Советовать Наташке развестись я остерегалась, прекрасно понимая, что она никогда на такое не решится. Не было никакой гарантии, что дети будут получать хотя бы процентов пять незадекларированных папашиных доходов, а поднять их в одиночку Татке будет очень трудно, имея за плечами только среднее образование и полное отсутствие трудового стажа.
Когда-то, справедливо полагая, что именно мужчина должен быть кормильцем семьи, она бросила все силы на то, чтобы выучить и продвинуть супруга, мастерски укрепляя всевозможные связи, и обрастая «нужными» людей. Потом стремилась как можно больше времени уделить детям. В общем, самоотверженно положила себя на семейный алтарь, нисколько при этом не думая о собственном будущем.
С детками всё получилось удачно, они были прекрасны. Ксюша отлично закончила школу и поступила в институт, Петька тоже был развит не по годам. А вот с мужем вышла осечка. Толик, как, впрочем, и многие другие мужчины, ошибочно считал, что его достижения — это его личная заслуга, а потому жена не вправе посягать на сколоченный им капитал. Убедить его в обратном пока не удалось никому.
При моём появлении приятеля слегка перекосило. Раньше случалось, что я пару раз занимала у него деньги, а в глазах Толика это было наитягчайшим преступлением. То, что в его отсутствие я тоже при необходимости ссужала Татку, в расчёт не принималось, даже наоборот, ставилось мне в вину.
«Не смогла Наталья уложиться в оставленную сумму — сама виновата, пусть сидит на подсосе. Всё было просчитано не для того, чтобы она тут без меня шиковала, а ты поощряла её несанкционированные траты! Копеечка к копеечке, рублик к рублику — только так складываются состояния. А если транжирить направо и налево, можно и до нищеты докатиться», — тошнотворно выговаривал он мне каждый раз, возвращая Наташкин долг, а я еле сдерживалась, чтобы не треснуть его со всей силы по зажравшейся морде.
Как только, обменявшись приветствиями, я сообщила, что пришла по делу, Толика скривило ещё больше. В глазах явственно читалось: не притащилась ли я снова с протянутой рукой?
— Расслабься, Толян, — я панибратски хлопнула его по спине, откровенно глумясь, — к Натке у меня дело, не к тебе. Никак не связанное с финансами.
Толик послушно расслабился и поспешил в комнату дописывать свой продуктовый опус.
Проводив тяжёлым взглядом его тучную фигуру, я со вздохом повернулась к Наташке. Выражать сочувствие смысла не было, толку-то от моего сочувствия…
— Есть будешь? — спросила она.
Я отрицательно качнула головой.
— Ну хоть кофе выпьешь?
— Кофе давай.
Я достала сигареты, села поближе к окну и, опуская ненужные детали, коротенько изложила суть проблемы. Слушая мой рассказ, подруга то и дело ахала, поминутно умываясь холодной водой. Здоровье у Наташки было не самое крепкое, и после скандала с мужем её бросало в жар.
— Натуль, помощь нужна. Может, у тебя есть какой завалященький чин в УВД? — спросила я, закончив рассказ и допивая вторую чашку великолепного кофе из личных запасов Толика. Наташке в связи с прыгающим давлением, а детям по малолетству пить кофе в этом доме запрещалось.
— Вот чего нет, того нет, — огорчённо сказала она. — Был один толковый товарищ, но, как назло, помер недавно. Ну ничего, у меня бывший одноклассник в ФСБ, Серёга Турчинский. Я сейчас ему позвоню, и он нам быстренько кого-нибудь организует.
Она потянулась к телефону. Я перехватила её руку.
— Наташ, не надо звонить Турчинскому. Он в теме и как бы уже помогает.
— Вы знакомы? — удивилась подруга.
— Да познакомились тут по случаю… — кивнула я, подивившись, насколько тесен мир. Впрочем, у нас давно поговаривали, что наш город «спит под одним одеялом».
— Ну а чего ты тогда переживаешь? Серёга — парень надёжный. Если взялся помочь, можешь спать спокойно, сделает всё как для себя, — заверила Наташка, наливая себе цветочный чай.
— Есть одно обстоятельство… — замялась я, поглядывая на часы. До назначенной встречи оставалось не так уж много, и была опасность опоздать. — В общем, я не очень хочу, чтобы он участвовал.
