У Анюты дрогнули губы, но она, как обычно, промолчала.
– Слушай, – вдруг снова оживилась неизбывная Эльвира. – А ты вроде ничего, не старая… Буфера нормальные, кандибобером… Давай, присоединяйся к бизнесу, к нашему! Чего уж там – не целка, поди, мужиков повидала… И на взросленьких, и на образованных охотники найдутся – уж я-то знаю! А? Видишь ведь – как покатило? Сутки на точке – а уже четыре клиента! А, давай? Чего стесняться-то? Все свои…
– Ох, ну что вы такое говорите! – Липа невольно вскочила, ринулась из кухни, но вернулась с полдороги – надо же было объясниться с постоялицами. – Это совсем не ко мне… Я не ханжа, правда, я реальный человек… Но в моем доме, тем более с моим участием – это исключено. Извините, девушки.
– М-да, – вздохнула Эльвира, тоже вставая. – Непонятки вышли… Не поперло нам, Аньк, опять. Значит, опять нам до лета на трассе мерзнуть.
– Я, наверное, что-то не так сделала, – вздохнула Липа. – Это я виновата.
– Не знаю… Раздел наш был – «Досуг». Индивидуалки, вызов, сауна. Все как всегда. Все там печатаются.
– Че-го? – не поняла Липа. – Как – «Досуг»? Какой такой «Досуг»?! Я в «Разное» подавала…
«Ну, устрою я завтра этой секретутке! – кипела Липа поздно вечером, когда в квартире стало тихо. – У, кракозябра!.. Подвела меня… под бордель!»
Путаны попросили разрешения остаться до завтрашнего утра, и Липа не смогла отказать. Куда б они пошли февральской ночью-то? Ка кие-никакие, а тоже женщины…
«Господи, во я влипла! Ведь не расскажешь никому – в гости потом никто не придет, побрезгует… И все это здесь происходило, у меня, на моих диванчиках… Мужики эти командировочные… Ой-ой!»
– Ты не передумала? – спросила на прощание Эльвира, мощно обняв Липу. – А то давай?
– Нет, – выдавила из себя та, – это совсем не по мне. Но вы… того, если уж совсем плохо будет – некуда идти или еще что, звоните. Будет возможность – приму пересидеть.
– Хорошая ты девка, Лип, – сказала Эльвира, уже закрывая за собой дверь. – Жаль, что не наша.
Анюта опять промолчала, только с тоской окинула взглядом Липину прихожую.
Для отдохновения и возвращения в нормальное состояние Липа села писать статейку для Алены – хоть забыться немного… Соскучившиеся без работы чисто журналистские извилины жадно наполнились кровью и начали выдавать забавные словечки и лихие измышлизмы… Вторая древнейшая профессия – это ее, да! Но не первая! Липа – она хоть и широких взглядов, но все же целомудренная.
Однако жизнь продолжалась, и надо было не только написать, но и разослать статью по хоть как-то функционирующим изданиям. После обеда Липа стала собираться в ближайшее интернет-кафе, что было в том самом торговом центре.
«Заодно устрою скандал той секретарше», – мстительно подумала она.
В прихожей на подзеркальнике так и лежали те две тысячи, что отстегнула ей Эльвира, и полученные вчера конверты. Совсем вылетело из головы со всеми этими путанками-запутанками…
На плохо пропечатанных штемпелях значилось «УВД Н-ского района г. Москвы».
«Да, все как тот симпатяшка милиционер говорил… Сначала дело открыли, потом закрыли… Ну-ну, надо полагать, такое же получил и Покойницкий… Ага, уже теплее!»
Сообщение на двух страницах было подписано «Оперуполномоченный капитан милиции Р. Д. Гусляров».
«Как-как?!» – мысленно поперхнулась Липа. – Он что, тоже… РДГ?! Ну, дела… Вот это да!»
Липа вернулась в кухню, поближе в дневному свету и прочла скучные тексты еще раз… Не содержит состава преступления… Как же, не содержит!.. Еще как содержит!.. Ладно… Главное – ее мужественный защитник на самом деле тоже РДГ! Гусляров… Здорово! Дрынь-дрынь!.. Песня!
Липе вдруг сделалось так хорошо и радостно, так весело! Почему? А по кочану! Просто очень хорошо… Ну, еще оттого, что Покойницкому сейчас сильно плохо – а кому ж хорошо, если на него уголовное дело за мошенничество открывают?!
Липа даже и не заметила, как оделась, вылетела на улицу, освещенную туманно-желтым солнцем, и помчалась, почти вприпрыжку, к торговому центру. В интернет-кафе, как обычно, сидели одни подростки и висел густой шум – бзюм-бзюм! – виртуального боя. Липа на веселой, упругой волне влетела в Интернет, оперативно раскидала статейку по до боли знакомым мыльным адресам, потом купила кое-чего на завтра и понеслась домой.
