыня! — выдает Ник и поклон отвешивает.
Я уже закипела, еще немного и веселая лиса превратиться в оборотня в рыжей шкуре. Пыхчу и тарелками гремлю не слабо. Как не разбила их от такого напряжения. А друг все стоит и скалиться рядом.
— Сударь! А не пойти ли вам во свояси, вас там уже просторы интернета с кобылками перекрашенными заждались! — возмущаюсь до стиснутых зубов.
— Неа, я еще не нагостился! Чайком с плюшками не побаловался. Телик плоский не по пялил.
— А ложе вам не постелить! — острю скрипя я.
— О да! С периной пуховой, да одеяльцем тепленьким! — продолжает балаган Гусаров.
— Достали! Иди куда хочешь! — кидаю в друга полотенце и под недоуменные взгляды выхожу из кухни.
Иду в свою комнату и сажусь на кровать. Весь вечер испортили два дурака. Надоели до чертиков. Говорю же, что нет у меня личной жизни из за этих двух из ларца. А так хочется, чтоб меня любили. Свиданий хочу, чтоб только он и я. Сюрпризов миленьких хочу. Поцелуев в тишине. И ни каких Костиков и Никиток рядом! Разве это много?
Дверь тихонько скрипнула. В щель показалась голова друга детства. Он смотрел как котик из Шрека. Думает за эти глазки я прощу ему мой испорченный вечер.
— Лисеныш, ты чего? — шепчет Ник.
— Достали! Жизни от вас нет! — все еще психую я.
Гусаров проходит в комнату и садиться рядом. Обнимает меня за плечи успокаивая. Я слышу негромкие голоса в квартире и бряканье. Парни должно быть посуду убирают. Плевать. Я уже не в состоянии.
— Что с тобой происходит, Алис? — интересуется Никита.
— Ничего. Наверное просто устала. — не показываю того, что сейчас рыдать готова.
— Я перегнул, да? Дело не в нашем цирке? Что же тебя мучает? — все выспрашивает друг.
— Нет. Просто не всегда же ты шутом был. Я помню и другого Никитку. Где же он сейчас? Как так получилось, что мы заигрались и стали теми, кем стали? — серьезно задаю вопрос парню рядом.
— А я вот честно уже и не помню этого парня! — усмехается Гусаров.
— Что произошло, когда мы настолько увлеклись игрой на публику, что себя потеряли?
— Почему вдруг ты задумалась над этим?
— Потому что я устала быть одна. Ты та вот во внимании со стороны девушек купаешься. А я как парня найду, если ты как цербер охраняешь эти хоромы. — усмехнулась я.
— Понятно. Лиса влюбилась. И кто он, я его знаю? — веселиться друг.
— Да. И очень хорошо. Но имя не скажу, хоть пытай! — немного прихожу в себя.
— Да тебя пытать то и нечем. Щекотки ты же не боишься! А больше я приемов не знаю. — продолжает поднимать настроение Кит.
— Ладно. Проваливай уже из моей квартиры и однополых забери. Одна побыть хочу. — толкаю я рассевшегося на моей кровати друга.
— Ну вот. А я только разоткровенничался. Обломила. Думал посидим, посплетничаем. Косточки парням перемоем. — ржет Никитка.
— Еще чего. Теперь для этого Леська у меня есть. А ты проваливай. Ну же, выметайся. — опять толкаю я парня.
— Только не забудь, что завтра вечер у моих родителей! — напоминает у порога Никита.
— Конечно. Приезд сладкой парочки я не пропущу. А теперь выметайся, твои вон уже свалили! — хохочу и выталкиваю парня за дверь захлопнув ее у его носа.
Прохожу в кухню. Все убрано и посуда помыта. Молодцы. Ладно, завтра ждет меня попытка номер два и
