видела Ксюшу в те года, эти теории отодвигались на второй план. Казались нереальными.
— То! Друзья у него дебилы, это факт. Я отвечаю! Он точно поцеловал тебя, потому что ты ему нравилась. А эта ваша Ксю… ну фиг знает. Я думаю, что она на него запала просто. И вилась постоянно. Сама смотри, — Лилька разворачивается ко мне полубоком, накрывает ладошкой мою руку и продолжает. — Если бы ему нравилась эта твоя лягушка, то он бы с ней публично встречался. Подумаешь, кофту одолжил. Они бы за ручки ходили, вечно бы вместе торчали. Да и сто лет ты бы ему сдалась. Будем реалистами, в школе ты выглядела ну… как немного серая мышка. Если твоя эта… как ее… короче царевна такая вся из себя фраля, то зачем ему на милость сдалась ты? Не-не-не! Он явно к тебе тянулся. Другого и быть не может. Так что ты дура.
— А поцелуй, я ведь сама видела.
— Чего на этих вписках только не бывает. Может он пьяный был, а может переживал, что ты его отшила так. Мальчики они тоже не из льда сделаны. По шее бы ему за поцелуй дала, но общаться зачем перестала. Это ты зря, детка.
— Слушай, а что мне с Игнатом делать? — Меняю тему, потому что этот вопрос меня волнует не меньше, чем Соболев и наше с ним прошлое.
— Ну… а что делать? Ты ему озвучила свое решение. Хочет он или нет, примет. Тут проблемка в другом.
— В чем?
— В чем? В наших мамочках. Забыла уже, как они грезят вас женить? У мамы же бзык на тему Игната. Она ж его до мозга костей обожает. — Усмехается Лилька, закатывая глаза. Очевидная правда есть в ее словах. И этот момент тоже придется как-то решать.
— И как быть? А вдруг он меня возле дома ждет? Лиль, я не хочу с ним пока говорить. Не сейчас.
— Он настолько отбитый, что будет ждать тебя возле подъезда?
— Гляди, — вытаскиваю телефон из сумки и демонстрирую очередной вызов. А там уже более пятидесяти пропущенных, и столько же сообщений. Сестра берет у меня мобильный, просматривает содержимое смс и как-то недовольно качает головой.
— Мне кажется, у него кукушка немного поехала. Вот это «я тебя из-под земли достану», особенно забавно.
— Лиль, как объяснить, что я не люблю его?
— Да никак. Пока не успокоиться, смысла и говорить нет. Слушай! А давай тяжелую артиллерию подключим? — В глазах сестры мелькают огоньки, и это знак, что ей явно пришла в голову очередная гениальная идея.
— В плане?
— Папу! — Выдает с улыбкой она.
Папа был удивлен нашему внезапному предложению сходить и поесть пиццу, однако согласился без раздумий. Он как раз ехал с работы, поэтому от еды, да еще и вредной отказаться не смог. Тем более, кажется, у него тоже были вопросы по поводу моих отношений с Игнатом. Потому что в понедельник мама дала жару всем.
В пиццерии мы берем большую ассорти и зеленый час. Папа рассказывает о делах на работе, иногда шутит, но не перестает наслаждаться вкусной едой. Хочет даже домой взять, но в последний момент отказывается. Говорит, хорошего понемножку.
В процессе разговора, я честно признаюсь ему, что сообщила Богданову о разрыве. Мне очень нужна поддержка отца. И он тот человек, который действительно может ее дать, а еще может повлиять на маму. По крайне мере, так считает Лилька.
— Ох, — вздыхает отец, откладывая кусок пиццы в сторону. — Если спрошу почему, ответ получу?
— Только маме не говори… вы оба, не говорите, ладно? Она будет ругаться. Не поймет.
— Зря ты так, милая, — теплым и заботливым тоном произносит папа, всматриваясь в мое лицо. Понимаю, он говорит правильные вещи, но от этого не легче.
— Па, ты разве не видел, какая у нее ненормальная реакция на Игнатика? — Влезает Лилька в разговор.
— Видел, ну это все Ленка. Они уже в голове у себя ваших внуков нянчат. Но Арин, если ты не объяснишь все, как же я или мама сможем понять?
— Не люблю его. Другого люблю. Всегда любила. И забыть не смогла. — Сваливаю на отца свои чувства, от которых и самой-то нелегко. Даже не представляю, что папа сейчас подумает обо мне.
— Вот как? — Вздыхает отец, задумчиво потирая область подбородка.
— Думала, что смогу полюбить. А на днях поняла, не смогу.
— А это случаем не тот мальчик, который тебя частенько домой провожал?
— Что? — Спрашиваем с Лилькой в один голос, а затем переглядываемся. Откуда папа может знать, я ведь никогда не рассказывала, да и старалась сделать все, чтобы остаться невидимкой.
— Значит он? Хах, — усмехается отец. Он закидывает кусок пиццы в рот, а мы с замиранием ждет ответов.
— Па-а! — Тянет Лилька, ее интерес не меньше моего, однозначно. — Ты как узнал? А мама? Она в курсе?
— Нет, — отмахивается родитель. — Я просто случайно разок заметил. Потом еще разок. И еще. Решил сохранить в секрете. Думал, Аринка сама сознается во всем. Мальчик с виду такой порядочный был. А главное, что мне понравилось, он всегда отходил до самых ступенек, потом останавливался и смотрел, ждал пока Арина зайдет в подъезд. До тех пор не уходил. Не то, что Игнат. Сколько раз матери говорил, на улице темень такая, а он задницу с дивана поднять не может. Да мало ли дураков ходит. — На последних фразах интонация папы меняется с доброй и положительной, на негативную. Я опускаю голову, и смущаюсь от воспоминаний, которые лезут из прошлого. Кирилл правда ждал пока я зайду? Хотя чему удивляться, ведь даже с температурой и синяками он не принимал отказов. И почему я никогда не спрашивала у него об этом.
— Арин, — врывается голос родителя в мои мысли. Поднимаю глаза на него: седые волосы на висках, морщинки вокруг век. Время не стоит на месте. Мы не молодеем, наши близкие тоже. — Какое бы ты не приняла решение, я буду на твоей стороне. А мама… ну и к ней найдем подход. Придумаем.
— Вот это я понимаю! — Воодушевляется Лилька. — Вот это по-мужски, па!
