— Как часто ходит автобус? Мне пора возвращаться.
— О, еще не пора, — непринужденно сказал он. — Во всяком случае, я отвезу вас.
— Я думаю, мне следует уехать сейчас. — Джоанна затруднилась бы объяснить почему. Возможно, из-за чувства стыда при мысли, что это юное дерзкое лицо между двумя темными буфетами может вернуть человека к жизни.
— Я когда-нибудь рассказывал вам про ирландца и шотландца? — спросил Ши.
— Нет.
— Тогда не думаете ли вы, что стоит рассказать?
— Нет! — засмеялась она.
— Пожалуйста. — Его рука обхватила ее, молодая и сильная, как рука Майлса; висок прижался к ее виску.
— Надеюсь, я не помешал? — раздался спокойный голос. Дуглас О'Малли зашел на кухню.
Джоанне, вспыхнувшей и пытавшейся высвободиться, на мгновение показалось, что ее поймали на первостатейном предательстве. Невеста Майлса ищет утешения, когда и месяца не прошло со дня его смерти! Она даже удивилась, почему внимательно глядевшие на них серые глаза выражают не обвинение и презрение, а полны доброты и снисхождения. Но, конечно же, Дуглас О'Малли не знал ее секрета. Для него она была просто студенткой, желающей подработать во время каникул. А Ши был тем, кто усердно работал почти задаром, тем, насчет кого он часто «угрызался совестью». Тем не менее она попыталась выскользнуть из объятий Ши. Тщетно. Он оставался бодрым и невозмутимым.
— Чертовски помешал, — ответил он.
— Знаете, — как будто продолжая разговор, заметил Дуглас О'Малли, — я как раз подумал о том, как времена изменились. Когда я был молодым, — насмешливые морщины разбежались по его лицу, — я никогда не искал чьей-то благосклонности у кухонной раковины. Если я не мог достать лупу, мне хватало горы. Ну, продолжайте, чего же вы ждете? — бодро добавил он. — Я вымою посуду. — Он уже стягивал куртку.
В целом Нокбег с его кухонным оборудованием, его холлом с отделанными шелком нишами, комнатой Мэттью О'Малли с коричневыми обтянутыми плотной тканью стенами, столовой с белыми до пола занавесками на фоне ярко-красных стен и красивой, светлой резной мебелью можно было определить одним словом — «деньги». Да еще сад, такой роскошный и современный. Полосатые бархатистые газоны простирались до бирюзового, имевшего форму почки плавательного бассейна, со ступеньками и павильоном для переодевания из тесаного камня медового цвета.
Джоанна на мгновение представила себе, каково было бы приехать сюда женой Майлса, и, словно читая ее мысли, Ши сказал:
— Теперь почти никто не пользуется бассейном. В сущности, он был нужен только Майлсу. Он забирался в него каждый вечер, как только возвращался с работы.
— А вы? — спросила она.
— Да, конечно. Когда у меня есть время. Как правило, излишка не бывает. — Он объяснил, что до катастрофы с Майлсом был послан в Донегал в качестве помощника управляющего производством, но потом Мэттью О'Малли пригласил его переехать в Дублин и жить в Нокбеге, чтобы быть под рукой.
— Другими словами, работать двадцать четыре часа в сутки, — заметила Джоанна.
— Ну, я при этом не так уж проигрываю, — лояльно заметил Ши. — И я совершенно с ним согласен, когда он говорит, что все было бы по-другому, если бы он мог передвигаться сам. Так бы и было, поверьте мне. Он очень энергичный или был таким раньше. И кроме того, так или иначе, моя семья многим ему обязана. — Он как будто хотел еще что-то сказать, но передумал. — Мой дед работал на «О'Малли Твидс» пятьдесят лет. Он научил меня всему, что я знаю о ткацком деле. Он отличный старик, Джо. Мне бы хотелось, чтобы вы познакомились.
— С радостью, Ши, — тепло сказала Джоанна. — Я с удовольствием съездила бы в Донегал.
— Интересно… — Ши поджал губы. — Вам обязательно возвращаться в Англию?
— О да. Если я не получу эту работу. — Она не станет искать другую, теперь это было бы бессмысленно. — Мои родители совсем не хотели, чтобы я поехала в Ирландию.
Темные глаза внимательно вглядывались в нее.
— Только родители?
Джоанна взглянула в них.
— Да.
— Но вы такая куколка, Джоанна. Должен же быть… кто-то еще. — Он замолчал.
— Да. Он умер, — едва слышно сказала она.
— О! — Искреннее сочувствие загорелось в карих глазах. — Мне очень жаль, любовь моя. Я не понял. — В удлинившихся тенях его озорное лицо выглядело виноватым. — Вы там, наверное, молились за меня.
В такой неопределенной ситуации нельзя было доверять словам. Она покачала головой. Она добилась только одного. Его тепло, его руки, его нелепости не приносили боли, они радовали. А теперь, думала она, он снова скажет что-то безумное, лишь бы подбодрить ее. Он был так молод — и так мил. Но когда Ши тихо произнес «Джо», его тон настолько обманул ее ожидания, что она в изумлении уставилась на него.
— Я хотел бы ответить доверием на доверие, — продолжал он. — У меня тоже было нечто подобное.
Такой молодой, подумала она. Сейчас его лицо не было молодым. Когда с него сошли веселье и теплота, оно стало резким и взрослым. И он был недвижим, как статуя на пьедестале.
— Она… умерла?
— Нет. Она просто вполне определенно дала понять, что Я зря трачу время, — отрывисто ответил он. — О, я не виню ее. Наверное, я был сумасшедшим.
Может, он и не винит ее, думала Джоанна, разглядывая лицо, которое так удивительно изменилось, но он был тяжко ранен, и раны еще не затянулись. Каким-то образом это все меняло. Она недооценивала Ши, считая его милым, но не слишком глубоким. Сейчас, со странно забившимся сердцем, она, казалось видела другого человека.
— Привет. Вы здесь, оказывается? — Дуглас О'Малли имел привычку задавать ненужные вопросы. Он незаметно возник вместе со следовавшим за ним Фланном, и теперь уселся на скамью боком к Ши. Вряд ли он походил на гнома; его поза с расставленными ногами и локтями на коленях делала его еще квадратнее, чем обычно.
— Разве ты не собираешься спросить, не помешал ли? — с надеждой поинтересовался Ши, упираясь спиной в широкое плечо.
— Ладно, намек понятен, — ответил Дуглас. — Я могу и сам намекнуть. — С той же легкостью, с какой поднимал отца с кресла, он использовал плечо как таран.
Ши проехал вдоль скамьи.
— По-моему, у тебя была назначена встреча, — обиженно завопил он.
— Да, но я ее выдрессировал, — ответил Дуглас. — Теперь она заезжает за мной.
Он не шутил? Могучий Дуглас действительно ходит на свидания? Джоанна, раздумывая над этим, вдруг обнаружила, что он смотрит на нее.
— В сущности, я искал вас. Послание от отца. Работа ваша, если вы все еще этого хотите, и он будет рад, если вы сможете приехать завтра днем.
