Несколько секунд он пристально смотрел на нее, прежде чем сказать:
– Что, правда?
Окей, возможно он не хотел знать. Или, возможно, он походил на большинство мужчин, когда дело доходило до принятия любого совета от женщины.
– Да.
Его черные брови нахмурились, и он запихнул конец удочки в держатель на подлокотнике кресла.
– Возможно, тебе стоит придерживаться только того, что ты знаешь. Модельного белья.
Да, он походил на большинство мужчин. Вот тебе и поговорили как нормальные люди.
– Ты удивишься, поняв, сколько всего я знаю. Прежде, чем мой дедушка умер, ему принадлежал рыболовный чартер[72] в Чарльстоне, и когда я навещала его летом, то иногда выходила с ним порыбачить. – Она отбросила одеяло на сиденье. – И я больше не модель. Я создаю дамское белье. Ты когда-нибудь слышал о Lola Wear, Inc.?
– Нет, – сказал он, сидя.
– Это моя компания, – сообщила ему Лола с толикой гордости. Его пристальный взгляд был совершенно лишен эмоций, и она уточнила:
– Я начала с нескольких лифчиков, которые спроектировала сама, а теперь я нанимаю сотни людей.
– То есть, теперь ты создаешь белье, вместо того, чтобы рекламировать его?
– Точно. Я удивлена, что ты не слышал о моем бизнесе.
Он закинул руки за голову и зевнул. Мышцы его плеч и рук напряглись, темные волосы затеняли подмышки.
– Делаете что-нибудь съедобное?
– Нет!
– Тогда ничего удивительного, – сказал он. – Я не узнаю дизайнерскую этикетку, пока не подавлюсь ей.
Глава 5
Макс прошелся пристальным взглядом от лодыжек Лолы до красного платка, который она опять завязала вокруг талии. Девушка сняла мокрое платье и снова одела белую блузку. Влажный лифчик оставил спереди два отчетливых пятна и полосу на спине. Макс задумался, повесила ли она свои трусики в ванной, как вчера.
Она вытянула волосы через заднюю часть бейсболки, которую где-то нашла, и держала в руках удочку. На конец крепкой лески она привязала два джига на расстоянии в несколько футов, а потом бросила их за борт яхты. Около десяти секунд Лола позволила леске свободно разматываться, а потом щелкнула рычажком на боку катушки и застопорила ее.
Макс вгляделся в ее профиль: прищуренные глаза за синими линзами темных очков и решительно поджатые уголки рта. Очевидно, она решила обрыбачить его, и Макс скорее прикусит себе язык, чем признает, что это не так уж и сложно сделать. Лола потянула конец своего удилища, затем позволила ему снова опуститься, и он представил, как где-то под водой ее джиг подпрыгивает вверх и вниз, привлекая внимание доверчивой трески или луциана[73] или что бы там ни было.
Стараясь не привлекать внимания, он смотал свою леску. Медленно и легко, пока приманка не стукнулась о борт яхты и не приподнялась над планширом.
– Что-нибудь поймал? – спросила она, хотя ей было чертовски очевидно, что нет.
– Просто нужно немного откусить. – Он встал со стула и двинулся в сторону коробки с рыболовными снастями.
Девушка приподняла конец своего удилища, опять опустила и одарила его многозначительным восклицанием:
– Ага. – И добавила: – Нужен совет?
– Нет. – Он разрезал приманку на конце лески и обернул кругом, сделав ее похожей на один из тех джигов, что Лола привязала к своей удочке. – Но если мне понадобятся советы о том, как сделать лифчик, я вспомню о тебе. – Несмотря на то, чтобы он был чертовски хорошим забрасывателем, за всю свою жизнь Макс поймал только две озерных форели. Двадцать минут назад его не слишком волновало, поймает ли он что-нибудь. На яхте достаточно провизии, чтобы продержаться некоторое время, но Лола только что бросила ему негласный вызов, и Макс ни за что не допустит, чтобы его обрыбачила девчонка. Особенно девчонка из журнала «только для мужчин».
