– Но ведь ради этого люди и соединяются… – отозвалась Джуно, – разделяют заботы и радости, преодолевают трудности и разногласия.
– Да, жизнь слишком коротка. Нет смысла проводить ее в хандре. – Лидия скривила губы. – Конечно, теоретизировать проще всего. Сама-то я почти всегда чувствую себя несчастной.
– Ты? – удивилась Джуно. – Брось, Лидия. Я всегда считала, что тебе дано все.
– А что именно? – Лидия закурила сигарету. – Привычка к никотину, куча денег и семья, где все друг другу чужие. Мне приходится скрывать от мужчин свой ум. Мою мечту стать актрисой родители считают бредовой. Я спала с восемью мужчинами, но ни разу не испытала оргазма и всегда боялась, что они об этом узнают. – Лидия вздохнула. – А вот ты – самая цельная натура из всех, кто мне встречался. Чего тебе не хватает? Господи, мы такие разные! Если у меня на какой-то вечер не назначено свидание, я места себе не нахожу. А ты начинаешь дергаться, когда тебе не удается два-три раза в неделю остаться дома.
Джуно рассмеялась:
– Это только так кажется. Если бы я влюбилась, мне захотелось бы проводить с моим избранником все свободное время. Но я, видимо, слишком разборчива. Меня мало кто привлекает. И еще в одном ты ошибаешься: мне многого не хватает. У тебя есть деньги, и ты воспринимаешь это как должное. Помнишь, как Алекс рассказывал о приеме в Ривер-клубе по случаю бракосочетания его брата? Вы с ним подсчитывали, во что это обошлось… Там было на несколько тысяч долларов одних гардений, фонтаны шампанского «Дом Периньон», сколько лобстеров и икры! Меня это потрясло. Я устала от бедности и хочу быть богатой, но счастливой.
– Тогда выходи замуж за богача. В Нью-Йорке есть десятки богатых наследников, и я могла бы познакомить тебя с ними. – Лидия сняла джинсы и надела мини-юбку от Бетси Джонсон.
– Вот-вот. Ты вся в этом: всегда думаешь о том, за кого выйдешь замуж и как это повлияет на твою жизнь.
А я хочу сделать карьеру, причем самостоятельно. Я мечтаю иметь возможность купить себе «порше» на заработанные мною деньги. У меня весьма честолюбивые планы.
– Все это прекрасно, – сказала Лидия. – Посещай лекции Бетти Фридан[5] и запишись в йельский женский клуб. Меня же устраивает существующее в обществе положение вещей. Я не испытываю никакого давления на себя.
– Но ты сама призналась, что тебе приходится скрывать от мужчин свой ум.
– Да, отношения с ними – чертовски важная часть жизни, – согласилась Лидия, – но я могу поддерживать эти отношения и все-таки быть актрисой, если пожелаю.
– Верно, о том я и говорю. И Эльга Вассерман в интервью «Йельским новостям» утверждает: женщина имеет равное с мужчиной право быть личностью, делать карьеру и использовать свой интеллект… Ты должна общаться с мужчинами, однако на твоих условиях. Не для того же в Йеле ввели совместное обучение, чтобы ты посвятила жизнь воспитанию детей и какой-нибудь добровольческой работе на благо общества?
– Конечно, ты отчасти права, но мне сейчас надо встретиться с Керком у главного входа. Хочешь пойти со мной?
Джуно покачала головой:
– Мне нужно поработать над схемой освещения для йельского кабаре.
Лидия надела жакет, похожий на лоскутное одеяло, и задержалась у двери:
– Знаешь, а меня ведь действительно пугает мысль о вечере, проведенном в одиночестве.
– Перестань, – фыркнула Джуно. – Припомни, когда это случалось последний раз?
Сидя в сгущающихся сумерках, Джуно размышляла о Лидии. Со времени их знакомства они обе сильно изменились, но главное различие между ними сохранилось. Лидия ждала, что счастливая судьба проведет ее по жизни. Джуно же считала, что должна сама выбирать цель и идти к ней, не полагаясь ни на кого.
Девушкам предстояло еще многое постичь на собственном опыте.
Учебный год летел быстро, заставляя всех подчиняться принципам: «Живи и жить давай другим» и «Все испытай, все попробуй, все потрогай своими руками».
Для многих студентов наркотики и секс стали спасительной пищей, ибо снимали напряжение, возникшее из-за совместного обучения. Девушки прилагали все усилия к тому, чтобы в университете господствовал дух женской солидарности. Представители обоих полов пытались отвести мужчинам и женщинам соответствующие им роли. Во время каникул смешанные группы отправлялись в Аспен на Карибское море или в Мексику, на развалины поселений майя.
Как и в других учебных заведениях, в Йельском университете начались антимилитаристские выступления.
Джуно, увлеченная общим настроением, участвовала в акциях протеста, связанных с делом о «черной пантере» и заговоре с целью убийства, рассматривавшимся в нью-хейвенском суде. Лидия во время многолюдной студенческой первомайской демонстрации испытала на себе воздействие слезоточивых газов, а затем угодила в камеру предварительного заключения. Даже Алекс, обычно равнодушный к политике, написал и распространил сатирический памфлет, посвященный небрежному обращению с ядерными отходами.
Лидия, Джуно и Алекс часто говорили о том, как упростить свою личную жизнь, чтобы отдавать больше времени и сил жизни общественной. И они, и их друзья участвовали в постановке психологических пьес, входили в группы воспитания чувств. Теоретические и практические занятия в них помогали развивать в себе честность и откровенность. События в мире, скорость, радуга, единороги, Курт Воннегут, нулевой прирост народонаселения, альтернативный образ жизни, бодибилдинг, смерть Дженис Джоплин[6] от передозировки, андеграунд, метафизика, Ральф Нэйдер[7], индийская философия, учение гуру, «Человек одного измерения»
Герберта Маркузе[8], йога и тай-дзы, эротика, диеты на основе проросших зерен и витаминов, джаз, видео, рок, психоанализ, «Роллинг Стоунз» – все это проверялось на собственном опыте, читалось или обсуждалось.
Йель начала семидесятых годов переживал особый период. Головокружительный эксперимент по совместному обучению будоражил и уносил массу сил. К концу года многие студентки мечтали об академическом отпуске на год, желая отдохнуть от перенапряжения.
Даже Лидия собиралась покинуть подругу. Она подала заявление в экспериментальную театральную студию в Париже, возглавляемую знаменитым английским режиссером Ноэлом Поттером.
В тот год Алекс, Джуно и Лидия проводили вместе много времени. Жили они теперь в одном здании и вместе участвовали в постановке различных пьес на сцене Йельского студенческого драматического театра. Между ними установилась близость, наэлектризованная взаимным влечением, но после поцелуев в ванной комнате во время давней вечеринки Алекс держался от них на безопасном расстоянии, явно избегая секса. К досаде Лидии и Джуно, большую часть уик-эндов он проводил с самоуверенной красоткой Хоуп Дженнингс из Рэдклиффа.
