— Однако небольшой вопрос: планируешь ли ты соблюдать целомудрие до конца своей жизни?
Его губы кривятся в улыбке.
— И какого черта мне вести целомудрие?
— Мы просто договорились о близости только при необходимости и публично. Меня просто беспокоит, что все эти одиночные действия могут привести к некоторым проблемам.
— Не волнуйся, принцесса, — говорит он с ухмылкой. — Я уверен, что мы сможем найти способ заставить эту договоренность работать.
Я ошарашена его ответом.
— В смысле?
Он приближается ко мне, и у меня перехватывает дыхание, когда он осторожно убирает волосы с моего лба.
— Спокойной ночи, Роза.
Он уходит, оставив мне больше вопросов, чем ответов. Я кривлю губы от отвращения. Из всех людей моему брату пришлось устроить мой брак с самым раздражающе туманным и малоизвестным человеком на свете.
Глава 11
Энцо.
У меня не было большого опыта общения с людьми. Я вырос в изоляции. Изабелла была единственной настоящей компанией, которая у меня была, пока мне не исполнилось восемнадцать, и с тех пор у меня действительно никого не было. Думаю, у меня был Джейсон, но наши отношения так и не дошли до того, чтобы говорить через чувства. Особенно теперь, когда я его босс.
Я могу собрать кубик Рубик менее чем за двадцать минут. Я эксперт примерно в трех или четырех видах боевых искусств. Я бы сказал, что я довольно легко усваиваю всякое дерьмо и доминирую во всем, что делаю. Но когда дело доходит до человеческих чувств, я крайне некомпетентен. Вот почему то состояние, в котором мы с Розой оказались сейчас, крайне раздражает.
Один шаг вперед, два шага назад. И я понятия не имею, как преодолеть этот разрыв.
— Дядя Энцо, — говорит Мария, вторгаясь в мои мысли.
— Хм? — отвечаю я, мои глаза встречаются с ее глазами через зеркало заднего вида.
Я отвожу их в школу, так как их обычный водитель недоступен. Рядом со мной сидит Изабелла, потому что она не доверяет мне благополучно возить наших маленьких кузенов. Честно говоря, мне не нравится ее отношение. И мне приходит в голову, что если я не смогу наладить отношения с семьей, то, скорее всего, не смогу и с Розой.
— Роза твоя девушка? — спрашивает Мария с легкой улыбкой.
Удивительно, но ее брат тоже высказался.
— Когда она пришла, ты сказал, что она будет твоей женой. Но наш учитель говорит, что у тебя не может быть жены, если у тебя не было свадьбы. Так вы с Розой женаты?
— Мы еще не женаты, ребята. Но мы будем. Мы помолвлены, так что сейчас она моя невеста.
Они замолкают, их лица задумчивы.
— Так когда вы поженитесь? — спрашивает Мария.
Я делаю паузу, чтобы подумать об этом. Это разговор, которого у нас не было. Вероятно, нам следует это сделать, как только мы пройдем через бурную воду, в которой мы сейчас находимся.
— До конца года, — сообщаю я близнецам. — Наверное, зимой.
Взгляд Изабеллы останавливается на моем.
— У кого зимняя свадьба?
— А что? Боишься, что тебе будет слишком холодно?
— Это означало бы, что у меня были планы прийти на твою дурацкую свадьбу, а так у меня их нет, — бормочет она, нахмурившись.
— Я хочу пойти на свадьбу, — говорит Мария. — Могу ли я надеть красивое платье на свадьбу? Пожалуйста, Иса?
Изабелла тихо вздохнула.
— Конечно, дорогая. Ты пойдешь на свадьбу Энцо.
— Ты тоже пойдешь? — с надеждой спрашивает Мэтью.
Она закатывает глаза.
— Конечно.
Близнецы совершенно счастливы, когда мы отвозим их в школу. Изабелла наблюдает, как они входят в здание, с грустной улыбкой на лице.
— Я рада, что они снова счастливы. Им было так грустно после смерти отца. Я боялась, что они не выздоровеют.
Моя челюсть сжимается.
— Конечно. Дети выносливы.
Она смотрит на меня, и в ее выражении лица что-то ломается.
— Энцо…
— Что бы ты ни собиралась сказать, не говори, — говорю я ей.
Из всех людей в моей жизни Изабелла лучше всего понимает, через что мне пришлось пройти. Но это не значит, что я хочу вспомнить старые времена.