Он мужчина. Хищник. А она раньше рекламировала бикини и держит брехливого пса. Он был членом шестого отряда «морских котиков», когда они обезвреживали Мануэля Норьегу[74], Пабло Эскобара[75] и еще полдюжины диктаторов и наркобаронов. Участвовал в планировании и восстановлении у власти гаитянского президента Жана-Бертрана Аристида[76], а когда шестой отряд расформировали, его взяли на работу в DEVGRU, возглавлять антитеррористический штурмовой отряд. Она придумывала трусы. Насколько трудно будет поймать рыбу больше, чем Лола Карлайл?
Макс забросил джиг за борт яхты и остановил его, как только решил, что длины лески хватает. Его нательное белье почти высохло, и он закрепил конец удочки в держателе. Мужчина двинулся через камбуз в каюту, где он спрятал трусы, которые носил вчера. На завтрак он схватил несколько гроздей винограда и все, что осталось из батончиков гранолы, затем отправился обратно наружу.
При звуке его приближения, и Лола, и ее собака оглянулись на него. Бриз подхватил кончик ее «конского хвостика» и играл краем платка, который она носила вместо юбки. Пока она продолжала поддергивать свое удилище, слегка приподнимая и опуская кончик, ее собака спрыгнула с многоместного сиденья. Крошка проследовал за Максом к стулу, и когда мужчина сел, пес прыгнул ему на колени.
– Эй, ну-ка, – сказал он и переместил собаку на левое бедро. Мужчина достал несколько батончиков гранолы и бросил один Лоле. Потом развернул свой: медовый с овсяными зернами и скормил кусочек собаке. Он ненавидел смотреть, как кто-нибудь голодает. Даже несчастная пародия на собаку на его бедре.
– Разве ты не говорил мне вчера, что находился в Нассау по государственному заказу?
Он поднял взгляд, и увидел, как Лола откусила от своего завтрака.
– Да, – ответил он.
Синие волны Атлантики катились дальше, слегка покачивая яхту, и девушка продолжала свое расследование.
– Но сегодня ты сказал, что был вынужден уволиться из ВМС.
– Точно. – Крошка разгрыз и прожевал кусочек гранолы и радостно выпрашивал еще. – Меня отправили в отставку четыре года назад.
Она запихнула кончик своей удочки в держатель, затем повернулась к нему лицом.
– Как это возможно? ВМС предоставили тебе выбор между отставкой или тюрьмой. Как получилось, что ты все еще работаешь на них?
Макс опустил пса на палубу и дал ему большой кусок гранолы. Крошка быстро счавкал его, затем прыгнул на многоместное сиденье и приготовился хорошенько поспать. Наконец-то сказались тяжелые последствия его утренней экскурсии в океан.
– У твоей собаки желудок как помойка.
– У моей собаки есть имя.
– Да, тот еще позор для него, – сказал он, при том, что в каком-то смысле даже привязался к собачонке. Однако имя было ужасно глупым, хотя он и не собирался говорить об этом вслух. Даже если кто-то будет угрожать ему еще одним избиением или еще одним раундом пыток.
– Ты уклонился от ответа на вопрос.
– Не уклонился, просто не ответил.
– Ты в каком-то роде шпион?
– Нет. Я не работаю на ЦРУ[77].
Козырек кепки бросал тень на верхнюю часть ее темных очков.
– Ты один из тех тайных агентов?
– Ты слишком много смотришь телевизор.
– А ты меняешь тему разговора каждый раз, когда я задаю вопрос.
– Не каждый раз. Только когда ты задаешь вопрос, на который я не могу ответить.
– В смысле, не хочешь.
– Не хочу и не буду.
Она покончила со своим батончиком гранолы прежде, чем продолжить:
– Ты женат?
– Нет.
– Разведен?
– Нет.
– Дуришь женщин, желающих стать твоими подружками?
– Я уже говорил, что не завожу романтических отношений.
– Точно. Почему?
– К чему все эти вопросы?
Лола подошла на несколько шагов и жестом показала, чтобы Макс передал ей немного винограда.
– Я потеряла свой бинокль и зеркало в океане, и теперь мне ничего делать, только ловить рыбу. Мне скучно, и так как ты похитил меня, то наименьшее, что ты можешь сделать – это дать мне пищу для размышлений о чем-то, кроме того, что, вероятно, я здесь умру.
Макс положил гроздь винограда в ее протянутую руку и пробежался пристальным взглядом от гладкого запястья туда, где она закатала рукава своей блузки, чуть ниже локтя.
