ты же…
– Я и так бездельничаю, – помрачнел он.
– Это другое. У тебя это вынужденно и временно.
В общем, настроение у него заметно подпортилось, но давить на меня он не стал. Просто кивнул, мол, ладно, как хочешь, и замкнулся в себе. Я потом еле его растормошила. Даже была готова плюнуть на эту работу, лишь бы он повеселел. Но на это он сказал:
– Ну нет, обойдемся без жертв.
В общем, на следующий день сразу после занятий я пришла в клинику. Руслан не соврал – его хоть и не оказалось на месте, но все уже были предупреждены.
Едва я назвалась, как симпатичная рыженькая девушка на ресепшене (Олеся, если верить бейджику) разулыбалась, выскочила из-за стойки и повела меня куда-то по коридору.
Я послушно поплелась следом, на ходу озираясь по сторонам. И надо сказать, осталась очень даже довольна.
В клинике было чисто, красиво, современно. Двери из матового стекла, белые кожаные диваны, мириады точечных светильников, светлый пол под мрамор. Всю эту сверкающую белизну разбавляла экзотическая зелень в кашпо, ну и детский уголок. И ещё здесь хорошо пахло. Свежестью и ненавязчивым парфюмом.
Олеся – она затем представилась – проводила меня в кабинет к пожилой женщине.
– Вот, Ольга Михайловна, это Таня. Та девушка, про которую вчера Руслан Романович говорил.
Женщина приняла меня не так радушно, как Олеся, но вполне себе благосклонно. Усадила в кресло напротив, взяла у меня документы, вбила мои данные в договор, потом распечатала. И никаких проверочных тестов, никаких собеседований – подписывай договор и приступай работать хоть сейчас.
Я с важным видом прочитала все пункты, поставила подпись, потом заполнила какую-то анкету. Всё это время Ольга Михайловна разглядывала меня со странным любопытством, как неведомую зверушку. Может, у неё такая манера, конечно, но мне было неуютно.
Зато Олеся оказалась простой и дружелюбной. Выйти я должна буду завтра, но я решила, что не помешает посидеть, понаблюдать, заодно расспросить, что тут и как.
Тем более Олеся была не против поболтать между делом и предупредила, что завтрашняя моя «напарница» Надя – та ещё стерва.
– Хотя до Зойки ей далеко, конечно.
– Кто такая Зойка?
– Бывшая Рус… – осеклась она, но колебалась недолго. – Ай, ладно. Всё равно узнаешь. Наш Руслан с ней крутил. Работать сюда взял, тоже администратором. Потом они расстались. Не так давно. Но она сама виновата, вечно мозг ему выносила. Даже при нас. Он с нами добрый всегда, комплимент сделает, поможет, если что надо, в положение войдет. А она его своей ревностью и упреками изводила. Ну каково это, когда тебя, хозяина, при подчиненных такая же подчиненная долбит, да?
– Она ещё здесь работает?
– Ну нет, – почему-то сконфузилась Олеся и тут же перевела разговор на другое. – А ты откуда Руслана знаешь?
– Да я его особо и не знаю.
– Мда? А он сказал, что ты – его знакомая…
Тогда я рассказала в двух словах, как Руслан меня спас от гопников, чем привела Олесю в неописуемый восторг.
– Боже, он – офигенный! Мы все его тут обожаем.
Её прервал телефонный звонок.
– Добрый день! Клиника «Идеал», слушаю вас, – проворковала Олеся с улыбкой, будто клиент на том конце её видел. – Я могу записать вас назавтра…
Я хотела посидеть с ней пару часов, но сама не заметила, как прошли все четыре, а за окном стемнело. Но зато многое она мне показала, многому научила. Со стороны всё и правда казалось не таким уж сложным: отвечать на звонки клиентов, вести запись приемов, заводить карточку для новых посетителей и им же сразу вручать договор на оказание услуг. Ну и принимать оплату после приема.
Терминалом Олеся меня тоже научила пользоваться, это проще простого.
– Сейчас в основном все платят по карте, но иногда и наличкой, бывает. Тоже ничего сложного. Пробиваешь чек. Денежки убираешь в сейф.
Сейф с кодовым замком стоял там же, под стойкой.
Я уже собиралась уходить, как появился Руслан. В черном кашемировом пальто нараспашку, в дорогом костюме, благоухающий каким-то крутым парфюмом. Черные глаза блестят, черные волосы аккуратно зачесаны назад, про улыбку его я уже говорила. В общем-то, можно понять восторги на его счёт.
Олеся сразу же расцвела. Он с ней поздоровался и переключился на меня:
– Ну что, осваиваешься? Оформили тебя? Со всеми познакомилась?
– Да, Олеся мне всё показала, всех представила.
– Ну и отлично. Ты домой? Если подождешь пять минут, я тебя подброшу до дома.
– Нет, спасибо, не стоит, – пробормотала я и быстренько слиняла. Честно говоря, после вчерашнего мне было всё ещё неловко перед Русланом. Да и к Диме спешила…
***
В середине октября прошёл суд над Женькой Зеленцовой. Это было уже второе заседание. И последнее. Судили ещё и хозяина ресторана за халатность, потому что пожар случился по причине короткого замыкания электропроводки. Но он отделался огромным штрафом. А вот Зеленцовой пришлось гораздо хуже.
За одну бездумную шутку ей вменяли сразу три статьи: лишение свободы, оставление в опасности и причинение вреда здоровью по неосторожности. Лидка Бусыгина проходила как свидетель.
Я первый раз участвовала в подобном и, хотя люто ненавидела свою бывшую подругу из-за Димы, видеть её за решеткой было не по себе. Она сидела в клетке, напуганная и несчастная. Когда ей дали слово, она попросила прощения у меня и у Димы, а потом разревелась.
Но ей всё равно дали реальный срок. Целых полтора года в колонии. У Женькиной матери прямо там случилась истерика, и её даже вывели. Я тоже не ожидала, что её посадят. Ну, думала впаяют штраф, впрочем, штраф ей тоже присудили. Но вот срок… я просто уверена была, что дадут условный.
В тот день я, конечно же, не ходила ни на занятия, ни на работу. После суда мы вернулись с Димкой домой. И вроде бы следовало радоваться – справедливость восторжествовала, но мне было тяжко. Димка это почувствовал и всячески старался меня приободрить. Рассказывал что-то, даже шутил, чего в последнее время вообще не случалось. И сам, первый, поцеловал меня, чего тоже давно не бывало. Позже, когда мы проголодались, заказали пиццу и поедали её с каким-то сумасшедшим удовольствием и хохотали над всякой ерундой.
А потом позвонил Руслан. Я замешкалась, отвечать или нет. Так невовремя он со своим звонком! Я просто не хотела сейчас с ним разговаривать, но заметила, что