«А Р. Д. – это что? Как расшифровывается? Неужели тоже?… Может, да, а может, нет… Позвонить нешто, уточнить? А под каким предлогом?… Ладно, сам вызовет. Надо только немного подождать… РДГ-2 – так мы его назовем!»
Зайти к секретарю супермаркета и закатить там истерику с топанием ногами и гортанными криками Липа забыла. Да и вряд ли она в этом радужном состоянии была способна откатать эту программу на должном уровне.
На подходах к дому ее разноцветный раж слегка померк, перейдя в умиротворенное состояние, когда всех вокруг любишь, хотя бы понемногу, но каждого.
«Надо, что ли, уборку внеочередную закатить, легонькую… После этого – в прямом смысле – бардака. Посмотреть хоть, не оставили мне чего такого, мм, характерного мои «жилички»? Жаль девчонок… «Опять на трассу»… Хотя разве мне намного лучше, чем им?»
Осмотр комнат ничего не дал – все было как было, разве только некоторые предметы согнаны с привычных мест. Липа пропылесосила оскверненные продажной любовью диваны, воскурила во всех комнатах привезенные некогда из Иерусалима монастырские свечки и решила, что эта страница ее жизни перевернута – авантюра не удалась.
Но оказалось, это было не совсем так.
Около шести часов зазвонил городской телефон.
– Добрый вечер, – вежливо произнес интеллигентный женский голос. – Это по вашему объявлению.
– Ох, – выдохнула Липа, вроде бы поставившая жирный крест на своем начинании. – Да, слушаю вас.
– Вообще-то это я хотела послушать, что у вас за планы в отношении борьбы с кризисом на предоставляемой жилплощади, – с едва уловимой иронией продолжил голос.
– Простите, а вы кто по профессии? – решила все-таки продолжить общение Липа.
«Ну, не спрашивать же – дама, а вы не проститутка, часом? И не спросить нельзя…»
– Я по первому образованию технарь, Бауманский окончила, по второму – экономист, кандидат наук. Сейчас, как вы можете понять из контекста нашей беседы, безработная.
– А я журналист и копирайтер, – неожиданно для себя самой сказала Липа. – Тоже не слишком занята, если честно… Вот я и решила – найду подруг по несчастью, они переедут ко мне, свои квартиры сдадут на время, а на эти деньги, ну, от сдачи то есть, попробуем какое-то дело общее начать… Вот.
– А-а, – задумчиво протянул голос. – А ведь недурна идея-то.
Липе почудилось в нем некоторое уважение и одобрение.
– Вас как зовут, простите?
– Олимпиада, – сообщила Липа.
– Замечательно! А меня Людмила. Мне кажется, мы могли бы это обсудить. Вы как?
– Ну, давайте… Как придете, так и ладно.
Людмила, оказавшаяся интересной зрелой шатенкой в очках и с яркой помадой, появилась через час – жила она всего в паре кварталов от Липы.
– А почему вы просто не сдаете комнаты? – поинтересовалась Людмила, когда они пили чай. – Спокойно бы все кризисы пересидели.
– Вы понимаете, Люда, – Липа чуть спесиво улыбнулась, – во-первых, это слишком примитивно. – Людмила понимающе улыбнулась и кивнула. – Во-вторых, пустить молодую пару или студентов – тоже мне как-то не хочется. Я наблюдала такие ситуации, сама в них по молодости бывала. Устраивать здесь общежитие… – Липа поморщилась, – это нет. А коллектив единомышленников – в самый раз. Вы понимаете меня?
– А, да, да. – Людмила смотрела на Липу с явным уважением. – Хорошая идея. Мне как-то сразу глянулась.
Они еще поболтали о том о сем, пожаловались друг другу на начальников-сволочей, мужиков-придурков и хронически неустроенную российскую действительность. Только раздышались – хлоп! И опять кризис, а?
Гостья ушла от Липы почти в двенадцать. Они договорились, что Людмила начнет готовиться к сдаче своей однушки и попутно будет обдумывать, что бы им такое залудить наперекор кризису. За собой Людмила закрепила меньшую комнату, сказав, что ей по ее знаку – Тигра – западная сторона подходит больше.
Липа отходила ко сну счастливо улыбающейся – все-таки ее идея оказалась изначально продуктивной. Такая умная и шикарно образованная дама, как эта Людмила, не просто одобрила ее начинание, но даже как бы восхитилась Липиной предприимчивостью и нетривиальным подходом к ситуации.
«Что-нибудь мы да придумаем… С такой партнер шей-то! Главное – не сдаваться!»
О своем шептуне-календарике Липа вспомнила только назавтра, после позднего завтрака. Оракул обнаружился на видюшнике, теплый, сонный, даже чуть покрывшийся пылью.
– Ути, мой маленький! – Липа сделала ему льстиво-фамильярную «козу» и сдула пыль. – Ф-фу! И что ты нам с этой Людой посоветуешь, а? Нам бы экономически продуктивная идея ох как не помешала!
