— Ой, — застонала Оля, — тебе на всех денег, наверное, не хватает?
— Конечно, мои родители подкидывают. Девчонку эту, Мадлен, очень любят и жалеют.
— А «олигарха»?
— А «олигарха» я сама…
— Что?
— Кажется, я в него влюбилась. Он, знаешь, какой парень добрый. Стипендию получит и тут же бежит Машке с Дашкой конфеты покупать. Ему скоро диплом защищать. Работать пойдет. Знаешь, Олька, иногда мне кажется, что мы должны были с ним встретиться, будто судьба или предсказание какое-то нас свело.
— Конечно, ты ведь именно о таком мечтала!
— Я про олигарха просто так говорила.
— Догадываюсь.
— Вот он защитится, и мы тоже заявление подадим, как ты.
В лицее все текло своим чередом. На майские праздники выпускники получили приглашение от своих сверстников с далекого Севера посетить их край.
Кирилл Петрович, историк по специальности, много рассказывал ребятам о деревянном зодчестве, кружевных церквях, построенных руками русских умельцев.
Дружба столичных ребят с северянами поддерживалась через Интернет.
Оля, занятая приготовлениями к свадьбе, отпустила Кирилла с ребятами одного. Он собирался пробыть с ними неделю и прилететь за день до свадьбы, а на оставшиеся четыре дня его должна была подменить та самая немолодая и заслуженная учительница истории, которая «уличила» Олю во взяточничестве. Она сама вызвалась приехать директору на смену.
— На десять дней мне многовато, за сердце опасаюсь, а вот на несколько дней… На северные красоты посмотреть очень хочется. Ведь так и умру, не увидев воочию, только на картинках.
Кирилл звонил Оле каждый день.
— К расставаниям не привык, — гудел его бас в трубку. — Скучаю по тебе, Светлячок. — Так он называл светловолосую Ольку с синими, как озера, глазами.
— Я свадебное платье без тебя купила. Не могу ждать до последнего.
— Слышал, отец рассказывал. Он мне уже все уши прожужжал, чтобы я пораньше приехал. Не хотел тебя огорчать, но в связи с изменением расписания рейс на один день отложили, так что я прямо накануне ночью прибуду.
— Не выспишься, — огорчалась Ольга, — пока из аэропорта доберешься, пока себя в порядок приведешь.
— Я в полном порядке.
— Кто так считает?
— Девочки мои, старшеклассницы, — подтрунивал Кирилл.
— Как там твоя пассия?
— Кто? Они все мои пассии.
— Катя Земцова. Не очень докучает?
— Если тебя интересует, не пристает ли ко мне, то отвечу, что ведет себя идеально, даже лучше, чем при тебе.
— Смирилась со мной?
— Если я смирился, то что ей остается?
— Кирюш, я тебя увидеть хочу.
— Насмотришься, Светлячок, еще надоем.
— Ни-ко-гда!
— Уже два дня осталось.
— Я крестики на календаре ставлю.
— А у нас тут нет календарей. Одна тайга. Я целую тебя.
— Кирюш, постой-постой, а у вас погода летная?
— Все в порядке, я узнавал, до самого конца недели. Тут, по их северным меркам, жара.
— А у нас в Москве дождь. Хочу, чтобы в день нашей свадьбы светило солнце.
— Будет. Я обещаю.
С утра в день свадьбы лил дождь. Оля никак не могла взять в толк, почему телефон Кирилла молчал. Его отец, приехав в загс, сообщил, что ночью, перед самым отлетом, сын звонил, его самолет через полчаса поднимался в воздух, уже объявили посадку. Поскольку рейс задержали на несколько часов, он просил отца, чтобы тот не дожидался его утром дома, а ехал в загс. «Олечке так спокойнее будет. Ты — вместо меня».
Невесте он позвонил тоже, сообщив, что учительница истории уже приехала поездом, он ее встретил, отвез к ребятам, а сам едет на машине в аэропорт.
— Прибуду прямо в загс, не волнуйся.
— Я спокойна. — Оля и вправду не волновалась. Слово Кирилл держать умел.
Самолет прилетел в Москву по расписанию. Молчавший телефон Кирилла мог означать все, что угодно: села батарейка, не успел зарядить. Обещал прямо в загс, значит, так и сделает. Ресторан для свадьбы заказали на вечер. Они собирались с Кириллом еще покататься на свадебном лимузине по Москве, как принято у новобрачных.
Гостей собралось полно. Даже корреспонденты телевидения пронюхали, что директор показательного лицея Заломов женится на молоденькой выпускнице педвуза. Примчались. Пока стояли на улице, Оле не докучали, караулили жениха.
Слово «заложник» прозвучало для Оли как гром.
Девочку, которая принесла страшную весть, Оля не знала, она была не из ее класса.
Еще до конца не осознавая случившееся, она металась, не понимая, что в данный момент предпринять.
Где, что, почему именно он, Кирилл, попал в заложники и к кому?
На все эти вопросы девочка невнятно бормотала, что там, где гостили ребята, кто-то напал на московских детей. Заломов оказался вместе с ними.
В московский лицей позвонили из северного поселка. У телефона оказался охранник. В воскресный день в школе, кроме него, ни души.
Может быть, это «испорченный телефон»? Как это все могло произойти? Ведь Кирилл был уже на пути в Москву? Вопросы наслаивались один на другой. Вопросы, на которые не было ответа.
Телевизионщики, как вороны, налетели тут же.
— Когда вы последний раз виделись с Кириллом Петровичем? Разговаривали по телефону? Как точно называется городок, в который он улетел с ребятами? Вы можете прокомментировать, что с ним произошло?
Оля отодвигала микрофон, пытаясь скрыть лицо от назойливой камеры.
Лелька с Машей и Дашей, изо всех сил работая локтями, помогали ей пробиться сквозь толпу и полную неразбериху к выходу из загса.
— Зря вы отказываетесь с нами беседовать, — навязчиво бормотала шустрая журналистка. — Мы сейчас свяжемся с нашим корреспондентом по тому региону. Вы раньше всех узнаете, что там произошло. Расскажите что-нибудь нам. Как вы познакомились с Заломовым? Когда он предложил вам руку и сердце? А вы не ждете от него ребенка?
— Да отвалите вы от нее! — орала, пробиваясь к выходу, Лелька. — Не видите — человеку плохо!
— Олечка, только ты не плачь, — уговаривала Лелька, скомкав в своих руках шлейф от ее свадебного платья и, словно сросшийся близнец, скатываясь одновременно с подругой кубарем по высоким ступенькам к автомобилю. — Сейчас все выяснится, только ты не плачь! — утешала она.
Если бы не свадебный наряд, ставший в одночасье таким ненужным Оля, немедленно бы помчалась в аэропорт. А почему в аэропорт? Может, трагедия произошла…
«Поскорее домой! — стучало в висках. — Переодеться и… Нет, сначала нужно позвонить в местную школу этого городка. Может быть, они знают!»
Дашка и Машка от ужаса происходящего тихо забились в дальний угол свадебного лимузина и большими глазами таращились на заплаканную невесту. Им было жаль Олю, а еще больше, что им не удалось прошествовать с ее шлейфом под свадебный марш Мендельсона. Зря репетировали столько дней! Длинное-предлинное авто неслось по Москве, и люди улыбались вслед разукрашенному свадебными венками экипажу. Кто-то махал Оле из соседних машин. Что-то кричал, рисуя в воздухе сердце.
