Ознакомительная версия.
Нужно столько успеть до прихода Ванечки!
Возле дома девушка заскочила в магазин-павильон, судорожно прикинула, чем, не имея денег, накормить голодного любимого, выгребла мелочь и купила пол-литровую упаковку сыворотки за четыре рубля с копейками и шесть яиц.
Дома поспешно сдернула со стульев, диванов и крючков халаты, брюки, футболки и полотенца, ими же на ходу смахнула пыль с полок, столов и подоконника, запихнула тряпичный ком в стиральную машину, протерла пол в прихожей и принялась за ужин.
Четыре яйца сварить вкрутую, еще два, сыворотку и остатки муки из пакета, вечно оставляющего в шкафчике белый след, – в миску.
Бутылка с подсолнечным маслом оказалась почти пустой, и Лида перевернула ее в кружку вверх дном, в надежде собрать последние капли.
Девушка испекла на сухой сковороде семь блинчиков, намазала размятыми вареными яйцами, скрутила в тоненькие трубочки, обваляла в манной крупе и обжарила до золотистого треска.
Прикрыла сковороду салфеткой – трубочки должны остаться теплыми, но сохранить сухой кукурузный хруст – и ринулась в душевую, мыть голову, пропахшую маслом.
В четверть одиннадцатого, когда надежда в Лидином сердце уже сменилась горьким отчаянием, усиленным русскими сенсациями НТВ из соседского телевизора, на лестнице раздались быстрые шаги. В квартиру позвонили.
Девушка испуганно вздрогнула, словно звонок был нежданным, подошла к двери, трясущимися руками трижды повернула замок.
Иван вошел молча, с суровым лицом.
– Привет, – сказала Лида и неуверенно потянулась поцеловать любимого в щеку, но в последний момент испугалась, что ее порыв останется без ответа, и робко дотронулась до холодного рукава: – Давай куртку на плечики повешу.
– Я ненадолго, – хмуро сказал Иван и кинул куртку на комод.
Мамина открытка слетела и, застревая и цепляясь за обои и стенку комода, со снежным шорохом сорвалась в ущелье.
Лида посмотрела на темную щель.
– Говорить здесь будем? – не разматывая шарфа, спросил Иван.
– Ой, Ванечка, извини: в дверях держу! Проходи за стол, покушай, пожалуйста, ты же с работы, – засуетилась Лида и поспешно отогнала всплывшее после слова «работа» воспоминание о заставке на компе Ивана.
Девушка подхватила сковороду и переложила хрустящие трубочки на тарелку.
Достала приборы и чашки.
Иван нехотя воткнул вилку в блин и молча отрезал половину.
Лиде показалось: за окном с треском раскрошилось небо, она болезненно свела брови.
Блин вновь захрустел.
– Сейчас чай поставлю. Представляешь, я стащила в «Ростиксе» пакетик чая и сахара, – возбужденно засмеялась Лида и включила чайник. – Умора, да? Лидия Гречинина – мелкая воришка.
Иван молчал.
– Остыли? Я уже думала: ты не придешь. Давай подогрею?
– Не надо. – Иван бросил вилку. – В горло ничего не лезет…
Лида виновато замерла: это из-за нее Ванечка переживает душевную травму.
Чайник долго нервно клокотал и наконец отключился, издав тонкий свист.
– Ванечка, ты был совершенно прав… Ты обязательно должен прийти к нам в студию, со всеми познакомиться, я уверена, ты всем понравишься, Евгений Алексеевич тебя оценит, он вчера как раз сказал: нужны голоса для озвучки второстепенных героев. Я сказала: могу предложить очень талантливого молодого артиста, – сбивчиво заговорила Лида.
Иван мрачно усмехнулся.
– И рассказала о тебе…
– Смелый поступок! – перебил Иван.
Лида вздрогнула и закусила губы.
– Поздно, по морозу мне теперь все эти мультфильмы. У меня сейчас такие проблемы, что просыпаться не хочется.
– Что-то случилось? – тихо спросила Лида. – Может, я могу помочь?
– Случилось. Лизка умирает.
– Как – умирает?.. – растерянно пробормотала девушка. И с надеждой, а вдруг это ошибка и речь идет не о маленькой девочке, испуганно спросила: – Ты о ком говоришь?
Одинокий шорох, медленно кружась, упал на стол.
– С Лизой… плохо.
– С твоей сестренкой?
– Хватит переспрашивать! – поморщился Иван. – У меня что, была другая Лиза?
– Ванечка, что с ней? Что-то случилось?
– Болеет, очень тяжело.
– Ты никогда не говорил ничего!
– Сами внезапно узнали. В один день. Врагу не пожелаешь: мать повела в поликлинику здорового ребенка, а привезла назад чуть не при смерти. Звонит мне и воет: Лизка умрет!
– Ванечка, как это?!
– Откуда мне знать? Врачи ведь как «объясняют»? Ничего не поймешь! Да и не говорят толком! В карточке не разберешь, что написано. Единственное, что мы поняли, – у Лизки в сердце между какими-то перегородками отверстие. Или между желудочками перегородка?.. В сердце – дыра, понимаешь?
– И что теперь? – прошептала Лида.
– «Что теперь»! – возмущенно бросил Иван. – А ничего хорошего: срочная операция, иначе врачи никаких гарантий не дают.
– И где Лизочка сейчас?
– В НИИ педиатрии уже неделю лежит.
– Ванечка, а что за операция? Сложная? Очень опасная?
– Отверстие должны закрыть специальной заплаткой, вроде мелкой сетки, а она потом сама постепенно обрастает мышечной тканью.
– Лизе сердце будут разрезать?..
– Нет, как-то эту заплатку вводят, а она в сердце, как зонтик, должна раскрыться. Больше ничего не знаю.
Иван опустил голову.
– Слава богу, раз врачи советуют операцию, значит, есть надежда, – обреченно вздохнула Лида, робко коснулась длинной темной челки Ивана и с трепетом втянула легкий шорох цепочки на его шее.
Он склонил щеку к Лидиным пальцам.
Девушка замерла от страха: сейчас Ванечка вспомнит ее предательство, поднимет голову, отпрянет, и она никогда больше не услышит, как скользит по любимой руке тихий вечерний шорох.
– Бедная девочка, – тихо сказала Лида. И с жаром добавила: – Ванечка, если нужно кровь или там не знаю… стволовые клетки какие-нибудь, полностью на меня рассчитывай! Правда, я для Лизочки на все готова!
Иван молча, благодарно сжал Лидино запястье.
Девушка мучилась от счастья, замешенного на чувстве вины: страшно признаться, но, если бы не смертельная болезнь Лизы, они с Ванечкой не были бы вновь близки, как никогда.
Иван встал, обнял Лиду, скользнул рукой под футболку девушки.
…Они долго лежали, тесно прижавшись друг к другу.
Лида покачивалась на теплых волнах ночных звуков и тихо улыбалась в темноте.
– Честно говоря, не ожидал, что ты сама предложишь помощь Лизке, – сказал вдруг Иван.
– Ой, Ванечка, как ты мог сомневаться! – укоризненно воскликнула Лида. – Конечно: все, что могу и не могу!
– Кровь, эти твои клетки стволовые – ничего не надо. Все препараты, лекарства в больнице есть.
– А что нужно? – с готовностью спросила девушка.
– Деньги на операцию: десять тысяч зеленых.
Ознакомительная версия.
