Наконец глазки моей девочки закрылись и мой ангелочек уснул. Минуты через две смолк и голос, который очаровал не только ее, но и меня и мужчина поднялся. Я встала следом.
Выйдя из комнаты и прикрыв дверь, я смотрела, как он одевает ботинки, а потом не выдержала:
— И как давно ты бываешь в моем доме за моей спиной? — поинтересовалась я, даже не пытаясь скрыть гнев.
— Я никогда не скрывал, что прихожу к тебе. Изе одиноко и мое общество помогает ей.
— Но и не говорил мне об этом! А вопросы одиночества моей дочери это моя проблема! — скрестив руки на груди, ответила я. — Что тебе надо от моего ребенка?
Егор сразу понял, о чем я.
— Я тебе уже говорил, что не интересуюсь детьми!
— Тогда какого ч**та ты делаешь в моей квартире с моим ребенком! — закричала я, забывая о спящем ребенке.
— Хочешь знать, что я тут делаю? — вдруг стал абсолютно спокоен он и только глаза зажглись чем-то таким, что заставило меня сделать шаг назад и упереться спиной в стену при этом мое дыхание сбилось и стало тяжело дышать. — Хочешь понять, почему прихожу? Тогда вот тебе ответ.
Два шага и он прижимает меня к себе впившись поцелуем в мои губы. Сопротивляться! Пытаюсь упереться в его грудь и почти сразу понимаю, что руки не отталкивают, а прижимают к себе. А губы? О боже… Я начинаю отвечать на поцелуй и просто схожу с ума. Никогда такого не испытывала! Жарко! Нельзя, запретно! Но так хочется! Не могу остановиться! Зачем одежда? Мешает! Притягиваю его сильнее к себе, обнимаю его шею руками, хочу почувствовать его тело на своем. Желаю ощущать его везде. Мне мало того что есть сейчас! Ноги подкашиваются, я уже не могу стоять, поэтому обхватываю ими его торс, упиваясь поцелуем и ласками сквозь одежду. Хорошо! Господи. Из головы исчезают последние мысли, остаются только ощущения. Хочется чтобы рука проскользнула под одежду и… Будто зная о чем я думаю Егор сжимает мою грудь. Мой стон удовольствия и тут же все исчезает.
Холодно, его уже нет рядом. Он стоит у двери в квартиру, сжимая кулаки и тяжело дыша, глядя прямо на меня горящим взглядом, а я оказываюсь сидящей на стуле.
— Я мог бы взять тебя прямо тут, прижав к стене, и ты бы мне дала, но тогда бы ты возненавидишь меня и себя за это! — голос мужчины хриплый и еле слышный, а в глазах такое пламя, что у меня дыхание перехватывает. — Я подожду. Подожду, пока ты сама этого захочешь, пока сама придешь. И я больше не буду приходить к Изе без твоего разрешения, прости, что так делал.
Открывает дверь и уходит. А я так и остаюсь сидеть, понимая, что сейчас просто не смогу встать. А еще, что страннее всего, то, что я чувствовала с Николаем, и в подметки не годиться с тем, что я ощущаю сейчас и мне хочется чтобы он вернулся, без него так холодно и одиноко.
Этот месяц прошел под эгидой эротических фантазий. Если раньше я только по ночам мечтала о чем-то неясном, но притягательно пугающем, то теперь я точно знала чего хочу и от этого становилось не по себе. В голову, то и дело, приходили слова Лены о трех красавицах и последние слова Егора в тот день.
И что самое страшное — я была зла на него, что он остановился и это тревожило меня. А тут еще дочка стала капризничать и спрашивать про «дядю Егора» и чем дальше, тем больше. Вот в это утро я, не выдержав, психанула:
— Не знаю я, когда он придет! — закричала я дочери с утра — Да и не нужно чтобы он приходил! Ты еще маленькая и не понимаешь, но мужчине не нужна женщина с ребенком в жены! Ему нужно другое, а вовсе не наше общество!
— НЕТ. — ответила, как-то тихо и устало, дочка, заставив меня замолчать.
И только тут, увидев прикушенную губку и сжатые кулачки, я поняла, что сорвалась на ребенке. Бросаюсь к крохе, прижимаю ее к себе.
— Прости, прости меня. Я так тебя люблю, не расстраивайся просто… просто…
Я не знаю, как объяснить ребенку происходящее. Не понимаю, как быть. А малышка прильнув ко мне, расплакалась.
— Мамочка, я хочу быть как все! У всех есть свой… — вырываются слова из ребенка, которые били меня, похлещи любых ударов. А я и не догадывалась, каково ей. Думала, что все нормально — Я тоже хочу папу! Почему дядя Егор не может стать моим папой?
Что ей ответить? Как сказать? Что я и сама не знаю чего от него ждать? И что безумно боюсь снова ошибиться? Только на этот раз платить буду не только я, но и она!
— Не знаю, родная! — честно отвечаю ей. — Просто я боюсь, что он сделает нам больно, и не понимаю, чего он хочет.
- Он хочет быть рядом! — отстранилась дочка от меня, и снова глядя этим совсем взрослым взглядом. — Пообещай мне дать ему шанс! Он же тебе нравится, я знаю! Попробуй довериться ему, он будет хорошим!
Кулачки трут глазки, пытаясь избавиться от слезок, а сама такая маленькая и наивная. Какая же она у меня еще малышка. А может она права? Придет момент, когда девочка вырастет и выпорхнет из гнезда, которое я ей свила и с чем она останется? С каким портретом мужчины? Как я, с мыслью, что любовь прощает все? Так я сама поняла, что нет. Я сама не могу себя простить и вот результат! А ведь когда-то и я искала маме нового папу, а она отказалась и чем все кончилось? Я повторила ее судьбу. Так может действительно стоит попробовать? Попытаться ради дочери изменить жизнь, и показать ей каким должен быть настоящий мужчина? А где мне его искать? Егор? А настоящий ли он? Или тоже прячет развратную сущность за манерами и добротой. Он же уже показал ее наличие, или нет?
Эти вопросы и многие другие мучили меня в этот миг, но ради дочери я должна попробовать.
— Хорошо, я дам дяде Егору шанс. — улыбнулась я и тут же дочка бросилась ко мне на шею, радостно визжа. Но я быстро отстранилась, случайно посмотрев на часы и увидев, сколько сейчас времени. — Но нам пора! Опаздываем уже!
Дочка кивнула, и мы быстро направились к выходу. По пути на работу я обдумывала, что делать и как быть. И решила попробовать наладить отношения с Егором хоть как-то. Может, пример его присутствия, поможет Изе в будущем.
Но едва войдя в здание офиса, позабыв о своих мыслях, я ощутила тревогу. Сначала я и не поняла в чем дело, и только добравшись до этажа и снова почувствовав скользкий взгляд охранника, осознала — за мной следят. Войдя в кабинет, я первым делом проверила автоответчик и почту. Меня вызывал Егор, и голос у него был совсем не радушным. Тон недовольства и раздражения. И это напугало меня. Со мной он так обычно не говорил. Да и секретарша куда-то делась, а это означает неприятности.
Посмотрев в зеркальце, проверяя все ли в порядке и взяв свой ежедневник, где у меня записи по всем моим объектам контроля, я направилась к нему.
