Я стону, когда меня медленно и легко поднимают, снова и снова. Давление, которое он оказывает на самые глубины меня, — это воплощенное удовольствие.
— С тобой так хорошо, — с трудом выдыхаю я. — Джесси, трахни меня.
Я хочу жестче.
— Язык, Ава, — выговаривает он. — Только так. Мы сделаем это только так.
Он закрывает глаза и напрягается, прижимаясь ко мне. Он слишком нежен со мной. Мне нужны шок и трепет. Мне нужно, чтобы он взял меня жестко. Так продолжается уже несколько недель. И я знаю почему.
— Почему ты так нежен со мной? — Я утыкаюсь носом в его шею, посасывая и кусая кожу.
— Неспешный секс, — стонет он.
— Я не хочу неспешный секс. — Он не даст желаемого эффекта. Да, я кончу, буду стонать от удовольствия и дрожать всем телом, но мне нужно кричать, чтобы освободиться. Мне нужна не ласка, а отбойный молоток. — Трахни меня, Джесси.
Он резко втягивает воздух, когда я жестко опускаюсь на него.
— Язык, Ава, Господи Иисусе!
— Да! — я резко поднимаюсь и обрушиваюсь обратно.
— Ава! — он удерживает меня. — Нет, черт возьми.
Чувствую его пульсацию внутри себя, его вздымающаяся грудь прижимается к моему торсу. Я тяжело дышу ему в шею, сжимая в кулаках его волосы. Крепче стискивая мышцы.
— Перестань обращаться со мной, как со стеклянной.
— Ты для меня, как хрусталь, детка. Хрупкая.
— Но я не хрупкая. Как и две недели назад, как и сейчас.
Пытаюсь приподняться, мне нужно двигаться, но он крепко держит меня. Еще одна причина, по которой я молю Бога, чтобы не забеременеть. Я этого не вынесу. Отрываюсь от его шеи и смотрю ему в глаза.
— Жестко. Хочу, чтобы ты двигался жестко.
Он качает головой.
— Неспешно.
— Почему? — требую я. Признает ли он то, что я уже знаю?
— Потому что не хочу причинить тебе боль, — шепчет он.
Стараюсь держать себя в руках. Не хочет причинять мне боль или не хочет причинять боль ребенку, которого, возможно, даже не существует?
— Ты не причинишь.
Чувствую, как он слегка ослабляет хватку, поэтому пользуюсь возможностью и сразу же резко опускаюсь на него, удовлетворенно крича. Он тоже кричит. Знаю, он хочет врезаться в меня, жестко взять, управлять мной и потакать мне, но он этого не сделает, и это, черт возьми, сводит с ума.
— Бл*ть! — беснуется он. — Черт возьми, Ава! Нет!
— Сделай это. — Я хватаю его лицо и жадно обрушиваюсь на его рот. Если буду продолжать в том же духе, он сдастся. — Овладей мной, — требую я, скользя губами по его щеке.
Он ловит мои губы, когда они снова минуют его рот, неистово и стремительно проникая внутрь языком. Я почти добилась своего.
Резко поднимаюсь и опускаюсь, вызывая свирепый рык.
— Приятно, да? Скажи, что тебе приятно.
— Господи, Ава. Прошу, не надо.
Я поднимаюсь и опускаюсь, все жестче и жестче.
— Ммм. Ты хорош на вкус. — Я свожу его с ума, и знаю, что он хочет этого, потому что легко мог бы остановить мои провоцирующие движения. — Ты мне нужен.
Эти слова — его погибель, я знала, что так и будет. Издав раздосадованный вопль, он берет управление движениями в свои руки, сжимая мою талию и дергая меня вверх и вниз на себя.
— Вот так? — кричит он, почти сердито, потому что не может устоять передо мной.
— Да! — кричу я.
Внезапно Джесси встает, мои ноги все еще обвивают его талию, идет через ванную и прижимает меня к стене.
— Хочешь жестко, детка?
— Трахни меня! — лихорадочно выкрикиваю я, сжимая ноги и возвращая руки в его темно-русую массу волос.
— Черт возьми, Ава. Прекрати ругаться! — Он выходит и врывается снова и снова, мои крики удовольствия звенят в воздухе. — Лучше? — хмыкает он, ударяя сильно и глубоко. — Ты хотела этого, Ава. Так, бл*ть, лучше?
Он действительно обезумел.
Я прижата к стене, поглощая его яростную атаку, и хочу еще сильнее. С меня хватит двух недель нежного Джесси, но я не могу говорить. Мои яростные ответные движения — сигнал к тому, что я действительно хочу еще жестче. Намного жестче.
