под Neffex, когда краем глаза замечаю, как загорается дежурный свет над въездом в ангар. Кто это там? Вроде не договаривались ни с кем на сегодня.
Встаю и иду к дверям. Открываю. На улице дождь, видимо в наушниках я не услышал, а у ворот жмется мокрая дрожащая Лиса. Охренеть.
— Лиса?
Оборачивается и выдает:
— П-привет…
— Привет?! Ты что тут делаешь в такую погоду?!
Затаскиваю её внутрь теплого ангара. Ощущаю, что она насквозь мокрая.
— Раздевайся.
— Ч-что?
— Снимай мокрую одежду, заболеешь. Я тебе дам одеяло.
Негнущимися пальцами пытается расстегнуть кофту. Так. Не до стеснения сейчас. Быстро приношу из подсобки одеяло, снимаю с Лисы одежду вплоть до белья. Ну, это…
— Снимай всё. Я отвернусь, — говорю ей, протягивая одеяло и отворачиваясь.
Спустя пару минут слышу:
— Я вс-сё…
Повернувшись, вижу уже закутанную в одеяло Лису. С головой закуталась. Замерзла. Смешная такая. Рядом на стуле лежат мокрые вещи. Достаю пакет и складываю всё туда. Беру Лису в охапку и усаживаю в большое уютное кресло. Пусть греется. Надо пока выяснить:
— Так что ты тут делаешь?
— Да у меня там… Машина… Я тебе дозвониться не смогла… Хотела сначала спросить…
Машина?
— Сиди грейся.
Разворачиваюсь на выход и иду смотреть, что там с её машиной настолько срочное. Открыв дверь, выхожу наружу, увидев чуть дальше ту самую тачку, которой Лиса меня в первую встречу цепанула. Дождь немного стих и я вижу, что машина вся искорябана и ручки на дверях покорежены. Присвистнув, возвращаюсь в ангар. Жму на пульте открытие ворот и цепляю на стойке крюки на длинных стропах. Ворота открываются и я выхожу с крюками к машине. Цепляю ими покореженную тачку и, вернувшись в бокс, включаю стропы. Они медленно затягивают машину в ангар. Когда она уже встает на нужное место, отключаю механизм и снимаю крюки.
Ярко освещенная теперь машина вызывает жалость. Кто ж так над ней потрудился? Сбоку, шурша одеялом, подходит Лиса. Через несколько мгновений слышу всхлип. Спешу успокоить:
— Ничего. Поправим. Будет как новенькая.
И тут вижу на капоте большую выцарапанную надпись «СУКА». В голове начинают крутиться еще нечеткие мысли. Желая отвлечь Лису от переживаний, предлагаю:
— Может, надпись в рамочку оформим? Стилизуем. Пусть боятся.
Сквозь всхлипы слышу смешок. И, чуть позже, полноценный смех. Ну вот, хоть успокоилась немного.
— Ладно. Я ей завтра займусь. Тебе надо отдохнуть. Сейчас, только душ приму по быстрому.
— Душ? А ты… Разве не принимал еще?
— Нет. С мотором возился.
— Но… От тебя знакомо пахнет. Тем вкусным гелем.
Мм. Ясно.
— Это не гелем. Вэдэшкой.
Смотрит вопросительно.
— Автосмазка. VD40. У них запах похожий.
— Ничего себе, — неверяще протягивает она и… подойдя ко мне вплотную принюхивается.
Да блин. А у меня руки тянутся сорвать с неё одеяло, осознавая, что под ним ничего нет. Только нежная, теплая, обнаженная Лиса. Так.
— Я скоро. Потом поедем. Тебя домой отвезти?
Она неуверенно осматривает себя:
— Прямо так?
Ну да. Идея так себе.
— Ко мне поедешь? Постираем твои вещи, отдохнешь, а утром увезу тебя куда скажешь.
Кивает со смущенной улыбкой. А мне хочется прижать её покрепче к себе, по голове погладить, такой она потерянной и маленькой выглядит. Позволяю себе лишь отнести её обратно в кресло и укутать по новой в одеяло:
— Сиди.
Алиса
Сижу свернувшись клубочком в кресле. Жду Яна. В голове сумбур, мысли роятся. Чем дольше смотрю на него, тем больше понимаю — встряла я. Опять. Мало мне было Ромки. Со вздохом укутываюсь плотнее и сама не замечаю, как дремать начинаю.
Мне снова тот сон снится? Где меня Ян обнимает? Приоткрываю глаза и понимаю — это не сон. Одетый в джинсы и футболку Ян с влажными после душа волосами держит меня на руках и несет куда-то. И мне все равно, куда. Хочется так и лежать у него на груди. И мурлыкать.
Тем временем Ян подносит меня к своей машине и бережно усаживает, пристегнув. А мне так хорошо, приятно, уютно и надежно. Так и дремлю, пока он за руль не садится рядом. Кладет на заднее сиденье пакет, видимо, с моими вещами. Заводит машину и мы трогаемся.
Едем быстро, но плавно. Ян отлично управляет машиной. И вскоре подъезжаем к его дому, уже знакомому мне. Я снова на руках, дышу знакомым запахом чистого тела и приятного аромата. Плыву по воздуху. Доплываю до знакомой квартиры.
Ян усаживает меня на диван:
— Чай будешь?
— Давай. А… есть футболка?
— Конечно. Сейчас принесу.
Спустя несколько минут Ян заходит в комнату с двумя кружками в одной руке и футболкой в другой. Садится рядом и протягивает мне кружку:
— Держи. Может, есть хочешь?
— Нее… Чая хватит.
Беру кружку из его руки, вытащив из одеяла одну свою, начинаю пить ароматный горячий напиток.
— Нет предположения, кто с твоей машиной мог такое сделать? — спрашивает Ян, тоже отпив чая.
Хмыкаю:
— Так а что тут предполагать, если я точно знаю. Лично видела.
И я рассказываю Яну о том, что было на записи у охраны. Вижу его шокированный взгляд:
— Прости, Лис, она совсем с катушек съехала, похоже.
— Да ты тут не при чем же. Это у нее с головой беда.
— Не понимаю. Ты, вроде, тоже не при чем. Что ей от тебя нужно вообще? Я с ней поговорю…
— Так ревнует, явно же. Увидела меня в твоей машине и всё. Крыша улетела.
Ян улыбается:
— Это да, вполне возможно. Она же не знает, что ты по Ромке сохнешь.
Отвожу взгляд, отпивая мелкими глоточками чай. Ага. По Ромке…
— Я приведу в порядок твою машину. О деньгах не беспокойся. Это мой косяк.
— Ну, не твой, а твоей чокнутой девушки.
— Не моей. Мы закончили отношения.
Ого. Так вот почему она бесится.
— Я ей скажу, чтобы отстала от тебя. Ты сама, кстати, нормально?
— В каком смысле?
— Не сильно переживаешь, что Ромыч с Мариной, всё же?
— Не, — улыбаюсь, — Я за них рада.
— А как же Ромыч? Он же один у тебя в голове был?
— Был. Теперь нет.
— Так это же здорово. Он движется вперед, и ты теперь сможешь.
— Ян… А мы… Я хотела спросить… Мы с тобой можем быть друзьями? Вроде, общаемся давно. А всё как-то… Не чужие, вроде уже, — улыбаюсь ему.
Смотрит на меня внимательно. Задумчиво. И, наконец, говорит:
— Нет, Лиса. Мы с тобой никогда не сможем быть друзьями.
Уголки моих губ ползут вниз и в глазах появляется ощущение влаги:
— Не сможем?… А п… почему? — лепечу жалобно, сама не ожидая такой своей
