сторону.
— Снимите его. — Осмеливаясь, делаю несколько шагов, ближе подходя к кровати Клео. — Сотрите все воспоминания об этом мужчине, чтобы Клео больше не смогла поддаться его воздействию.
— Это не так просто, как вам кажется. — Сахим серьезен и напряжен. — Ни один из врачей не сможет вам дать гарантий, что гипноз снова не активируется. Девушка может услышать что-то или увидеть, и это даст толчок. В каждом гипнозе есть свой код, я должен узнать все, что она знает об этом мужчине. И потом попробовать его уничтожить. — Отпускает руку, которая до этого момента держала подбородок Клео. Она ложиться затылком на подушку. Глаза по-прежнему закрыты.
— Расскажи мне, Клео, когда ты слышала этот голос? — Доктор задает очередной вопрос, но в ответ полнейшая тишина.
— Это было утром. — Спустя несколько минут Клео начинает говорить, будто вспоминая все мельчайшие детали. — Я подходила к кабинету, чтобы взять книгу, но услышала мужской голос, произносящий слова на арабском языке. — Понимаю, что все это происходило еще тогда, когда Клео находилась в моем доме. — Разговор по телефону. Мне кажется, он обращался к женщине.
— Что он ей говорил Клео? — Доктор осторожно начинает задавать вопросы, и я чувствую, что Клео, наконец, расскажет вся правду.
— Рассказывал о девушке, которую заказал один из шейхов. Она европейка. Дочь богатого адвоката из Евросоюза. По-моему они обсуждали цену ее жизни. — Клео успокаивается, начиная говорить тише.
— Мужчина называл имя этой девушки? — Стою тихо, давая доктору время и возможность выпытать у Клео все, что она может понимать.
— Нет. Этот разговор был без подробностей. — Тяжело вздыхает, словно ей тяжко вспоминать тот день.
— Опиши все происходящее дальше. — Не повышая голоса. Не провоцируя. Разговаривая с Клео так, будто у них всего лишь дружеский доверительный разговор.
— Это Сафир. Теперь я четко могу увидеть его. Он смотрит, зная, что я наблюдаю. — Клео вздрагивает, и начинает дрожать. — Подходит и хватает за руку. Говорит, что хотел спасти меня, но все будет иначе. Усмехается ядовито. — Ее губы судорожно трясутся. Сложно представить, что происходило с ней, когда Сафир угрожал.
— Давай вспомним день, когда тебя увели из дома Эмира. Скажи мне Клео, ты добровольно ушла оттуда? — Продолжает с ней мягко разговаривать, приближаясь к самому главному.
— Да. Я пошла сама. — Монотонно. Сдержанно. — Лишь только придя в себя в грязном подвале, поняла, что оказалась в аду. — После этих слов неимоверно больно становиться. Невозможно спокойно смотреть на мучения Клео, погруженную в эти воспоминания. Но я знаю, что доктор Рашит Сахим лучший в своем деле и не причинит Клео никакого вреда. Глаза прикрываю, слыша голос доктора, который еще что-то продолжает спрашивать.
— Я думаю, Сафир был замешан в похищении Клео из Европы. — Тихий голос Виктора рядом со мной, вынуждает вздрогнуть и мгновенно прийти в себя. Поворачиваю голову, смотря в глаза парню. — Прости, я не мог остаться там, не зная, что происходит с Клео. — Оправдывается за то, что сорвался и приехал следом.
— Сафиру пришел конец. — Сквозь зубы. Отходя в сторону, чтобы не мешать доктору нашим неожиданным разговором. Щемящая боль сдавливает нутро.
— Тебе сложно, Эмир? — Зачем спрашивает, если знает ответ на свой вопрос.
— Когда-то Сафир заменил мне отца. — Честно. Не кривя душой. Несмотря на то, что натворил этот человек. — Он был моим наставником, и помог мне стать тем, кто стоит сейчас перед тобой. А теперь, — гулко выдыхаю, ощущая, как сердце замирает, — я должен вынести ему приговор. Знаешь, Виктор, это чувство похоже на то, словно я готовлюсь отрубить себе левую руку. — Сглатываю, стискивая зубы. — Сердце несмотря ни на что продолжает помнить хорошие моменты.
— Врага нужно хладнокровно душить. Отключив чувства и эмоции. Не забывай об этом. — Виктор говорит мне те же слова, что когда-то произносил Сафир.
— Я справлюсь. — Ни говоря больше не слова, Виктор согласно кивает головой, осознавая насколько важно мне самому сделать это. Посмотреть в глаза человеку, которому я доверял всю свою жизнь, а потом уничтожить.
— Ты должен поговорить с Клео. — Виктор меняет тему разговора, выводя меня из мучительного транса.
— О чем?! — Не до конца понимая его напора. Или просто интуитивно спрашивая, собирая мысли в единое целое.
— Она должна знать, что эти два года ты всегда был рядом с ней. — Виктор начинает говорить, и я осознаю, что возможно он прав. — Только благодаря тебе с ее головы не упал ни один волос. Эмир, — убеждающе. Пытается помочь нам с Клео наладить отношения, надеясь, что мое признание растопит ее сердце, — большая часть девушек найдена благодаря твоей помощи. Ты открывал на Востоке центры помощи, делая все, чтобы помогать плененным девушкам, наладить свою жизнь. Клео должна знать, какие поступки ты совершал ради нее. — Умолкает, давая мне, немного времени переварить его слова.
— Это не к чему, Виктор. — Пожимаю плечами, понимая, что ничего не измениться, если я откровенно во всем признаюсь Клео.
— Недосказанность губит отношения. Поверь, я знаю, о чем говорю. — Виктор продолжает настойчиво пробираться в мой разум, убеждая в своей правоте.
Замечаю, что в палату входит парень. Тот самый фотограф, который на протяжении всех этих чертовых двух лет, вился рядом с Клео. Он кладет сумку на кожаный диван, и подходит к больничной кровати. Именно в тот момент, когда доктор выводит Клео из состояния гипноза. Она начинает громко плакать, прикрывая лицо руками. Дергаюсь, желая подойти к Клео, чтобы обнять. Прижать к себе, клятвенно пообещав, что с этого момента все измениться. Все будет хорошо. Всего несколько шагов, но неожиданно малышка Альби вонзает мне нож в самое сердце. Кидается в объятия Киллиана, прижимаясь всем дрожащим телом. Совершенно не замечая моего присутствия. Будто я для нее пустое место. Фотограф прижимает Клео, нежно начиная целовать мокрые от слез щеки. Пальцы в кулак сжимаются. Зверею, разворачиваясь. Замахиваюсь, ударяя кулаком в ближайшую стенку. Но даже на этот звук Альби, не реагирует. Ей важен он. Не я.
— Мне пора идти. — Проговариваю тихо. Говоря эту фразу то ли Виктору, то ли самому себе.
Быстрыми шагами выхожу из палаты, целенаправленно направляясь на улицу. Чтобы поставить точку. Увидеть Сафира и вынести ему приговор. Я знал, где непременно найду его. Зал боевых искусств, где Сафир любил проводить свободное время, находясь в полном одиночестве. Выскакивая на улицу, забираю ключи от машины, говоря водителю, что поеду один. Забираюсь на водительское место, мгновенно заводя мотор. С места срываюсь, со всей силы давя на педаль газа. Всего десяток минут, и я посмотрю в его наглые глаза, которым я беспрекословно всегда доверял. Сложно справиться с
