— Не ори, — шикнула на него Александра, но послушно отошла от дивана и поспешила освободить руку. С потерей потерь смирился. — Вверх до щелчка.
— Как прикажете.
Диван щелкнул и послушно разложился.
— Захар, а это что? — Саша кивнула на увесистый пакет, из которого тонкой струйкой вытекало молоко. Коробка лопнула. — Ты вроде на одну ночь, а не на неделю.
— Хотел отблагодарить вас с Катериной за приют, но не смог придумать ничего оригинальнее торта. В довесок немного увлекся с другими продуктами.
— Если ты сейчас скажешь, что мне надо больше есть — стукну подушкой, — предупредила хозяйка дома и для верности прихватила прямоугольную с подлокотника.
— Думаю, для начала нам нужна тряпка.
Тряпку у Саши тоже пришлось отобрать, а потом и постельное белье. Он злился. Зачем подвергать себя опасности? Она казалась ему хрустальной вазой, которая от любого неосторожного движения может разбиться. В ней живет хрупкая, едва зародившаяся жизнь, а Саша диваны поднимает и с тряпкой пытается бегать.
— Всё! Делай все сам! — вспылила она. — Я на кухню. Приходи пить чай!
Развернулась и быстро вышла.
“Зато не напрягается!” — довольно подумал Захар и ловко засунул подушку в наволочку.
За десять лет жизни без прислуги он освоил и уборку, и замену кровати, и даже пару заковыристых блюд восточной кухни, хоть поваром и оказался неважным.
“А день не так уж и плох. Я в квартире Саши, мы перешли на ты и живем рядом. Катерине, кажется, я тоже нравлюсь”.
Катюша
— Нет, ну вы только посмотрите. Он реально собрался здесь ночевать! — прошипела себе под нос девочка, глядя в гостиную через приоткрытую дверь.
Её красивая мама о чем-то разговаривала с рисковым доктором. Нет, поначалу Захар ей даже понравился: с чувством юмора, добрый и конфетами накормил, чтобы успокоить, пока мама была у доктора. И пах он чем-то таким вкусным, как будто каждое утро ел кофе с пирожными. Но приходить в их дом. Ночевать в их доме! Смотреть на её маму так пристально, еще и на “ты” с ней перейти — это уже ни в какие ворота.
Еще и стоят они теперь рядом в полумраке гостиной, а все, кто смотрел хоть одну мелодраму знают, что ничем хорошим это не заканчивается.
— Нет! Что делает, а! — возмущенно прошипела себе под нос девочка, когда доктор коснулся маминого запястья. Она очень старалась расслышать, что же там происходит и все-таки смогла.
— Ты точно в порядке? Бледная какая-то. Пульс быстрый.
— Просто устала, — отмахнулась мама.
— Тогда срочно спать. Спокойной ночи, Саша, — доктор смотрел на маму как-то долго и пристально, будто искал в ней что-то или ждал намека на что-то.
— Приятных снов, Захар, — мама, кажется, чуть покраснела или смутилась.
Катя быстро смекнула, что сейчас её поймают и, копируя бесшумную походку ниндзя, прокралась обратно в комнату. Уже там, лежа на своей постели, она переваривала информацию и пыталась понять, что же делать с новым соседом.
Искусала все губы и все-таки приняла решение. Это будет первый и последний раз, когда в их доме ночует добрый дядюшка-педиатр!
— Прости, добрый доктор, но маму я за тортик тебе не продам! — шепнула под нос и отправилась на дело.
Глава 9
Захар
Давно ему так хорошо не спалось. И причиной был вовсе не диван, который так выступал в области поясницы, будто говорил: “Чувствуйте себя как дома, но не забывайте, что вы в гостях”. Зато какой был сон! Ему снилась Саша в том самом коротком халатике, который был на ней в день “первой” встречи. Окруженная солнечными лучами она улыбалась ему, что-то шептала и гладила по голове, потом медленно провела кончиком пальца по носу и щекам, пощекотала бороду и весело рассмеялась, когда он притянул её к себе и зажмурился от удовольствия.
— И что здесь происходит? — незнакомый чуть низковатый женский голос ворвался в приятный сон и разрушил картинку.
— В смысл… — а голос, ласкающий слух, внезапно замолчал.
