Уже здесь, в Миколове, число наследников четы Загоракис увеличилось до трех: родился Йоргос, он же Гжесь, которому сейчас было полтора года. Дела в пансионате и ресторанчике велись с истинно греческой фантазией, хотя Кася старалась держать ситуацию под контролем и вводить в бизнес мужа элементы дисциплины (которую, впрочем, трудно назвать польским качеством). Бывали у супругов и тяжелые времена, но все же постепенно их заведение привлекло постоянную клиентуру, и всякий, кто зашел сюда хотя бы раз, не мог забыть вкусной еды и доброжелательной атмосферы. Слава «Афродиты» распространялась все дальше.
Сабина не слишком уверенно отказывалась от послеобеденного кофе и теперь, с удовольствием попивая бархатно-черный дымящийся напиток, созерцала типично балтийский хвойный лес, вид на который открывался из больших окон в бирюзовых рамах. Касе пришлось оставить ее и заняться новыми посетителями – группой энергичных молодых парней в спортивных костюмах и кожаных куртках, с чрезвычайно хмурыми лицами (похоже, они полагали, что эта мрачность должна вызывать невольное уважение окружающих). Юные бизнесмены сели за столик в глубине зала – по-видимому, им необходимо было обсудить некие секретные дела, – так что Сабине ничто не мешало наслаждаться блаженной сиестой. Она почувствовала облегчение: ее проблемы с домом казались уже не такими гнетущими.
«Как-нибудь все уладится. Никто и не говорил, что здесь меня ждут молочные реки и кисельные берега. Собственно, волшебный пинок под зад мне даже полезен. Наконец-то я оторвусь от светской мишуры, от всей этой придуманной, ненастоящей жизни, которая, похоже, слишком уж меня затянула. Пора бы и отдохнуть от дилемм, которые решаются исключительно на бумаге. Капитальный ремонт? Пускай! Чтоб я – и не справилась? Не дождутся!»
Ей придало сил и общество Каси, и отличный обед, и собственный оптимистичный вывод. Домой Сабина отправилась в полной готовности преодолевать трудности и обуздывать непокорную реальность.
Вернувшись, она тут же побежала к компьютеру – проверить почту. (Проведение Интернета тоже оказалось делом непростым: пришлось дважды съездить в Вейхерово, где располагался офис провайдера, и провести около пятнадцати телефонных переговоров с различными консультантами, которые каждый раз озвучивали новые данные, противоречившие предыдущим.) Вот уже два дня она пыталась связаться с Ружей по скайпу, но безрезультатно. Она отправила дочери несколько сообщений с просьбой откликнуться – с момента отъезда Ружи в Штаты они разговаривали только один раз, когда девушка долетела до места. Сабина беспокоилась, все ли у нее в порядке. Конечно, сначала, как только Ружа исчезла с горизонта, Сабине полегчало: ежедневное общение с тикающей бомбой с часовым механизмом, в которую превратилась ее дочь, эмоционально истощало писательницу. Но чуть позже, в полной мере осознав, что дочь действительно уехала, в первый раз уехала сама, да еще так далеко, Сабина ощутила первобытный материнский страх. «А может, ее отъезд все же был ошибкой? – терзалась она запоздалыми сомнениями. – Она ведь еще ребенок… Несносный, да, но ребенок».
– Привет, Сабина, – отозвалась Ружа, которая, к величайшему облегчению матери, на этот раз была онлайн.
«Неужели?!» – обрадовалась Сабина: сейчас ее не раздражали даже эти притязания Ружи на взрослый тон, которые обычно так бесили.
– Руженька! – Уже целую вечность она не называла дочь ласкательным именем. – Как хорошо, что я тебя вижу! Как ты там? Все в порядке?
– О’кей, – дала исчерпывающий ответ Ружа, искоса глядя в окошко веб-камеры.
Ее глаза были подведены толстыми смоляно-черными стрелками, которые в сочетании с самым что ни на есть белым оттенком пудры, нанесенной на лицо, придавали ей вид хеллоуинского вампира. Впрочем, мать давно уже привыкла к специфическим вкусам своего отпрыска.
– Сабина, у меня к тебе request,[11] – перешла девушка к сути дела.