— Не поняла… — протянула подруга. — У тебя что, роман с ним?! То-то я смотрю, ты вся светишься!
— Ну какой роман, Наташ?! — возмутилась я. — А то ты не знаешь, что у меня на женатых мужчин железобетонное табу?
— В жизни всякое бывает… Может, у тебя взгляды поменялись, — философски предположила Наташка, присматриваясь ко мне. — От тебя же флюиды на два километра расходятся…
— С чего бы это? — хмыкнула я. — Ничего у меня не поменялось. И с Турчинским я едва знакома.
— Это радует, — успокоилась подружка. — А-то я уж испугалась. Жена у него — та ещё стервь. Ты там поосторожней, не дай бог что — она ж тебя со свету сживёт.
— Не так-то это просто сделать, — усмехнулась я.
— Сплюнь, — бросила Наташка. — Вот интересно, Зоенька — сестра её — милейшая девочка, а сама Марьяна…. И ведь в одной семье росли. Удивительно, как в одном и том же окружении такие разные характеры получаются… — Наташку, как обычно, остро волновали проблемы воспитания.
— Ну, характеры не только семьёй формируются, — помрачнев, заметила я. При упоминании этих двух женских имён настроение ещё больше испортилось. Какое там Наташка свечение углядела?.. — Множество аспектов влияет. Плюс врождённые качества…
— Так я не поняла, почему ты всё-таки не хочешь, чтобы тебе Сергей помогал? — вернулась к теме Наташка, перебивая меня.
— Как бы тебе, Натуся, покороче объяснить… — пробормотала я, снова взглянув на часы. Время конкретно поджимало. — Есть у него друг. Собственно, он-то и вызвался в помощники. А мне с ним пересекаться ну совсем ни к чему, поверь. И рассказывать сейчас времени нет. Ты, если кого другого подходящего найдёшь, свистни, хорошо? Мне ехать надо, а то если пробки на дорогах, я точно к следователю опоздаю.
Я схватила сумку, покидала туда сигареты с зажигалкой и чмокнула подругу в щёку.
— Всё, пока.
— Ты хоть позвони, по телефону расскажи, мне же интересно, — сказала она, провожая меня до двери.
Эх, Наташка… нечего тут рассказывать. Самой бы разобраться, что со мной происходит, и что мне со всем этим делать.
Глава 13. Грустная «лав-стори» или по ком плачет Голливуд
В пробку я всё-таки попала и, подъезжая к зданию за минуту до назначенного срока, издали увидела Виктора, прохаживающегося вдоль мостовой.
— Можете не спешить, — помахал он рукой, когда я, припарковавшись, почти бегом рванула к нему. — Добромира срочно вызвали на совещание. У нас есть пара часов. — Скользнув взглядом по моей полупрозрачной юбке, почти не скрывавшей ноги, он расплылся в довольной ухмылке и, как мне показалось, плотоядно сглотнул. — Можем куда-нибудь зайти, если вы не заняты.
В каждом слове мне чудился оскорбительный намёк: «У нас есть пара часов… Можем куда-нибудь зайти…»
— Мне нужно заехать домой, — сурово сдвинув брови, сказала я. А дальше понесла полную околесицу. — Я там давно не была. Надо срочно посмотреть, может, сломалось что-то или кран потёк…
Ага, или потолок обвалился! Что там могло сломаться, если никто ничего не трогал? Хотя, нет, Сашкина домработница Анюта цветы поливала, могла что-нибудь и тронуть. Только она бы сразу позвонила, случись чего.
— Хорошо, — просиял Виктор. — Давайте заедем вместе. Вдруг вам помощь понадобится? Например, кран починить. Или гадюку отловить, которая невзначай заползла. Я слышал, у вас тут такое бывает.
Я поковыряла носком туфли выемку на асфальте, подняла глаза и встретилась с безмятежным, я бы даже сказала, непорочным взором.
— Да, а в Москве бурые мишки по улицам шастают. Можете не опасаться, в Крыму нет смертельно ядовитых змей. И на всякий случай, это я сейчас не про людей.
— Что, и в террариумах нет? — улыбнулся он.
— В террариумах есть конечно. И в частных коллекциях тоже. У одного моего знакомого, к примеру, и королевская кобра, и чёрная мамба, и ещё кто-то там живёт. Представляете, друзья подарили? Любят его, видно…
