Тот оглянулся и поднял бровь.
— Тебе показалось.
— Да ну?
Краем глаза он заметил промелькнувший в глазах Морозовой шок. Она снова оступилась, упершись спиной о сцену и медленно сползла вниз.
— Друг, какие-то проблемы? Мы тут просто отдыхаем. Или эта тёлка твоя?
— Допустим, — у Сазонова заходили желваки. Он сжал кулаки, потому что кончики пальцев уже аж подёргивались — так хотелось разрядиться о морду «просто отдыхающего».
Кирилл осознавал, что он сейчас далеко не в форме, чтобы махаться. Да что там, он даже когда просто стоит, боль даёт от себе знать. Тут, конечно, его друзья, но кто знает, с кем этот парень? А Морозову домой везти надо.
— Хреново ты следишь за ней, — мужчины уставились друг на друга, но потом «отдыхающий» махнул рукой, — да и хрен с ней, всё равно она уже почти в отключке.
Противник ретировался к бару, а Сазонов даже испытал разочарование. Он подошёл к осевшей Морозовой и протянул руку.
— Пойдём.
Дарья Андреевна вложила свои слабые пальцы в большую ладонь Сазонова и охнула, когда он запросто закинул её на плечо и понёс к двери. Кто-то по пути присвистнул, кто-то сально высказал одобрение.
Сазонову показалось, что Морозова отключилась на его плече, но, когда он уже подходил к машине, услышал её слабый голос.
— Поставь, меня так тошнит.
Кирилл вернул девушку в вертикальное положение, но её ноги тут же подкосились, и ему пришлось подхватить её за плечи.
— Стоять.
— Кирилл… — Дарья Андреевна дрожащими руками закрыла лицо. — Мне так жаль.
— Мне тоже, — Сазонов нахмурился. — Я отвезу вас домой, но сначала вам нужно избавиться от алкоголя.
— В каком смысле? — Морозова непонимающе посмотрела на Кирилла.
— В обычном. Нужно проблеваться. Вон там кусты, а я тут подожду.
Дарья Андреевна изумлённо уставилась на своего студента.
— Нет уж. Я, Сазонов, хоть и пьяна в стельку, но до такого ещё не докатилась.
Кирилл посмотрел долгим взглядом на кураторшу, а потом схватил за локоть и потащил к уже обозначенным кустам.
— Эй… — возмутилась девушка. — Ты что это делаешь, Сазонов?!
— Сам засуну вам два пальца в рот, — зло бросил он. Терпение было на исходе.
— Нет, Кирилл, пожалуйста! — Дарья Андреевна попыталась вырвать руку, но Сазонов держал крепко. — Я сама! Я лучше сама! — и когда почувствовала, что её уже не держат, попросила подождать в машине.
Она вернулась минут через пять, вся дрожа.
— Пальто осталось в клубе, — прошептала она, стуча зубами.
— Костик заберёт, я позвоню ему.
Сазонов вылез, обошёл машину и распахнул заднюю дверь.
— Туда, — указал он девушке.
— Кирилл, я даже не знаю, что сказать. Я лучше вызову такси… Ой!
Ждать надоело, и Сазонов просто приподнял Дарью Андреевну и как куклу запихнул в салон. Потом снял куртку и прикрыл её — сил не было смотреть, как девушка дрожит. Оно и понятно — платье больше походило на широкий пояс, чем на платье. К тому же на улице начало марта, ещё снег до конца не сошёл даже, а она полуголая на улице. Кирилл мысленно отругал себя, что не набросил куртку на неё сразу.
Он сел на сиденье и завёл мотор. Машина послушно отозвалась. Вот за это он любил её, только дай сигнал, и она уже выполняет. Не то, что с женщинами.
В салоне было тепло и уютно, и в зеркало Сазонов увидел, что Дарья Андреевна устроилась поудобнее, скинув туфли и подобрав ноги под себя. Она тоже смотрела на него через зеркало. Взгляд казался уже более осознанным.
— Ты злишься, — констатировала она, но Сазонов не ответил, продолжая сосредоточенно смотреть на дорогу. — Злой и страшный серый волк.
Что?
Пьяный бабский бред. Но Кирилла это вдруг позабавило. Он взглянул в зеркало и увидел, что Дарья Андреевна уже спала.
— Глупая красная шапочка, — с ухмылкой тихо буркнул он.