– Что у тебя ко мне? – Сабина была не уверена, правильно ли расслышала.
– Request, – повторила новоиспеченная жительница Нью-Йорка, старательно копируя произношение аборигенов.
– Я рада, что ты совершенствуешь знание английского, но не стоит вставлять английские словечки, когда мы говорим по-польски. Ты в Нью-Йорке всего несколько дней, и вряд ли твой словарный запас родного языка уже опустошен.
– Переведи мне немного денег.
Прокомментировать слова матери Ружа не потрудилась. А Сабина, в свою очередь, едва не задохнулась от возмущения, услышав, что за request к ней у дочери.
– Ты шутишь?! Твоя квартира оплачена на полгода вперед, школа тоже. Кроме того, ты получила более тысячи баксов на личные расходы! Не вздумай сказать, что ты их уже истратила! Самостоятельная жизнь – это не только свобода, это прежде всего ответственность! Неужто ты полагаешь, что деньги растут на деревьях?! – Сабина приводила отчаянные доводы матери, которая немного припозднилась с пониманием того, что в процессе воспитания ее ребенка что-то пошло не в ту степь.
– Chill out,[12] Сабина. – На лице Ружи было написано полное пренебрежение. – И чего ты так горячишься? Вот теперь я вижу, какие вы все там, в Польше, нервные. – Она снисходительно покачала головой. – У меня появилась новая статья расходов, that’s all.[13]
– Что за статья расходов?
– Мне нужно начать терапию.
Сабина на мгновение утратила дар речи.
– Какую терапию? Ты больна?
– Психотерапию. Я познакомилась с превосходной therapist.[14] Ее зовут Коко. Она во всем cool.[15]
– Господи Иисусе… – вырвалось у Сабины.
– Мне это нужно, Сабина. Если я хочу быть good actress,[16] я должна познать себя. В моей группе все, уверяю тебя, absolutely[17] все ходят на терапию. И я должна использовать свой шанс. Не зря ведь я здесь оказалась. Люди тут такие open-minded,[18] ты себе не представляешь. Не могу же я от них отставать, я должна развиваться.
«Замечательно! – Сабина предусмотрительно воздержалась от того, чтобы комментировать вслух эту, по ее мнению, явную чепуху. – А почему она не может развиваться, скажем, помогая делать покупки пожилым людям?»
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Имя есть знак (лат.). Автор подчеркивает скрытый каламбур: героиня стала писательницей – и началась «новая глава». (Здесь и далее примеч. пер., если не указано иное.)
Радуга – инсталляция художницы Юлиты Вуйцик, установленная в 2011 г. в Брюсселе перед зданием Европарламента, а в 2012–2015 гг. стоявшая на площади Спасителя в Варшаве. Инсталляция (металлический каркас, украшенный искусственными цветами) вызывала в обществе противоречивое отношение, поскольку воспринималась многими не как отвлеченный эстетический объект, а как символ прав секс-меньшинств. В 2015 г. Радуга была демонтирована – под предлогом реставрации, – и пока что неизвестно, будет ли она установлена снова.
По статистике, именно документальная, репортажная литература сегодня занимает первые места по переводам с польского языка на иностранные.
Playmate – так называемая «девушка месяца» в журнале «Плейбой» – модель, представленная на развороте.
«Мишка» («Miś») – польская сеть фастфуд-кафе и доставки еды. Ирония автора основана на контрасте между тем снобистским заведением, в котором находится героиня, и примитивным сервисом «Мишек».
Нет другого такого бизнеса, как шоу-бизнес! (англ.)
Люблю (англ.).
Термин пиар-менеджмента: от англ. event – событие.
Цитата из культового польского фильма «Псы» (1992): главный герой в исполнении Богуслава Линды произносит эту фразу по телефону, адресуя ее своей любовнице, которая его предала, – и тут же вешает трубку.
То есть скандала с Гепперт. После Уотергейтского скандала в США, завершившегося отставкой президента Ричарда Никсона, в прессе вошло в моду называть громкие скандалы по аналогии со словом «Уотергейт»: скандал с Моникой Левински – Моникагейт, скандал вокруг Леонида Кучмы – Кучмагейт и т. д.
