Проблема заключалась в том, что именно это я хотела сделать и в трезвом состоянии. Я опустила глаза на одеяло.
— Извини.
— Тебе не надо извиняться, малышка. Это не такой ужасающий опыт, — сухо добавил он.
Мой взгляд передвинулся к его, и в этот момент я вспомнила хорошую часть прошлого вечера — он назвал меня прекрасной, он всегда так думал. Часть тревоги ушла.
— Правда?
Его губы изогнулись самым чудесным образом.
— Никогда не буду жаловаться на девушку, ползающую по всему мне.
Окей. Это не было заявлением о взаимной страсти, но было кое-чем, с чем я могла работать.
— Тогда почему… почему ты остановил меня?
Он моргнул раз, затем второй, как будто не мог поверить, что я задаю вопрос.
— Прошлым вечером я пил, Сид, но был не настолько пьян.
Боль резанула мой живот, и я замерла, уставившись на него.
— Ты… ты не был настолько пьян?
— Нет. — Он выглядел смущенным.
Я сглотнула, но комок, растущий в горле, застрял. Все те годы, что я знаю Кайлера и в которые он проявлял сексуальную активность, я видела его приводящим домой девушек, будучи трезвым, навеселе, пьяным в стельку и во всех промежуточных состояниях. Когда дело касалось секса, он не упускал ни одну возможность. Низкие. Высокие. Полные. Белые. Черные. Загорелые. Бледные. Цвета Умпа Лумпы.
— Раньше тебя это не останавливало. — Я не могла заткнуться.
Кайлер пробежался рукой по волосам, а затем обхватил заднюю часть шеи. Короткие пряди спадали на его лоб. Сначала он не отвечал, и чем дольше тянулось молчание, тем больше я сожалела, что не промолчала.
— Ты другая, Сид.
Итак, я была другой, и очевидно он должен быть нереально пьяным, чтобы сблизиться со мной. Слезы набежали на глаза, нужно убраться подальше от него. Мы были слишком близки. Мне необходимо пространство до того, как я взорвусь и опозорю себя еще больше. Я начала поспешно удирать с кровати, хватая одеяло, чтобы прикрыться. Мне нужно бежать.
— Эй. — Кайлер встал на ноги. — Сидни, что ты делаешь?
— Мне нужно в ванную. — Я вытащила ногу из-под покрывала. Дыхание было коротким и сбивчивым, пока оборачивала вокруг себя одеяло. Ноги коснулись холодного пола, и я пошатнулась, ударяясь пальцем о чемодан. Я зашипела, и по щеке скатилась слеза.
Он обошел кровать.
— Давай помогу.
— Все нормально. — Этот долбанный ком подступал ближе. Я дошла до двери ванной. Возможно, я собиралась швыряться вместо того, чтобы плакать. Не знаю, что лучше.
— Ты выглядишь не очень хорошо.
Открыв дверь, я проскользнула внутрь и быстро захлопнула ее за собой, закрыв на замок. Даже не могу взглянуть в зеркало. Я закрыла глаза, но бесполезно. Слезы вырвались наружу и потекли по щекам.
— Сид? — Он был прямо за дверью. — Что происходит?
— Уходи, Кайлер. — Сев на край ванны, я притянула одеяло к подбородку. Меня замутило. Я открыла крышку туалета.
Ручка двери задребежала, и я упала на колени. Даже не могла видеть туалет, но надеялась, что добралась до него.
— Сидни!
Одеяло выскользнуло из рук, и я схватилась за туалет.
— Уходи!
Мгновение тишины растянулось в минуты. Затем подступили все эти дурацкие стопки, оставляя мои внутренности разбитыми, а сердце… ну, оно было разбито по совершенно другой причине.
Кайлер
Вздрагивая от звуков, доносящихся из ванной, я отошел от двери, а затем снова вернулся, пытаясь открыть ее. Она отгородилась от меня. Бог знает, я могу помочь, подержу волосы и все такое, но она отгородилась от меня.
Катись все к чертям, я хотел вышибить дверь.
Но не стал этого делать. Я видел выражение ее лица — как будто уничтожил ее. Но не понимаю почему.
Я посмотрел на дверь, делая глубокий вздох. Почему ты остановил меня? Она правда задала этот вопрос? Была ли она все еще пьяной? Очевидно. Сид была чересчур пьяна, чтобы думать о мастурбации, не говоря уже о сексе.
Отойдя от двери, я развернулся и направился вниз. Я проверил ее телефон — все еще не работал, — а затем посмотрел новости. Продолжали говорить о буре века, а за окном действительно начал идти сильный снег.
Я делал что угодно, лишь бы остановить себя от проверки Сид или от раздумий по поводу ее вопроса. Даже позвонил маме.
Она ответила со второго гудка, звуча напряженно.
— Дорогой, пожалуйста, скажи, что вы не направились домой. Не хочу, чтобы ты пытался проехать через метель или сажал Сидни в машину.
Губы растянулись в улыбке.
— Мы собираемся переждать, мам.
— Хорошо.
В ее голосе послышалось облегчение.
— Мы с Тони беспокоились, что вы попытаетесь выбраться отсюда и попадете бурю.
Я прошел через несколько комнат, останавливаясь в лоджии.
— Что там творится?
— Чертовски заметает, дорогой, — ответила она. — Кому-нибудь еще удалось добраться?
— Нет. — Я передвинул растение на другой стеллаж. — Они застали начало бури.
— Так здесь только ты и Сидни?
— Ага.
Пауза.
— Интересно.
Я нахмурился.
— Ты к чему?
— Ни к чему, — ответила она, но прозвучала чересчур наивно. — Ты позаботишься о Сидни?
Я подумал о прошлой ночи.
— Ага, что я всегда и делаю.
— Правда.
Еще одна пауза насторожила меня. Я не доверяю ее молчаниям.
— Ты знаешь, она тебя очень ценит, милый.
Я раскрыл рот, но ничего не произнес.
— Она хорошая девочка с головой на плечах. Тебе…
— Окей, — прервал я ее. Не собираюсь вести такие разговоры. Существовала еще лишь одна тема, которая страшила меня больше, чем обсуждение девушек с мамой.
Мама рассмеялась, а затем произнесла:
— Ой. Пока не забыла — Тони хочет взять тебя в клуб в Бесезде, мы рассматриваем возможность его переделки. Ему интересно твое мнение.
Теперь я полностью в ступоре. Ииии вот она, та самая еще одна тема.
— Зачем?
— Потому что, скорее всего, мы не сдвинемся до конца весны, — объяснила она, и я мог слышать звук телека на заднем плане. Видимо, она в офисе дома. — Владелец не уступает и считает, ему хватит денег продержаться еще четыре месяца, но посмотрим. В любом случае, все продумано. Это может стать твоей первой реставрацией.
— Что?
— Ты выпускаешься весной, или уже забыл? — Воодушевление сквозило в ее голосе, во мне же все сжалось. — Все продумано. Ты покажешь нам свои таланты с этим клубом в Бесезде. Тони хочет ознакомить тебя со всем во время каникул.
Мои глаза расширились, и я отвернулся от окна.
