в опасности. Это был танец. Не было никакой причины делать из этого нечто большее.
Я повернулся к Арии. Лука прищурился на меня. Я проигнорировал его неразумную реакцию и протянул руку его жене. Она взяла ее и улыбнулась мне. Она была хорошей актрисой. Если бы не легкое напряжение в ее пальцах и учащенный пульс, я бы поверил ее выражению.
Притянув ее к себе, мы начали танцевать. Она легко двигалась, взяла меня за руку и продолжала приятно улыбаться.
— У тебя глаза Фабиано.
Ее взгляд метнулся ко мне, и выражение ее лица дрогнуло.
— Он мой брат. Даже если вы заставили его поверить во что-то другое.
— Мы не заставляли его ни во что верить, — поправил я. — Мы научили его, что кровь не определяет твою преданность.
— Вы превратили его в….
— В кого? Убийцу? Палача? — она вздохнула. — Каждый мужчина в этой комнате убийца, и мальчики на пути к тому, чтобы стать таковыми. — и из того, что я знал о Луке, он определенно был одним из самых жестоких мужчин в наших кругах, но Ария, вероятно, имела ограниченные знания, когда дело касалось деловых привычек ее мужа.
— Это не свадебный разговор, — сказала она. — Я надеюсь, что эта свадьба позволит нам обрести мир, и я надеюсь, что твой брат позволит Фабиано быть ближе к своей кровной семье.
— Все зависит от Фабиано, но сейчас он с Каморрой. Не забывай об этом.
— Не буду, поверь мне, — резко сказала она. Ее глаза следили за танцующими мужем и моей женой. Киара застыла в объятиях Луки.
— Киара очень напряжена с мужчинами, — сказал я.
Ария нахмурилась.
— Большинство девушек напряжены в день свадьбы.
— Напряжены?
Она посмотрела на меня, но я не смог прочесть.
— Мужчины, — прошептала она. Это не имело никакого отношения к тому, что я мужчина, но я не стал уточнять. — Для невесты брачная ночь это настоящий кошмар.
— Страх перед неизвестным распространен, но это только соединение двух тел. Бояться нечего.
Ария моргнула на меня.
— Возможно, для тебя, но Киара может не согласиться, как и любая другая девушка, особенно учитывая, с кем ей приходится соединять тела.
— Я более чем способен выполнять свои супружеские обязанности.
— Я не сомневаюсь, что ты сможешь пройти через это. В конце концов, Каморра печально известна. — она поморщилась. — Это не мое дело.
Но ее голос ясно давал понять, что это ее дело.
— Вовсе нет. Ты права, — протянул я. Перемирие не означало, что мы с Римо позволим семье вмешиваться в наши дела.
Когда стихли последние ноты песни, она поспешила сказать.
— Ее отец избил ее перед тем, как его убили. Это могло бы объяснить ее проблемы с мужчинами. Но я думаю, что может быть больше …
— Ещё?
Она отступила назад.
— Спасибо за танец.
Она повернулась и направилась к Луке, который ждал ее на краю танцпола. Киару уже передали Феликсу.
Я подошел к Римо, который стоял рядом с Фабиано у буфета. Как мой старший брат, теперь его очередь танцевать с Киарой в честь ее дяди Феликса. Я схватил его за руку, и он поднял темные брови.
— Попробуй напугать ее как можно меньше.
— Я могу быть приятным и вежливым, если постараюсь, — сказал он.
Фабиано рассмеялся.
— Извини, Римо, но это лучшая шутка, которую я когда-либо слышал.
— Что я должен сделать, чтобы успокоить твою женушку? — спросил он, но его глаза следили за молодой девушкой, которая проходила мимо нас. Я очень надеялся, что он ничего не предпримет не с одной из девушкой семьи. Я не тот человек, чтобы спрашивать.
— Понятия не имею.
Мы посмотрели на Леону, которая покраснела.
— Может, улыбнуться?
Губы Римо растянулись в улыбке.
— Я видел гиен с менее тревожными улыбками, — пробормотал Фабиано, и Леона подавилась смехом и уткнулась лицом в его руку.
Песня закончилась, и Римо высвободился из моих объятий, направляясь к Киаре, которая выглядела как ягненок перед мясником.
Джулия удивила меня, когда пригласила на танец. Я был уверен, что обычно так не поступают, но я повел ее к танцполу и притянул к себе. Ее муж наблюдал за нами со своего места рядом с Лукой в буфете. Они оба были высокими и мускулистыми и имели одинаковую склонность к жестокому руководству… если верить слухам.
— Не знаю, способен ли ты на такое, но я прошу тебя быть добрым к Киаре.
Я взглянул на Джулию.
— Ты меня спрашиваешь? — спросил я, подняв брови.
Она нахмурилась.
— Если у тебя есть сердце, пожалуйста, не трогай ее.
— Мне сказали, что в первую ночь девушке нельзя причинить боль.
Ее глаза наполнились слезами, но выражение лица было сердитым.
— Ты знаешь, что я имею в виду!
— Киара моя жена, взрослая девушка, и с этого дня она часть Каморра. Она не твоя забота, — сказал я предупреждающим тоном.
Джулия напряглась, но больше ничего не сказала. Как только музыка закончилась, я отпустил ее, и она вернулась к мужу, а я вернулся к братьям и Фабиано.
КИАРА
Римо Фальконе направился ко мне, и пришлось приложить немало усилий, чтобы не убежать. Его глаза были почти черными, как и волосы. Что-то в его лице говорило о необузданном насилии, и не из-за шрама, тянущегося от лба вниз по виску к скуле. Он протянул руку с искривленным ртом. Это напоминало то, как Лев смотрит на Газель.
Его ладонь и пальцы были покрыты шрамами и ожогами.
— Ты должна взять меня за руку, чтобы мы могли потанцевать, — сказал он с раздражением.
Подавив дрожь, я вложила свою руку в его. Я не смотрела ему в лицо. Это было бы моей погибелью. Его пальцы сомкнулись вокруг моей руки с меньшим давлением, чем я ожидала, а другая рука мягко коснулась моей спины и притянула меня к себе. Мое тело сжалось, дыхание застряло в горле. Мне пришлось задержать дыхание. Он повел меня под музыку, но моя дрожь не давала ему покоя. Он крепче прижал меня к себе, и я резко выдохнула, почувствовав его твердое тело на своем.
Мои пальцы на его бицепсе начали соскальзывать, пока я боролась с надвигающейся панической атакой.
— Посмотри на меня. — приказал он. — я не могла. — Посмотри на меня.
Тихий шепот, полный команды, и я, наконец, встретилась с ним взглядом. Выражение его лица не было злым, скорее оценивающим, как будто он пытался прочитать меня.
— Это танец. Не превращай это в нечто большее, потому что ты позволяешь своему воображению работать свободно.
На мгновение я вздрогнула. Он говорил очень похоже на Нино; возможно,
