Жанка в страхе отшатывается, а я продолжаю наступать.
— Ты сейчас зайдешь в приложение, выкупишь билет на ближайший рейс, и не смей больше показываться мне на глаза.
— Я же в Измире! Не будь занудой, Демир, — вмиг меняется Жанка на закадычную подружку, — можно мне хоть разок окунуться в море?
— В следующий раз, — буркаю я и поднимаю глаза на Жанку. — И чего ты ждешь? Так хочется быть вышвырнутой из города?
Жанна с шипением выдает длинное матерное ругательство и выбегает из кабинета. Падаю в кресло и закрываю глаза.
Пусть Ясмина идет в отпуск. Море и ультра-олл-инклюзив еще никому не навредили.
Яся пойдет в отпуск, а я пойду за ней.
Ясмина
— Мама, смотли, я плаваю! — кричит Лале, размахивая руками.
— Плыви сюда, доченька! — машу ей в ответ.
Малышка бежит по мели, делая вид, что плывет. Вчера мы с дочкой поселились в отеле, который помогла выбрать Дамла. У нее сестра работает в туристическом агентстве, она помогла нам с бронированием отеля в Бодруме.
Я нарочно выбрала отель подальше от Измира. Хоть Жанна и уехала сразу же, буквально на следующий день, я теперь не могу быть спокойна.
Не знаю, насколько ее убедили мои слова об отцовстве Эмира. Но проверять точно не хочу. Все зависит от того, поверила ли она в мою беременность пять лет назад.
Знать бы, что Дамир рассказывал ей о нашем браке. Хорошо, если он убедил ее, что между нами ничего не было. Тогда мы с Лале в безопасности, и эта мерзкая особа не станет преследовать моего ребенка.
После того как Жанна заявилась на фабрику, мы с Дамиром больше не разговаривали. Только вежливо здоровались и прощались. Мое заявление он подписал, я доработала до конца недели и в полном смысле слова сбежала в отпуск.
В этот же день мы с дочкой выехали в Бодрум, я не стала ждать ни минуты. Хоть я не такой опытный водитель, до Бодрума всего двести тридцать километров.
Дороги здесь хорошие. С учетом того, что Дамла отпустила меня раньше, а вещи и Лале были собраны, уже в половине восьмого вечера мы стояли на ресепшене отеля. И даже успели на ужин.
Сегодня встали пораньше, чтобы застать безопасное солнце. Позавтракали, и теперь я наслаждаюсь общением со своим ребенком под ласковым утренним солнцем.
Хочу научить ее плавать, но все наши уроки заканчиваются шалостями и барахтаньем в воде.
— Покатай! — требует дочка.
Послушно сажаю ее на спину и пытаюсь плыть. Но я не настолько хороший пловец, и когда Лале хватается за шею, инстинктивно нащупываю ногами дно.
— Мамочка, ты плыви как дельфинчик, — просит дочка.
— Я не так хорошо плаваю, солнышко, — говорю извиняющимся тоном.
— А папа холосо плавает, — вздыхает Лале, сдавливая обеими руками мою шею, — он бы и меня научил.
Виновато молчу. Если честно, понятия не имею, насколько хорошо плавает Дамир. У него было много фото с разных мест отдыха, но вместе мы так никуда и не уехали.
Впрочем, разочаровывать дочку я не буду, пусть считает своего отца идеальным.
— Мамочка! — Лале прижимает ладошки к щекам, ее глаза делаются совершенно круглыми. — Смотли!
Оборачиваюсь. К понтону с лежаками подплывает гидроцикл. К его водомету подсоединен гибкий шланг, который заканчивается платформой флайборда. На ней возвышается флайбордист в шлеме, похожем на мотоциклетный.
Платформа то взмывает вверх, то опускается вниз, и я слежу как завороженная. Я так мечтала полетать!
У края понтона собрались отдыхающие, спрашивают цену. Может, мне тоже попробовать?
— Мамуля, пойдем ближе! — просит дочка.
Мы идем на понтон, обходим толпу. Становлюсь у края, чтобы лучше видеть. Флайбордист как будто читает мои мысли. Приближается ко мне, все ближе и ближе. Он уже совсем рядом, только руку протяни.
Он и протягивает. Причем не просто протягивает, хватает меня обеими руками за талию, и мои ноги отрываются от понтона.
Платформа взмывает вверх.
— Мамочка! — кричит внизу на понтоне Лале.