— Отвечай на гребаный вопрос!
— Сильнее! — кричу я, хватаясь за его волосы.
— Бл*ть! — Его бедра непрестанно двигаются вверх, его скорость и выносливость ошеломляют, и мне нравится каждый жесткий, сильный удар. Они компенсируют две недели нежности и осторожности.
Под ложечкой начинает жечь, и я вырубаюсь от оргазма, который прорывается так быстро, что у меня нет возможности подготовиться к нему. Крепко зажмурив глаза и запрокинув голову назад в отчаянном крике, взрываюсь.
— Я еще не закончил, Ава, — кричит он, кладя руки мне под бедра и двигаясь вперед.
Я тоже. От этого оргазма у меня кружится голова, но на подходе еще один, которой притягивает безжалостная сила. Я нахожу его губы и глубоко целую, до боли обхватывая ногами его бедра и насаживаясь сильнее, когда он бьет вверх, мои крики и его вопли сталкиваются между нашими ртами.
— Да! — я откидываю голову назад. — О Боже!
— Глаза! — яростно ревет он.
Немедленно повинуюсь, стискивая в кулаках его волосы, когда он резко замирает, тяжело дыша и обливаясь потом. Пламя в моей сердцевине тут же гаснет, но затем он стонет и выходит, а я готовлюсь к большему. Он наносит удар, очень сильный. С потрясенным криком ударяюсь спиной о стену, но он не дает мне времени прийти в себя. Резко отстраняется и наносит еще один мощный удар. Он потерял всякий контроль, который у него был. Это будет очень жестко. Крепче вцепляюсь ему в волосы и пытаюсь согнуть ноги, давая доступ, который требует его тело.
— Достаточно жестко для тебя, Ава? — кричит он, снова врезаясь в меня.
— Да! — кричу я. Даже и не мечтая прекратить это.
Он неумолим. Несколько раз Джесси врезается в меня, каждый удар все сильнее и сильнее. Разум отключается, тело расслабляется, и я на седьмом небе от удовольствия. Но потом чувствую, как спина отрывается от стены, меня тащат вперед и укладывают на кровать. Он практически бросает меня на матрас и переворачивает, ставя на четвереньки, прежде чем расположиться позади меня и схватить за бедра. Снова входит в меня жестоким толчком и с бешеным рыком дергает на себя, чтобы встретиться с каждым мощным движением бедер. Утыкаюсь лицом в простыни, вцепляясь пальцами в ткань, на мне выступает пот. Я насквозь промокла.
— Джесси! — выкрикиваю его имя в безумном, восхитительном отчаянии.
— Ты хотела этого, Ава, не жалуйся, мать твою.
Он снова врезается в меня, еще сильнее. Высвобождает всю сдерживаемую звериную мощь, подавляемую слишком долго. Он действительно потерял контроль, и небольшая часть меня задается вопросом, делает ли он это нарочно — пытается шокировать меня или напугать, чтобы вернуть в мир неспешного секса. Если таков его план, он с треском провалится. Моему телу это нужно. Мне это нужно.
Возвращаю свой извращенный разум в настоящее и сосредотачиваюсь на том, чтобы встретить его силу с радушным приемом. Я принимаю все это яростное давления в животе, пробивающееся прямо к сердцевине, готовое взорваться. Это начисто вышибет мне мозги.
— Сильнее! — кричу я, держась за простыни.
— Ава! — Его пальцы стискивают мои бедра, безжалостная хватка на чувствительной области не беспокоит меня ни в малейшей степени. Я слишком занята, концентрируясь на приближающемся оргазме, который разорвет меня на части.
И тут он поражает меня, снова заставая врасплох и отправляя из этого мира в море удовольствия. Я кричу. Он кричит. Затем я падаю на кровать, Джесси следует за мной, полностью накрывая меня поджарым телом. Его дыхание резко отдается у меня в ухе, а наши покрытые потом тела покраснели и сильно вздымаются. Ощущаю себя абсолютно насытившейся. Я совершенно измотана, но чувствую себя намного лучше. Снова чувствую нас.
Он стонет, кружа глубоко во мне, его горячее освобождение согревает меня и делает целостной. Я скучала по этому.
— Спасибо. — Я тяжело дышу, закрываю глаза и нахожу огромное утешение в его сильном, бешеном сердцебиении у меня за спиной. Даже не могу собраться с силами, чтобы беспокоиться о том, что он только что кончил в меня. Не то чтобы это действительно имело значение.