— Похоже, Катя приготовила нам завтрак. Охренеть какой горячий завтрак.
Щелчок фотокамеры телефона Захар узнал без труда.
— Стейш! — одернула незнакомку Саша.
— Прости, не удержалась, щелкнула для истории. Кто это вообще такой? Явно не СУДАК.
Захару показалось, что он все еще спит и сон с каждой минутой становится все бредовее и бредовее. Какой горячий завтрак? Какой судак? Он спит, никому не мешает и хочет вернуться к тем красивым картинам, а здесь рыба на завтрак.
— Наш сосед, новый педиатр Катюхи.
— Повезло детишкам. Но какого хрена тот крендель давит мой любимый диван?
— Потом расскажу, — оборвала Саша. — Но сначала я разбужу одну мелкую засранку!
— А может, начнем с засранца?
В повисшей тишине Захар осознал, что окончательно проснулся, а по его лицу медленно стекает что-то липкое. Незаметно приоткрыл рот и крем с торта узнал без труда. Ну Катерина!
Будить его женщины не решались. Пришлось взять ситуацию в свои руки, которые все это время обнимали что-то мягкое и теплое. Мало того, часть перемазанного кремом лица к этому мягкому и теплому прилипла. Лучше бы этим мягким и теплым была Саша Зимина, но судьба в лице Катюши распорядилась иначе. Открыв глаза, Захар обнаружил, что на него обреченно взирал перепачканный кремом Пушистик.
— Доброе утр… — в поле зрения возникла Саша, которая явно увидела что-то еще и осеклась.
— Мне что, не идет торт? — спросил он и попытался подняться, но заколка в волосах зацепилась за шерсть многострадального Пушистика. Стоп. Заколка? — Саша, а подай, пожалуйста, мобильник.
— Эм, лучше посмотри вот так, — включила фронтальную камеру, продолжая держать телефон в своих руках.
Так шикарно Захар Креспо еще не выглядел: по лицу шоколадной маской размазан крем от торта, сверху все это украшено разноцветной кондитерской посыпкой, но этим дело не ограничилось. В его отросших волосах гнездились разноцветные заколки-бабочки и нежно-розовые бантики. Венцом творения стала золотистая корона на ободке.
— Твою мать… — выдал мужчина, и схватил телефон. Рукой с ярко-розовыми ногтями.
В комнате снова стало тихо. Саша бледнела и краснела, явно разрываясь между неловкостью и подступающих смехом. Захар всерьез анализировал свой уровень любви к детям, прикидывая, поднялся он сейчас или все-таки опустился на несколько пунктов. Кстати, так и не понял. А по шее и груди медленно стекали остатки липкого крема.
Щелк.
— Вот Катюха выдала! Это восторг! — гоготнула симпатичная, но излишне плечистая на его вкус шатенка, и тряхнула высоким хвостом.
— Сам тащусь, — кивнул он, разглядывая фотку своего обалдевшего перемазанного лица, которую незнакомка торжественно ему продемонстрировала.
Он понимал, что надо возмутиться или потребовать удалить фото, но Саша после выходки подруги как-то сникла и явно хотела провалиться сквозь землю. Или не провалиться.
— Саша, все в порядке?
— Если хочешь умыться, иди сейчас, — поднесла руку к горлу и добавила. — Бегом!
Он не сомневался, что девушка, которую назвали Стейш, его забег до ванной тоже сняла и сохранила для потомков. Отмыть крем с лица и детский лак с ногтей удалось легко, а вот выпутывать заколки из волос пришлось в шесть рук.
Захар, конечно, планировал сблизиться с Сашей и мечтал о её тонких пальцах, перебирающих его волосы. Но вот её подруга и розовые бантики в его планы точно не входили.
Апофеозом ситуации стало сообщение с незнакомого номера:
“Извиняться не буду. Ничего личного, но мужчинам в нашем доме не место. Передай маме, что я уже в школе”
“Ты понимаешь, что расстроила не только меня, но и маму?”
“Ничего. К вечеру отпустит”
“Катерина, ты не права”
Ответа он так и не дождался. Саша очень переживала, много извинялась и, чего греха таить, хорошенько так выругалась. Видимо, дочка не первый раз доставляла ей подобные неприятности.