— Ты и Роза, — говорит она вместо этого. — Возможно, тебе захочется исправить все, что ты сделал.
Я выгибаю бровь.
— И почему тебя это волнует?
— Меня это не волнует, что бы ты ни думал, я не ненавижу тебя, кузен. Я знаю, что мы все сталкивались с некоторыми довольно хреновыми вещами в этой семье, и, поскольку ты дон, ты должен нести это бремя. Однако… за последние несколько недель я увидела в тебе некоторый свет, и полагаю, ты должен благодарить за это Розу. Я просто говорю… Я не хочу, чтобы ты позволил единственной хорошей вещи в твоей жизни пойти прахом. Я почти уверена, что женщина, на которой ты собираешься жениться, создана для того, чтобы иметь возможность смотреть тебе в глаза.
Мой взгляд падает вперед, пока я улавливаю ее слова.
— Мы разберемся, — говорю я.
К сожалению, возможно, я просто говорил из собственной задницы. Потому что моя невеста настаивает на том, чтобы быть самым раздражающим человеком на планете.
— Я не пойду с тобой, — повторяет Роза, подняв подбородок, и в ее глазах сверкает упрямый блеск.
Я смотрю на нее недоверчиво.
— Ты понимаешь, что это должен быть наш дебют в обществе Нью-Йорка.
Она делает гримасу на лице.
— Перестань так говорить. Ты так говоришь, будто мы какая-то старая пара регентства.
Я обдумываю это.
— Хорошо, возможно, ты права, — соглашаюсь я. — А теперь скажи мне, почему ты вдруг не поедешь в Ла Мираж?
— Я еду. Я просто не пойду с тобой.
Я делаю глубокий успокаивающий вдох. Мы стоим у входа в ее спальню. Я только что сказал ей несколько минут назад, чтобы она приготовилась к вечеринке, на которую она согласилась пойти несколько дней назад.
— Роза. Мы договорились. Какого черта нам не пойти вместе?
Она колеблется. Что-то мелькает в синей глубине ее глаз.
— Я просто… я просто не могу сейчас находиться с тобой в машине, — наконец говорит она.
— Почему нет? Я не собираюсь тебя терзать, дорогая. Конечно, ты сможешь проехать на машине меньше часа.
Она закатывает глаза.
— О да, как скоро мы начнем ссориться? Или что-то хуже. Сегодня у меня нет на это сил.
Я делаю паузу, изучая выражение ее лица. Ее щеки покраснели. Она отводит взгляд, наблюдая за моим вниманием. И вдруг я понимаю, в чем дело.
— Ты ужасная лгунья, принцесса. Это не то, о чем тебя действительно беспокоит, не так ли?
Когда я делаю шаг вперед, у нее перехватывает дыхание. Мой голос становится тише.
— Как ты думаешь, что я собираюсь делать? Поцеловать тебя? Хочешь, чтобы я это сделал?
Я мог бы подойти к ней поближе. Выполнить эту просьбу. Сколько всего я мог с ней сделать. То, что я хочу с ней сделать. Но я воздерживался. Потому что, нравится вам это или нет, это деликатная ситуация. И меньшее, что я могу сделать, это не торопить события.
Роза моя. Она никуда не денется.
Ее руки сжимаются в кулаки.
— Ты ведешь себя смешно. Мы договорились.
— Я почти уверен, что говорил тебе, что не согласен на это, — заявляю я. — Скажи мне, милая, чего ты так боишься?
— Ты знаешь, мой брат спросил меня об этом. До того, как я переехала сюда. Он спросил меня, чего я боюсь, — мягко говорит она.
— Что ты сказала?
— Я сказала ему, что боюсь всего.
— Даже меня?
— Особенно тебя. Это не изменилось, Энцо. Я живу в твоем доме почти два месяца. И это не изменилось, — грустно говорит она.
Я выдыхаю.
— Ну, это прискорбно.
Она издает тихий смех.
— Ты думаешь?
Несмотря на все ее колебания, Роза рядом со мной практически идеальна. Как только мы приходим на вечеринку, к нам подходят несколько человек, задающихся вопросом, почему мы вместе. Она великолепно играет свою роль. Она обязательно показывает свой бриллиант перед их жадными взглядами, смеется над их глупыми шутками и любезно принимает каждый комплимент. Ее не сбивает с толку, когда люди поднимают брови из-за нашей внезапной помолвки.