— Вы сумасшедший! — кричу я. — Отпустите меня немедленно!
— Яся, не ори мне в ухо и держись крепче. Я хочу вторым заходом забрать Лале, — флайбордист перехватывает меня одной рукой, второй снимает шлем и нахлобучивает на мою голову.
— Дамил! — испуганный возглас дочки сменяется на восторженный. И сразу же на обиженный. — А я?
— И ты, тюльпанчик, как же без тебя? — кричит малышке мой бывший муж и ее отец.
Мы падаем вниз, я судорожно впиваюсь пальцами в широкие плечи. Дамир второй рукой сгребает с понтона Лале, и мы все втроем поднимаемся над морем.
— Ты плиехал! — Лале с нежностью гладит Дамира по голове. А я стараюсь не думать о том, какие густые и влажные у него волосы.
Еще о том, какая шикарная фигура у моего бывшего фиктивного мужа. В костюме не так видно…
И о том, что я сейчас в одном купальнике.
Хорошо, что бывший в футболке и шортах. Но его рука, уверенно сжимающая талию, слишком крепкая и сильная. Меня ведет от одной только мысли, что однажды он уже меня так держал. Крепко и уверенно, я тогда так и не смогла высвободиться. Не особо и старалась, правда…
— Конечно, — Дамир смотрит на Лале, при этом не забывает поддерживать равновесие, балансируя телом. — Ты же загадала желание рыбке, забыла?
— Какое желание? — выглядываю из-за его плеча на дочку. Главным образом чтобы не расплыться окончательно бесформенным желе в руках у Батманова. — Я что-то пропустила, солнышко?
— Лале загадала желание золотой рыбке, пока ты была занята младшим Денизом, Ясмина, — поворачивает голову Дамир. В глазах осуждение, в голосе ревность.
Я уже не уверена, что хочу это слышать, но малышка его опережает.
— Мамуля, я загадала, чтобы Дамил был моим папой! — объявляет с сияющей мордашкой, а у меня темнеет в глазах.
— Дамир, верни меня обратно, — лепечу слабым голосом, — мне нехорошо.
— Что с тобой, Ясмина? — спрашивает он с ухмылкой. — Только что ты выглядела абсолютно здоровой.
— Меня укачало. Морская болезнь.
— Не выдумывай. Тебя никогда не укачивало. Мы сейчас с Лале сойдем на понтон, и ты попробуешь полетать сама.
— Что ты обо мне знаешь? — максимально отстраняюсь, чтобы не тереться об него грудью. Но Батманов играючи припечатывает меня обратно.
— Гораздо больше, чем пять лет назад, — шепчет над макушкой, и я становлюсь цвета сочного арбуза, который здесь подавают к завтраку.
***
— Как ты тут оказался? — спрашиваю Дамира, когда он присоединяется к нам за обедом на тенистой террасе.
Я полетала на флайборде, и у меня получилось с первого раза. Дамир еще покатал Лале на гидроцикле, потом они с водителем гидроцикла уехали, а мы пошли переодеваться.
Всю дорогу Лале, захлебываясь, восторгалась Дамиром, а я искала хоть одну причину, чтобы моей девочке этого не делать. И не находила.
— Я выяснил, в каком отеле вы остановились, и утром уже был здесь, — Батманов смотрит поверх головы Лале. — Я только поэтому подписал тебе отпуск.
Непонимающе мотаю головой.
— Что ты имеешь в виду?
— Что ты уехала одна. Без всех этих мужиков, которые облепили тебя как пчелы улей, стоило нам с тобой развестись.
Ругаться не хочется, слишком хорошо начался этот день. Нет никакого желания его портить.
— Я в отличие от некоторых не замужем.
— Я развожусь с Жанной, — говорит Дамир и в ответ на мой скептический взгляд накрывает рукой мою руку. — Яся, я женился на ней, потому что Осадчий меня шантажировал. Если бы ты не исчезла, я бы развелся раньше. Нашел бы способ.
— Не надо, Дамир, — говорю тихо, — не при Лале.
Он согласно кивает. Дальше они с дочкой едят наперегонки, потом Дамир провожает нас к нашему коттеджу.
Укладываю малышку на дневной сон. Сама тоже пробую вздремнуть, но я слишком возбуждена и взбудоражена, чтобы уснуть.
Дамир заходит за нами когда Лале просыпается, и мы идем есть венские вафли с мороженым. После пляжа встречаемся за ужином, после ужина идем осматривать окрестности.
