— Пустишь на минутку в холостяцкую берлогу?
— Конечно.
Захар открыл дверь и пропустил даму вперед. Саша переступила порог и замерла, наткнувшись взглядом на голую женщину. Мраморную. Статуя стояла прямо в центре прихожей, отделанной яркими обоями. Что-то щелкнуло. Включилась медленная музыка, загорелся приглушенный свет, а под потолком пришел в движение гигантский стеклянный шар.
— Захар, а стриптизерша будет?
— Надеюсь, нет, — раздалось за спиной.
Z-Захар
Захару очень не нравилось быть всего двумя процентами в жизни женщины, которая ему нравится. Но он это обязательно изменит, а пока...
В конфузе с квартирой был один хороший момент — Саша смеялась. Сначала, потому что увидела черный след руки на ягодице у статуи. Потом, глядя на неоновые светящиеся колонны с силуэтами голых женщин, которые установили вместо стены, отделяющей прихожую от гостиной.
Как-то вместе они обошли всю квартиру и добрались до спальни. Её почти полностью занимала огромная круглая кровать из алого бархата. А над ней на специальных подвесах крепилась целая выставка: плетки, стеки, пять видов наручников и пара совсем непристойных гаджетов.
Захар тихо сглотнул и покосился на Сашу. Она умылась, немного успокоилась — быстро берет себя в руки. И главное, её этот абсурд больше развлекал, чем смущал.
— Интересно, они вообще видели квартиру, которую сняли? — задумчиво выдала Саша и хихикнула.
“Сняли? Если бы. Они её купили!” — подумал Захар, но вслух, разумеется, ничего не сказал. Он невольно залюбовался улыбкой, четкой линией скул и прищуром глаз с длинными темными ресницами.
— Думаю, нет. И, — добавил задумчиво. — Александра, а у вас есть дома диван?
— Есть, а что? — поймал серый удивленный взгляд своим.
Мгновение растянулось в вечность. Он. Она. Гигантская кровать. Наручники. Плетки. Всё смешалось в тягучую субстанцию и тихий шепот внутреннего искусителя:
“Поцелуй её. Схвати. Если потребуется, свяжи и оставь рядом навсегда. Тут и наручники есть...”.
“Антисанитария!” — завопил внутренний врач и огрел искусителя по голове банкой с хлоргексидина. Заодно вернул Захара в реальность.
— Саша, я не хочу здесь спать. Пустите переночевать?
— Ну, — на лице отразилась внутренняя борьба, но её вновь оттеснило веселье, — с Катюхой сам будешь договариваться.
— Разберемся, — просиял мужчина. — Ты иди, а мне нужно сделать несколько звонков по поводу этой красоты и, наверное, заказать клининг.
— И священника позови.
— Зачем? — не понял Захар.
— А ты представь какое у него будет выражение лица. Точно изгонит всех бесов из логова разврата.
— Саша!
Оба рассмеялись, на несколько мгновений забывая о своих проблемах и внутренних демонах. Впервые за много лет Захар был счастлив в логове разврата, не занимаясь развратом. Удивительное дело.
***
— Серов, ты обалдел? — Захар рявкнул в трубку. — Ты видел, что это за квартира? Притон какой-то!
— А я тебе говорил, не езди туда сегодня, — веселился Илья, у которого на вопли друга уже давно выработался иммунитет. — Мои помощники заказали клининг на завтра и грузчиков. Они расчистят тебе всю квартиру. Я еще гадал, почему этот скользкий тип так дешево продал свои квадратные метры.
— Понятно. Ладно, завтра к вечеру чтобы квартира была пустая. Голых женщин из колонн тоже убрать. А вот статую оставить, пусть будет на память.
На том конце невидимого провода Серов явно поперхнулся тем, что пил.
— Какую статую?
— Сейчас скину фото.
— Вау! Рука на заднице — шикарно! — впечатлился лучший друг. — И какие у тебя с ней хорошие воспоминания?
— Саша смеялась.
Серов подавился окончательно и прокашлялся только спустя минуту.
— Ты мне дашь кофе допить, сволочь? Что делала Саша в твоей квартире? Ты такой быстрый?
— Не твое дело. Меня интересует другой вопрос, почему она хочет уволиться из “Креспо-фарм”?
— Троицкая со своей реорганизацией достала. Спускает на неё всех собак.
