Кора Рейли
Извращённые узы
━━➳༻❀✿❀༺➳━━
КИАРА
Я лежала в объятиях Нино, ошеломленная его признанием, наше дыхание было прерывистым…после занятия любовью? Мы занимались любовью. Нино сказал мне, что любит меня, действительно любит, никаких фальшивых эмоций, ничего фальшивого, просто любовь.
Нино поднял мою руку и поцеловал в запястье.
— Твой пульс снова участился. — сказал он, пристально глядя на меня. — Ты в порядке?
Я улыбнулась, ничего не могла с собой поделать. Казалось, будто с моей груди свалилась тяжесть, будто всё, о чем я даже не смела мечтать, а тем более надеяться, внезапно оказалось в пределах моей досягаемости.
— Я просто счастлива. Какое-то время я думала, что что-то связанное со мной, изначально являлось неправильным, почему я не могу быть счастливой, почему плохие вещи продолжали случаться со мной.
Нино провел большим пальцем по моему пульсу.
— Жизнь не так устроена. Плохие вещи — это не судьба и не наказание всемогущей силы. Иногда плохие вещи просто происходят.
Я пожала плечами.
— Теперь я это знаю или думаю, что знаю. Но когда я была маленькой девочкой, отец всегда винил меня или мать, когда что-то шло не так, и мои братья тоже, даже когда они были не правы, и я верила им. Если тебе говорят что-то достаточно часто, ты просто принимаешь это за правду. Когда отец ударил меня, я подумала, что заслужила это.
Тело Нино напряглось, его серые глаза стали острее.
— Твой отец получил по заслугам. Лука не дал ему легкой смерти.
Я приподнялась на локте. Для меня это было новостью. Феликс и Эгидия всегда говорили мне, что отец был убит пулей в голову.
— Лука пытал его?
Темные брови Нино сошлись вместе, его пальцы на моем запястье снова сжались.
— Ты не знала?
Я отрицательно покачала головой.
Никто не потрудился рассказать мне подробности. Я не была уверена, было ли это для того, чтобы защитить меня, или они думали, что я не имею права знать, как обычная девушка. Держу пари, мои братья знали.
— Я думала, что Лука застрелил его.
Губы Нино дрогнули, что-то темное и нетерпеливое мелькнуло на его лице.
— Да, он застрелил его в конце концов, но до этого Лука делал то, что делает лучше всего.
Я не была уверена, что чувствовала с этим знанием. Мой отец не был ни хорошим отцом, ни хорошим человеком. Он бил меня и заставлял чувствовать, что я ничего не стою, застрелил мою мать, но кроме Дюранта, который разрушил мою невинность, я никогда не хотела, чтобы он страдал.
— Ты уважаешь Луку за это.
Нино удивленно посмотрел на меня.
— Конечно. Лука сам уничтожил целую главу МК, разрубил их на куски, содрал с них кожу. Он любит личное убийство, близкое убийство, и не возражает, чтобы его руки были в крови. Легко отдавать приказ на убийство или стрелять в кого-то издалека, но убивать их, когда ты чувствуешь их испуганное дыхание, когда чувствуешь запах их холодного пота, видишь ужас в их глазах, это совершенно другое. Лука раздавил горло своему двоюродному брату и дяде, сколько людей могло такое сделать? Не только на физическом уровне? Когда мы с Римо все еще были в бегах и наш отец был еще жив, мы иногда говорили о том, что хотим убить его, и мечтой Римо было сделать это, как Лука…
Какое-то мгновение я просто смотрела на человека передо мной. Он выглядел таким расслабленным, таким….. доступным. Не безобидным, не милым, но и не таким чудовищным, как звучали его слова.
Они напомнили мне о его характере. Может, именно поэтому у него были татуировки ревущего пламени и кричащих гримас, как предупреждение о том, что скрывалось за его красивой внешностью.
— Похоже, вы с Римо восхищаетесь Лукой.
— Я бы не назвал это восхищением, но он один из немногих людей, которые могут убить меня, и это будет не быстро и не чисто.
Я прикоснулась к его груди поверх нарисованного чернилами черепа, который, казалось, заглатывал нож, чувствуя его спокойное сердцебиение и задаваясь вопросом, только ли их прошлое превратило Нино и Римо в тех, кем они были сегодня, или это всегда было в них.
Савио тоже скрывал темноту. Даже Адамо совершил убийство, и я не была уверена, действительно ли он был обеспокоен этим или только переживал о своем отсутствии сожаления.
Будут ли наши дети таить в себе такую же тьму? Даже если и так, какое это имеет значение? Я бы все равно любила их, как люблю Нино.
— Твои братья когда-нибудь били тебя так, как отец? — спросил Нино, сбивая меня с толку сменой темы.
— Да, отец иногда ставил перед ними задачу дисциплинировать меня. Они на семь и девять лет старше меня, так что… — я задумалась над выражением лица Нино. — Нино. — сказала я тихо, но твердо. — Я не хочу, чтобы ты убивал их из-за того, что они делали будучи детьми.
— Должно быть, они были подростками, членами мафии, когда наказывали тебя. Взрослые мужчины, по нашим меркам.
Я прижалась к нему, коснулась его щеки и покачала головой.
— Не надо, обещай мне, что не будешь наказывать из-за меня.
Лицо Нино оставалось прекрасной, холодной маской.
— Они когда-нибудь спрашивали, как тебе здесь? Они боялись, что я могу издеваться и насиловать тебя? Они вообще разговаривали с тобой на нашей свадьбе или с тех пор?
Я сглотнула.
Я старалась не думать о своей старой семье. Все связанные с ними воспоминания несли на себе тяжесть боли и печали.
— Они меня поздравили.
Я видела их всего несколько секунд во время приема, когда все поздравляли нас с Нино с нашей свадьбой, но больше я ничего не помнила.
Я была слишком поглощена своим ужасом. С тех пор они не связывались со мной, и не потому, что я являлась частью Каморры — мы едва видели друг друга, когда я все еще была частью семьи Риццо.
— Обещай мне, что не причинишь им вреда. Это должно быть моим решением, а не твоим.
Нино глубоко вздохнул и наконец кивнул.
— Я не причиню им вреда.
— И Римо тоже. И никто больше из Каморры.
Легкая улыбка тронула губы Нино.
— Хорошо.
Я скрестила руки на груди Нино, изучая его красивое лицо. Несколько прядей его волос упали на висок, и я осторожно откинула их назад, затем провела кончиками пальцев по подрезу.
— Как ты себя чувствуешь? Столько всего произошло за последние несколько дней.
— Римо
