Мои глаза расширились, и я отвернулся от окна.
— Не знаю, мам. Возможно, у меня не будет на это времени.
— О, чепуха. У тебя оно будет.
Я промолчал.
Мама снова перешла к погоде, но я едва слушал. С тех пор как реставрационный бизнес начал пользоваться успехом, стало очевидно, я буду его частью. Вначале возражений не было. Хорошие деньги — вообще-то отличные деньги, — мой собственный график, возможность путешествовать, но все это не привлекало меня.
Это не то, чего я хотел.
Но ради этого мама отправила меня в колледж. Сказать ей, что я хочу заниматься другим, все равно, что швырнуть деньги в лицо — деньги, основой которым послужила папина страховка.
Я повесил трубку достаточно быстро и осознал, что нахожусь в подвале с гитарой в руках и смотрю в никуда. Думаю о Сид — всегда о ней.
Огромная часть меня была озадачена. Полностью, чрезвычайно озадачена ее вопросом, но другая часть? Я был зол. Она правда думает, что я сплю с девчонками, которые едва держатся на ногах? Вот так она обо мне думает?
Отвращение окутало меня, и руки сжались на гитаре.
Я никогда не спал с девушкой, которая не осознавала, что она делает. Даже если я задумаюсь на секунду, что девушка пьяна, ничего не произойдет. Взять, к примеру, Минди. Все, что видела Сид, — это меня и девиц, уходящих домой после пьянки. Я переспал с кучей женщин, поэтому ее мнение насчет того, что я сплю с каждой и что она не будет от них отличаться, абсолютно логично.
— Твою мать, — пробормотал я, садясь на диван напротив бильярдного стола.
Почему Сид думает, что я могу воспринимать ее как перепих по пьяни на одну ночь? Сама мысль об этом мне противна. Я не идеал, но черт, это Сид.
Сид всегда будет заслуживать большего, чем это, гораздо большего, чем меня, неважно, насколько глубоко она живет во мне.
Сидни
Я пряталась в комнате ровно до тех пор, пока не собралась сжевать руку. К тому времени день подходил к концу. Тошнота и плач прошли несколькими часами ранее, судя по виду из окна, снег ложился волнами, и ветер уносил его.
Спускаясь, я остановилась у края лестницы и попыталась услышать, где может быть Кайлер. Из подвала доносился приглушенный звук телевизора, так что все понятно. Я быстро прошла на кухню через фойе.
Здесь было холоднее, все из-за передних окон высотой от пола до потолка. Я обхватила себя руками и подошла к окну. Ветер поднимал снежинки и образовывал из них маленькие воронки, отбрасывая на покрытую снегом подъездную дорогу. С прошлой ночи, должно быть, выпало несколько дюймов. И будет еще хуже?
Да уж, мы выбрали не самое подходящее время.
Отворачиваясь от окна, я подошла к холодильнику и открыла его. Мама Кайлера обо всем позаботилась. Еда и напитки лежали на полках и в морозилке. Я вытащила болонскую колбасу и сыр. Но уже намереваясь положить продукты обратно, я вздохнула и сделала еще один бутерброд для Кайлера — с ветчиной, сыром и майонезом. Не знаю, поел ли он. Я даже не знаю, зачем это сделала, потому, возможно, что, несмотря на то, что он считает меня сумасшедшей из-за заданного вопроса, я все равно люблю его.
Бог мой, я безнадежна.
Оборачивая его сэндвич в бумажное полотенце, за считанные минуты я съела свой и прикончила целую банку содовой. Еда странно отозвалась в желудке, спорю, все благодаря выпитой текиле. Не могу поверить, что напилась так сильно и не скончалась, учитывая отсутствие устойчивости к алкоголю.
Закончив, я не знала, чем занять себя. Не хочу подниматься наверх, но и видеть лицо Кайлера не готова. Буду ли вообще готова после попытки поцеловать его и после того, как он отверг меня, хотя сам трахает все, что подвернется? Не он ли трахался с девицей две ночи назад?
Боже, я должна чувствовать отвращение, но на самом деле чувствую себя еще более безнадежной.
Направившись к лестнице, я услышала бренчащий звук, доносящийся снизу. Я тихо подошла к ступенькам, ведущим в подвал.
Кайлер играл на гитаре.
Прижавшись к стене, я закрыла глаза. Что касается музыки, у Кайлера определенно имелся талант. Будучи ребенком, он мог выбрать любой инструмент и научиться играть на нем за рекордное время. У меня же с этим были большие проблемы.
Он играл песню Дэйва Мэтьюса, не пропуская ни одной ноты. Я расплылась в улыбке, слушая. Каждая нота была идеальной, набирая темп по мере продолжения песни. Не знаю, как долго я стояла и слушала, но когда он прекратил, мне было мало.
От нечего делать я нацепила ботинки, куртку и шапку. Выскальзывая через переднюю дверь, я вытащила из карманов перчатки и надела их. Снег всегда поднимал мне настроение. Я любила разгребать его лопатой, странно, но это помогает мне думать.
На улице было отвратительно. Ветер хлестал долину. Других домов рядом с нашим не было, только сосновый лес и все.
Я аккуратно спустилась по ступенькам и пошла к гаражу. Осматриваясь, я заметила лопату у стены под лестницей.
Вздох.
Я схватила ее и повернулась, получая снегом в лицо. Чертовски жжет.
— Господи, — пробурчала я, тряхнув головой.
Перетащив лопату к подъездной дороге, я принялась расчищать путь. Это бессмысленно. Ветер сдувал снег обратно, а когда Святой Сноу-придурок, или как его там, наконец-то нагрянет сюда, все будет белее белого. Но мне нравится огонь в руках и то, насколько на улице все по-другому.
Может, попытка поцеловать Кайлера, а затем быть отвергнутой не такая уж и ужасная штука. Это меня многому научит.
Он не хочет меня.
Я хочу его.
Единственный способ все исправить — найти кого-то еще. Есть Пол. С ним полный порядок, и перед тем, как Кайлер похитил меня у бара, вероятность приглашения куда-нибудь с его стороны была высокой. По крайней мере, так это выглядело, если верить Кайлеру и Андреа. Пол нравился мне. И ему не нужно плавать в пиве, чтобы захотеть меня, очко в его пользу.
Жаль, Пола здесь нет.
Ой, да кого я обманываю? Даже если бы он был здесь, я не собиралась проводить все свое время с ним в постели, но он мог послужить отличным отвлечением.
Я остановилась, смахивая снег с лица. Использовать Пола как отвлечение — дерьмово. Но если бы я смогла отпустить Кайлера, я бы могла влюбиться в Пола. Нет? Он милый, симпатичный и смешной. И, насколько мне известно, не спит со всем и всеми.
Моему сердцу такая идея пришлась не по вкусу. Как будто я предаю Кайлера, что очень глупо. Но я чувствовала… отвращение, просто даже думая об этом.
Все в моей жизни идет так, как и должно. Весной я выпускаюсь, поступаю в магистратуру, и по большей части все покатит, но отношения? Здесь явно проблема. И с этим ничего не поделать. Мне двадцать один, но что касается личной жизни, то тут я ощущаю себя на шестнадцать.
