в океане. Нет, он не мог передумать! Человек, который спас ее, вытащил из рук киллера и обещавший страшную расплату за ее смерть, не мог так легко и быстро сдаться!
― Да, — наконец, послышалось уверенный ответ.
― Я согласна, — с облегчением выдохнула она, прикрыв глаза. — Я выйду за вас замуж!
Анну сразу повезли в офис холдинга Волкова. В большом конференц-зале ее ожидал не только Станислав Георгиевич, но еще невероятно красивая женщина, напоминавшая саму Анжелину Джоли. Жгучая брюнетка, одетая в шикарный деловой костюм была яркой, эффектной и очень сексуальной, то есть полной противоположностью Анны.
Когда девушка вошла, эти двое мило беседовали. Женщина громко рассмеялась над тем, что сказал ей Волков. Он же выглядел весьма довольным и расслабленным. И даже широко улыбался этой красавице. Анна непроизвольно поджала губы. Снова ее поразило непонятное, ранее не испытанное чувство, острое и отчего-то болезненное. В этот момент Анне сильнее стало не хватать мамы, которая бы точно прояснила, что с ней творится. Мамочка…
Ее грациозная, необыкновенно элегантная мать всегда умела нравиться окружающим. Когда она входила в помещение, даже не самые воспитанные и культурные мужчины вставали, отдавая ей дань уважения, и восхищенно провожали взглядом, когда она покидала комнату. Папа также относился к жене с особым почтением и трепетом. Он всегда с признательностью целовал ее руку и никогда не был груб с женой.
Кроме идеальных манер и культуры, мама пыталась научить дочь женственному поведению, но вот только Анну такая ерунда никогда не интересовала. Кроме музыки ее мало что волновало. Но теперь, глядя на неотразимую женщину рядом с Волковым, девушка пожалела, что слушала мамины советы в пол уха. Вот кто действительно достоин стать рядом с таким импозантным мужчиной — эта роскошная женщина чуть за тридцать. По непонятной причине Анну страшно раздражал тот факт, что эта пара вместе выглядит потрясающе!
Когда Станислав Георгиевич представил их друг другу, адвокат Михеева стала зачитывать условия брачного договора. Волков обязался полностью обеспечивать свою фиктивную жену до тех пор, пока не вернет завод в ее полное владение. Развод мог быть осуществлен только после того, как законным владельцем предприятия станет Анна. Она же была обязана подписать дарственную на передачу прав управления своему фиктивному мужу. В последствии ей гарантировали отчисление процентов с прибыли завода.
Анну разозлил даже не тот факт, что условия брачного договора были уже составлены без учета ее мнения. Ее возмущало поведения Светланы Михеевой, которая после приветствия даже не взглянула в ее сторону, а все пункты зачитывала, обращаясь непосредственно к Станиславу Георгиевичу. Словно Анны в комнате вообще не существовало! А то, как адвокат чуть ли не заискивающе заглядывала в рот олигарху и крайне мило улыбалась ему, заставляло Анну с силой сжимать кулаки под столом до побелевших костяшек.
― После замужества Анна Монастырская обязуется взять фамилию мужа и именоваться Волковой, — неожиданно выдала Светлана Михайловна.
― Никогда! — мгновенно выкрикнула ошарашенная Анна, подскочив с места.
― Анна Александровна, мы же договорились… — процедил сквозь зубы Волков, явно начав сердиться.
― Мы договорились, что я выйду за вас замуж. О смене фамилии речи не было и быть не может!
― Вы понимаете, что только моя фамилия может уберечь вас от этих людей? Они должны знать, что вы — моя жена и…
― Так сообщите им, — отрезала Анна, пожав плечами и присаживаясь. — Я менять фамилию не буду!
― Детский сад какой-то! — вспыхнул Волков, с силой стукнув по столу. Он вскочил из-за стола и напряжённо прошёлся взад вперед, недовольно засунув сжатые кулаки в карман. Остановился и резко наклонился к Анне, внимательно вглядываясь в ее лицо: — Анна Александровна, я целый день трачу на то, чтобы убедить вас, что вы в опасности! Вы не понимаете, с кем мы имеем дело…
― Станислав Георгиевич, — Анна с шумом сглотнула и опустила голову. — Уж кто-кто, а я прекрасно осведомлена, какую боль эти нелюди способны причинить другим. Они убили мою семью. Они забрали то, что по праву принадлежит мне. Они отняли у меня всё! Фамилию они у меня не отнимут! Монастырской родилась, ею и умру! — упрямо настаивала она. Он отшатнулся, сложив руки на груди.
На нее уставились злые серые глаза, которые обладали чуть ли не гипнотическим воздействием. Его убийственный взгляд пригвоздил ее к месту, и Анна не смела шелохнуться. Снова очень странные и непривычные ощущения рядом с этим грозным мужчиной захлестнули ее. Анна всегда чувствовала себя под защитой. Папа никогда никому не позволил бы обидеть свою принцессу. Страх… вот уже неоднократно ее тело подавало тревожные сигналы опасности в присутствии олигарха. Странно, ведь он спас ее, а она все равно не могла до конца расслабиться, особенно когда он смотрел на нее вот так как сейчас. Дико. Зло. Необузданно. И волнующе одновременно.
― Есть предложение, — осторожно встряла Светлана Михайловна. — Монастырская-Волкова? Если всех устраивает…
― Меня устраивает, — процедил он сквозь зубы, не отводя безумного взгляда от девушки. — Вас, Анна Александровна, все устраивает? — нарочито почтительно обратился он, словно издеваясь над ней. — Будут сегодня еще неожиданные сюрпризы?!
Он снова разговаривал с ней как с несмышленым ребенком, что Анну жутко разозлило. Естественно, взрослый опытный мужчина не признавал в ней ровню. Зато с роскошной адвокатшей флиртовал как законченный Дон Жуан! Фу! Анне настолько сильно захотелось ему досадить, что ей стало даже страшно от собственных мыслей.
― Я хочу жить в своей квартире, — сказала Анна, вздернув подбородок.
― Не говорите глупостей. В моем доме вы в полной безопасности. И это, Анна Александровна, не обсуждается, — он резко отмел ее предложение.
― Я не могу жить в доме, где нет рояля, — заявила Анна. Волков с адвокатом переглянулись, и на нее непонимающе уставились уже две пары удивленных глаз. — Что? Я люблю музыку. Я живу музыкой. Мне нужен рояль! Дом, в котором не звучит музыка, это не дом, а помещение!
На ее смелое заявление Волков открыл рот, и Анне показалось, что он сейчас наорет на нее. Однако он облизнул тонкие губы, шумно выдохнул, явно пытаясь успокоиться, и выплевывая каждую букву, заверил:
― Я куплю вам чертов рояль. Это все?