43
— Сынок, доброе утро, — мама улыбнулась и протянула чистое полотенце Кириллу, вышедшему из ванной с мокрым лицом. — Ты сегодня встал пораньше. Может, успеешь с нами позавтракать?
Кирилл кивнул и промокнул мягким свежим полотенцем лицо. Семейные завтраки были редкостью, потому что каждый занят делом, у каждого свой график. Тем более в будний день.
— Как самочувствие, сынок? — спросил отец, принимаясь за блинчики с мясом.
— Всё отлично, — уплетая за обе щёки ответил Кирилл. — Не зря же я последние два дня дома провалялся.
Сазонов многозначительно посмотрел на отца. Матери они так и не признались о его ночной вылазке. Не хотелось её волновать.
— На сколько тебя отстранили от спорта?
— Недели на две, — Кирилл пожал плечами, он совершенно забыл об этом досадном моменте выздоровления.
— Как некстати перед районными состязаниями, — посетовал отец.
Действительно некстати. Даже если рана полностью заживёт, за время простоя он успеет потерять форму, необходимую для соревнований.
— Думаю, я успею оклематься.
— Может, не стоит спешить, — высказалась мама. — Нужно дать организму полностью восстановиться.
— Мам, я в норме, правда. Давайте вообще закроем эту тему, — Сазонову надоело мусолить одно и то же. Он понимал беспокойство матери, но это уже слишком.
— Свет, и правда, — заметил отец, — хватит уже докучать ему.
Мама вздохнула, но промолчала, а Кирилл был безмерно благодарен отцу за поддержку. Он вообще обожал отца. Говорят, что сыновья больше привязываются к матерям, но его случай, пожалуй, исключение. Отец всегда был сильнейшим авторитетом для них с братом, наставником и другом. Нельзя сказать, что он не был строг, но в то же время его воспитание строилось на жизненных примерах и мудрости. Кирилл прекрасно понимал, что бизнес свой отец строил не совсем честно, но в те годы это было обычным делом. Да и сам Юрий Петрович Сазонов никогда не строил из себя святошу. Но главная его заслуга перед детьми была в том, что он давал им выбор. Старший — Андрей — выбрал бизнес, недавно стал вникать в дела фирмы, а Кирилл пока предпочёл спорт. А там ещё видно будет. Единственное, в чём был непреклонен отец, так это в том, что если взялся за дело — выполняй его хорошо. И Кирилл так и делал. Он пахал на тренировках часами ежедневно, тепля мечту, что после колледжа его пути с Сельхозинститутом разойдутся, а на горизонте замаячит спортивная карьера. А теперь эта царапина может ему помешать выгодно засветиться на районных соревнованиях.
— Сынок, какие ещё новости? — спросила мать, и Кириллу показалось, что ждёт она какого-то конкретного ответа.
— А какие должны быть новости? Всё как всегда.
— Ты же не просто так не поехал к бабушке, — деловито продолжила женщина, — понятное дело, что рана, но…
Мать замялась.
— Но?
— Тётя Таня, мамина подруга — продавщица из цветочного, сказала, что ты купил красивый букет, — решил выложить карты на стол отец. — Бабушка не в обиде, думаю, но, может, ты расскажешь нам о своей девушке?
Кирилл замер на секунду с последним кусочком блинчика на вилке. Ох уж эта тётя Таня. Вокруг одни шпионы, уже и цветы по-тихому не купишь.
— Нет никакой девушки. Цветы для подруги.
— Одиннадцать алых роз? — мама, хитро улыбнулась, выгнув бровь. — Подруге?
Кирилл ещё раз «добрым» словом помянул про себя доносчицу тётю Таню. Мать давно долбала его по поводу девушки. Ей почему-то очень хотелось, чтобы она была у Кирилла. Нет бы переживать, как все нормальные матери, что «придёт какая-то и уведёт её детиночку», но это было не для Светланы Ивановны Сазоновой.
А тут ещё и кавалерия в виде отца нарисовалась. И допрос с пристрастием устроили. Вот тебе и семейный завтрак.
— Сынок, мне стало так интересно, что, ты только не сердись, — мама снова улыбнулась и положила свою тёплую ладонь на руку сына, — что я даже у твоего куратора поинтересовалась, когда встретила её вчера в супермаркете.
Последний, хоть и тщательно пережёванный, кусок блинчика застрял в горле у Сазонова. Блин, что?
