Ознакомительная версия.
– Интересно, и где тут это юрбюро? – глубоко задумалась я. Особнячок был совсем новенький, видимо, после реконструкции. И оба его подъезда пестрели вывесками, большую часть из которых я даже не могла прочесть. Время, назначенное мне для встречи, наступило и прошло, а я все еще в растерянности вчитывалась в золотистые вывески.
– О! Вот оно, – обрадовалась я. Нужная мне вывеска располагалась сбоку от тяжелых коричневых дверей, на бежевой стене старинного особнячка. Юридическая фирма «Холодов&Мазурин» располагалась на втором этаже, в офисе с романтическим номером 13-А.
Бывает так в жизни, что ты заходишь куда-то, в какое-нибудь помещение, и моментально испытываешь неловкость и приступ паники, понимая, что ты тут совершенно неуместна. Настолько неуместна, что хочется извиниться уже за одно то, что ты сюда завернула. Я стояла в большом прохладном холле, вжавшись в стену, покрытую венецианской штукатуркой, и чувствовала себя как простенький табурет в самом дорогом ресторане города. Шикарный офис. Шикарные кожаные кресла, приглушенный свет и картины на стенах. Не исключено, что подлинники. В своей прошлой жизни я бы повела плечиком, фыркнула и сбросила бы легкое меховое манто на эти кресла и диваны, но сейчас, стоя в простой белой рубашке и черной офисной юбке, я чувствовала себя невероятно неуклюже. Сразу вспомнился и маникюр, которого, в общем-то, не было. Тратиться на него я давно зареклась, не такие я деньги заколачивала, а делать самой было лень. Вот поэтому мои пальцы с аккуратно подстриженными ноготками похожи на тоненькие светлые сосиски. А тут, в этом офисе, нужно было являться с длинными красными когтями, которыми нужно было бы недовольно постукивать по секретарскому столику. Тук-тук, почему меня до сих пор не обслужили. Впрочем, кого я пытаюсь обмануть. Я никогда не отличалась уверенностью в себе, и это не мог исправить ни маникюр, ни висевшее на мне мешком манто.
Мой прикид смотрелся тут просто нелепо, тут надо было бы носить что-то от кутюр, хотя бы из прошлой коллекции. А уж туфли мои, стоптанные за долгие часы беготни по городу, вообще не выдерживали никакой критики – они были слишком просты, слишком удобны. Рациональность не может работать на имидж, а встречают, как говорится, по одежке. И меня уже сейчас, в эту секунду, выгнали бы, если бы... нашелся хоть один человек, который бы мог это сделать. Приемная юридической фирмы была пуста. Рядом с входом стоял столик, видимо, охранника, но его на месте не было. Дальше, через несколько дверей, располагался большой тяжелый стол с какой-то оргтехникой, за которым тоже никого не было. Я вдруг встрепенулась – а ведь это, возможно, и есть рабочее место! Это очень похоже на столик секретаря. Что ж, мне его не видать, конечно, как своих ушей. Они тут вообще могут конкурс красоты проводить на это место, а потом взять мисс Вселенную. А учитывая тот факт, что я даже здесь не собираюсь ни с кем ради работы спать, шансы мои минимальны.
И все-таки почему бы их не использовать. Я уняла сбившееся дыхание, кашлянула и заглянула чуть вперед. Где-то в коридоре я смутно услышала мужские голоса, а через минуту мимо, не удостоив меня даже взглядом, прошествовали три фигуры, одна из которых была в длинной черной рясе.
– Что ж, батюшка Максим, мы все сделаем, конечно, но... – говорил невысокий, дорого одетый мужчина с недовольным выражением лица. Второй, чуть повыше, выражения лица не имел и только кивал в такт словам коротышки.
– Я буду молиться за тебя, сын мой! – перебил его священник, выходя на лестницу. Слышать то, что ему говорили, он явно не хотел.
– Спасибо, конечно, – хмыкнул короткий. – Но без свидетелей, знаете ли, вряд ли ваши молитвы могут помочь...
– На созвоне, – пробасил батюшка, подцепил полы рясы и исчез в дверном проеме. Пара в костюмах так же безучастно прошла мимо меня и исчезла за одной из многочисленных дверей. Я немного расслабилась и двинулась вперед. Двери открывались и закрывались, кто-то бегал с какими-то папками, кто-то истошно что-то объяснял по телефону, а также я заметила в одном из кресел скрючившуюся маленькую старушку. Вообще-то, людей тут, пожалуй что, имелось много, но никому из них не было до меня никакого дела. На дверях висели разнообразные таблички с именами, а оттуда доносились голоса и звуки. Я прошла вперед и увидела, как в глубине одного из кабинетов трое мужчин бросают мятую бумагу в мусорную корзину. Одеты они тоже были дорого, но лица у них были какие-то детские и немного даже забавные.
– Ты заступил! – возмущался один. – Это не по правилам!
– Заступ, только если пересек линию шкафа, – отрицал нарушение второй. А третий сидел на столе, закинув галстук на плечо, и пытался попасть бумажкой в ведро через головы коллег. Я кашлянула, и все трое повернулись ко мне.
– Извините, – прошелестела я, вдруг испытав приступ странной, несвойственной мне робости.
– Вы по какому вопросу? – широко улыбнулся мне тот, который заступил.
– Я по поводу работы. Мне к трем назначено, – ответила я.
Улыбка слетела с лица мужчины, сменившись скукой.
– Куда ее? К Голове?
– Не, Головы нет, – совещались господа юристы. Не могу сказать, чтобы я их понимала. К какой, на фиг, голове? Или они имеют в виду – к главе? Главе чего?
– Ее надо к Халтурину, наверное, – прокричал третий, не слезая со стола.
– Вы знаете что? Вам, наверное, надо к Халтурину, – повторил за ним первый. – Только его нет. Он будет только в следующий понедельник.
– Но... как же так? – расстроилась я. – Мне же назначали.
– Назначали? – озадачились они. – Ну, тогда спросите еще у кого-то.
– Спасибо, – кивнула я и в печали вернулась в коридор. Собеседование разваливалось на глазах. Я сунула нос еще в какой-то кабинет. Там строгого вида коренастый мужчина с бритым затылком стоял спиной ко мне и кричал в телефон:
– Спроси, может, баландёр снесет. Там, я знаю, баландёры в теме. В крайнем случае пупкарём передадим! В натуре, ну... цинканите там по системе, что ли. Что все я-то должен делать?
– Извините, – прошептала я и закрыла дверь. Что это было? И что, интересно, он сказал? И кому? А главное, это кто был – адвокат? Если так, то он был до ужаса похож на бандита. Да уж, местечко. Надо все же отползать. Ничего мне тут не светит. Тут одни... эти, пупкари. Интересно, кто это такие?
– Вы, простите, кто? И что тут делаете? – раздался строгий смутно знакомый голос у меня за спиной. От неожиданности я подскочила на месте и чуть не сбила с ног высокого худого растрепанного мужчину, непонятно откуда оказавшегося рядом со мной. Он нависал и сурово смотрел на меня, в руке он крутил ручку. В коридоре было довольно темно, и многого я разглядеть не могла. Увидела только, что костюм у него хоть и дорогой, серебристый, с отливом, но мятый, и сидит на нем как-то криво и мешковато, прямо как на мне платья. А лицо – небритое, и понять невозможно, то ли это такая, знаете ли, брутальная пятидневная щетина, то ли начальная стадия бороды. Глаза злые, колючие, голубые. На носу очки. Сам – какой-то порывистый, как будто, даже когда стоит, внутренне продолжает бежать. Может, это он – Голова?
Ознакомительная версия.
