вледные, — вставила своё замечание дочка, при этом с удовольствием уплетая первый кусочек.
— Мы ему не скажем, — при каждом ее слове «папа» сердце запирало испуганной пичужкой, близился вечер, когда наше исчезновение станет известно, и муж объявит поиски, будет обрывать телефоны. Будет волноваться, мои действия жестоки, но он сам вынудил меня так поступить, на его жестокость я ответила своей.
— И где же ваш папа?
— Это неваж…
— На работе, — грустно вдохнула дочка, — Он с нами не поехал, — опережая меня, рассказывая все, что знала.
— Почему? — не прекращал свой допрос.
— Я буду называть тебя дядя Тим, — игнорируя его вопрос, — Я букву «л» не выговаливаю.
Он на это ничего не сказал, но интересующиеся вопросы не перестал задавать:
— А как зовут твою маму, — Софа заулыбалась, считая это проверкой ее знаний, — Мамочка Олесечка.
Главное, себя назвала строгим полным именем, а маму уменьшительно-ласкательным.
— Олесечка значит.
— Олеся, — исправила, показывая интонацией, что называть меня нужно именно так.
Этот Тимур уставился на меня, анализируя, взгляд словно сканер, цепкий и требующий объяснений. Но я крепко сцепила зубы, не собираясь поддаваться и что-либо ему рассказывать, пока не побеседую с Кириллом Алексеевичем.
— Я не дозвонилась Кириллу Алексеевичу.
— Я сам ему позвоню.
— Вот и славно, — пусть и он позвонит, лишним не будет. Понимаю, что мы свалились на него как гром среди ясного неба, но исправить уже ничего нельзя. Хотела спросить не собирается ли он уезжать в ближайшее время, но сдержалась. Нужно набраться немножко терпения, знала, что просто не будет, и вот уже трудности прямо с порога, и это еще Женя ничего не знает. Он точно придет в восторг, что его жена и дочь находятся в компании какого-то мужика. Представила, что будет, узнай он этот факт, но лучше об этом не думать совсем.
За столом образовалась тишина, я не знала, что ему еще сказать и усердно пережевывала, дольше, чем обычно, периодически поглядывая на дочку и прогоняя мысли о муже и его реакции, Тимур же тоже принялся есть, молча буравя нас взглядами, о чем он думал мне неведомо, скорее всего, был недоволен нашим присутствием, а может, просто мучался головной болью с похмелья, так как он периодически морщился, словно ему больно.
Глава 11. «Как же эту боль мне преодолеть?»
ОЛЕСЯ
Близился вечер, а вопрос все не решался, Кирилл Алексеевич не выходил на связь. Я начинала нервничать, но ждала, больше ничего не оставалось. Софа после дороги и обеда задремала прямо на диване, на котором смотрела мультики, чему я было очень рада. Накрыла ее пледом и решила обследовать дом, периодически набирая номер отца друга.
Хозяин дома, как он сам выразился, подкрепился и отправился к себе на второй этаж. Туда я не решилась взобраться, боялась ненароком с ним столкнуться, а прошлась по первому этажу, подыскивая нам с дочкой комнату. Она обнаружилась достаточно быстро. Просторная и светлая с большо кроватью, где мы можем вдвоем комфортно разместиться. Но перед тем, как перенести сюда вещи, решила немного прибраться, больше занять руки, так как сидеть ничего не делая накатывала депрессия, не хотелось думать о своем бедственном положении.
Увлеклась мытьем полов и не заметила, как оказалась в комнате не одна.
— Что вы так бесшумно подкрадываетесь?! — испугалась его неожиданного появления.
— Так девочка спит, — посмотрел с укором, хотя он и раньше постоянно бросал похожие взгляды.
И долго от тут стоял, пока я мыла полы кверху попой? Смутилась, а у него вид невозмутимый, лицо кирпичом, наверное, только подошел. Нахождение с неизвестным мужчиной в доме и так напрягало, были свежи воспоминания, что любой мужчина сильнее женщины и стоит быть аккуратной, но, чтобы не развивать эти страшные темы, решила сразу его отвлечь на другое.
— Вы дозвонились?
— Да, я как раз и пришел по этому поводу…
— Странно… А мне он так и не перезвонил.
— Разговор состоялся буквально минуту назад, у него было совещание, не мог разговаривать.
— Ясно. И?
— Я перееду в маленький домик во дворе, чтобы не смущать вас с дочкой.
Никакой домик я не видела, но я и не смотрела, он, видимо, находился позади большого дома. Такой вариант меня вполне устраивал, если он не будет нам мешать и постоянно тут шастать.
— Если позволите, то я бы приходил на обед и ужин, там нет где готовить.
— Хорошо, только…
— Да?
— Только приходите в конкретное время, у нас с дочкой режим.
— Договорились, — сказал он так по-деловому, будто каждый день многомиллионные контракты заключает, а не с вынужденной соседкой договаривается о совместной площади.
— Не подскажите, где тут магазин, нам надо закупиться.
— На соседней улице. Минут пятнадцать ходьбы, пару минут на машине.
— Я без автомобиля.
— Я могу, если что, вам помочь, — как-то нехотя, но вызвался помогать, видимо, воспитывала мама его хорошо, это потом он превратился в угрюмого мужика, обросшего не только бородой, но и социальной браней и в придачу пофигизмом.
— Только если вам нетрудно.
Не мне судить, из приличной жены я превратилась в беглянку, увезшую дочь от собственного отца. Может, стоило еще раз попытаться поговорить с Женей, может, мне бы удалось все решить мирно… Меня мучила совесть и терзали сомнения правильно ли я поступила.
Глупая, ты хочешь, чтобы он забрал у тебя дочь? Лучше ты у него, чем он у тебя. Он бы запретил бы вам видеться, а я в будущем не планирую запрещать им общаться, мне просто нужно поставить жизнь на новые рельсы, ни от кого не зависеть.
Но совру, если скажу, что не переживала и чувствовала удовлетворение. Нет, такого и в помине не было. Все что сейчас ощущала — боль. Словно кусок сердца вырвали наживую, и оно кровоточит по утерянному счастью. Сложно в одночасье изменить свою жизнь, принять и смириться. Нужно начинать все сначала, но уже без опоры, без крепкого плеча рядом, без поддержки любящего человека.