— Убери оттуда Троицкую, — тут же потребовал Креспо.
— Не могу. Я же тебе говорил, у её отца теперь слишком большое влияние: партнеры, поставщики, министры. Он будет мстить и мстить по-крупному. Я ничего не могу сделать. Хотел бы, но не могу.
— Твою мать! — Захар выругался и пнул ножку кровати.
— Возвращайся на свое место. Ты можешь все исправить, твоего влияния будет достаточно.
— Я тебя услышал, — коротко ответил Креспо. — А теперь поговорим о том, что требуется от тебя. Саша должна остаться на работе в Креспо-фарм. Меня не волнует как, но с неё должны пылинки сдувать. Троицкую изолировать.
— Захар, это невозможно.
— Значит, сделай невозможное! — рявкнул в трубку. — Все последствия с Троицким я беру на себя.
В трубке повисла напряженная тишина. Она сменилась треском кофемашины, после которого Илья Серов вернулся к разговору.
— Хорошо, а теперь выключай большого босса и объясни, что происходит.
— Саша беременна.
Звон разбитого стекла и отборный мат.
— И что ты будешь делать?
— Жениться.
— Креспо, ты сведешь меня в могилу! Это же не твой ребенок. Ты всегда предохраняешься и, если я правильно помню, твои головастики передохли еще в шестнадцать.
— Всего восемьдесят процентов головастиков. Есть еще двадцать. И, — Захар выдержал паузу. — Саша об этом не знает.
— Извини, но, по-моему, ты свихнулся со своей Зиминой. Я могу понять: влюбился, затусил в клубе, решил приударить после. Но ты уверен, что хочешь воспитывать двух чужих детей?
— Знаешь, что я понял, работая педиатром? Не бывает своих и чужих детей. Есть просто дети, которым нужна семья и забота. Нужны папа и мама, даже если кто-то из них не кровный.
— А что ты будешь делать с кровным папой?
— В крайнем случае, найму киллера, — хмыкнул Креспо. — Но, надеюсь победить его в честной борьбе. Саша выберет меня.
— Удачи. И разрули уже с Троицким, он всю печень мне прожрал. На новоселье позовешь?
— Через неделю, когда превращу этот притон в приличную квартиру.
— А может сначала новоселье в притоне, а потом приличное? — воспылал надеждой Серов.
— Обойдешься. У меня, знаешь ли, соседи с очень чутким слухом.
Отключив вызов, Захар еще раз огляделся и хмыкнул. А кровать ему, определенно, нравится. Интересно, можно где-то заказать точно такую же, но только новую?
Хоть мысли его были далеки от работы, спускаясь на этаж ниже, он успел сделать несколько звонков и запустить один очень интересный механизм, который через пару недель собьет спесь с Троицкого и его семьи.
Завершив последний разговор, он глянул на дверь и не стал стучать. Приходить в дом с пустыми руками — полный провал. Сбегал за тортом и, повинуясь странному инстинкту, набрал еще кое-что по мелочи для завтрака.
Дверь ему открыла Катерина и хмуро глянула на незваного гостя, но стоило заметить тортик, как на лице тут же появилась улыбка:
— О, мама, Захар тортик принес! Это мне-мне?
— Если пустишь на диван переночевать, то тебе.
— Подкуп? — нахмурилась девочка, но тут же снова глянула на торт и заулыбалась. — Ах, иногда я такая сговорчивая...
— Катя, прекрати изображать Музу и пусти Захара в дом! — раздался Сашин голос из гостиной.
— Сначала торт, — вытянула руки, требуя угощение.
Получив свой откуп довольная девочка убежала на кухню, а Захар вместо того, чтобы последовать за ней, разулся и заглянул в гостиную. Александра уже переоделась в уютный домашний костюм клетчатые брючки которого так облегали ноги, что мужчина не удержался и полюбовался ими несколько минут. Примерно до того момента, как Саша решила наклониться и приподнять часть сидения, чтобы разложить диван.
Захар бросил пакет с едой и рванул к ней.
— С ума сошла?! Тяжелое! — пальцы сомкнулись на тонком запястье женщины. Шелковистая чуть прохладная кожа казалась слишком нежной для его грубой руки, хотелось коснуться её губами, чтобы извиниться за резкое прикосновение.
