— Ты собираешься ехать в одиночку?
Я кивнула.
— Всегда? — Его тон изменился, стал совершенно другим.
Я вновь кивнула.
— Почему?
— Потому что, — я пожала плечами, — здесь меня ничего не держит. У меня нет семьи. Нет друзей…
— Я твой друг.
Это заставило меня рассмеяться.
— Полагаю, что так. Но мы знакомы… сколько? Неделю? Для того, чтобы остаться, этого недостаточно.
Он вздохнул. Это звучало поистине драматично.
— Ты поедешь одна?
Казалось, что он находится ближе, или это просто так ощущалось. Воздух между нами наэлектризовался, пока я пыталась найти ответ. Мой голос звучал тихо, когда я, наконец, ответила.
— Да. А что?
Блейк
— А что? — переспросил я.
У нее вырвался очаровательный смех, когда она играючи толкнула меня в грудь. Я облокотился обратно на теплый капот ее машины.
— Ты продолжаешь повторять то, что я говорю.
Да, продолжал. Я реально не мог произнести что-то другое.
— Просто я беспокоюсь за тебя, — сказал я, смотря в ночное небо.
Тишина длилась так долго, что я подумал, будто она ушла. И когда я собрался повернуться к ней, ее рука опустилась вниз на мою ладонь. Я услышал ее выдох прямо перед тем, как ее пальцы переплелись с моими.
— Тебе не нужно волноваться за меня, Блейк, — быстро сказала она. Но Хлои ошибалась. И тогда я понял, что, даже если бы я постарался, я бы не смог не волноваться. Я мог волноваться по причине того, как мы встретились, или потому что она значила для меня больше, чем кто-либо.
— Не знаю, Хлоя, — сказал я. — У меня есть ощущение, что кто-то должен, понимаешь? — я развернулся к ней, желая увидеть ее реакцию.
Она уже смотрела на меня; в ее глазах стояли непролитые слезы. Она быстро моргнула их, давая им скатиться вниз, и вытерла их до того, как это сделал я.
— Ты не можешь этого делать, Блейк. Не можешь беспокоиться обо мне вот так.
На нее упала тень Джоша.
— А вот и Охотник-за-кисками. — Я поднялся, взял косяк, который он мне предложил и зажал его между пальцами. Я видел, как его взгляд опустился на наши соединённые с Хлоей руки. Он ничего не сказал. Он бы и не сказал. Видимо, она заметила это, поскольку попыталась отстраниться, но я сжал ее крепче.
Не было никакого сигнала, что они близко. Никаких сирен. Лишь мигание красно-синих огней.
— Томми, — сказал Джош практически шепотом.
Почему он думал о Томми?
Он повернулся спиной к машине копов, когда двери открылись, и из нее вышли двое полицейских в форме.
— Хантер, мужик, я не могу потерять его, — он вытащил пакетик с травкой из кармана. Его руки тряслись. С широко открытыми глазами он крутил вертел головой по сторонам. Таким я видел его раз в жизни — в день, когда он понял, что Натали сбежала. Он был до смерти напуган.
Я видел, что у нас не было времени выкидывать пакетик в кусты или тушить косяк, который я держал в руке. Недолго думая, я взял пакетик из его рук.
Вроде бы все случилось за несколько секунд, но казалось, что прошла вечность. Косяк между пальцами был чистым пламенем в моих руках. Я бросил пакетик к себе на колени, когда в глаза ударила вспышка света, ослепившая меня.
— Хантер, — спросил коп, — это ты?
И вот тогда-то я и понял, что все кончено. Мое будущее. Какой бы путь я ни выбрал — все кончено. Баскетбол. Мой отец. Все это.
— Спасибо, малыш. — Мягкий голос Хлои нарушил тишину. Она схватила пакетик с моих колен и забрала косяк из моих пальцев. А потом медленно затянулась.
— Какого черта ты делаешь? — я пытался прошептать, но уверен, это прозвучало гораздо громче, чем я хотел.
— Чья марихуана? — спросил коп, направив фонарик на нее.
— Моя. Очевидно. — Она сделала еще затяжку. — Он просто подержал для меня.
— Чушь все это, — сказал второй коп.
— Да? — она спрыгнула с капота, высвободив свою руку. — Клейтон Уеллс мой сводный брат. Можете называть это чушью сколько угодно, или вы можете позвонить ему и спросить, откуда у меня травка.
ГЛАВА 11
Блейк
Такси забрало нас с баскетбольной площадки, сначала домой отвезли Джоша, потом меня. Джош не произнес ни слова после того, как копы забрали Хлои. Я знал, что он чувствует вину, и что это его ошибка. Я даже не подумал, чтобы взять вину на себя. Он был моим лучшим другом, и у него была хренова куча того, что он мог потерять, нежели у меня. Хлоя — у нее не было причин брать на себя вину. По всему масштабу происходящего мы были для нее никем. Как она и сказала, мы знали друг друга неделю.
Я забрался в машину и поехал в участок. Запаниковал, когда они начали задавать мне вопросы по поводу наших с ней отношений. Я ни черта не знал. Я даже не знал ее возраста. Поэтому я сделал единственною вещь, которая пришла мне в голову: я поехал в то убогое место, куда она привела меня неделю назад, и позвал Клейтона. Он появился пятнадцать минут спустя. Это было семь часов назад. За эти семь часов я получил от него лишь слабый кивок головой в качестве узнавания, когда он вышел. Он поговорил с копами насчет нее, а потом занял место напротив меня — его длинные ноги выдавались вперед. Несколько офицеров поздоровались с ним по имени, и мне стало интересно, откуда они его знают.
Его тихий вздох прорезался сквозь тишину. Моя голова дернулась вверх. Медленно, он поднялся и прошел мимо меня. Единственное, что я ощущал от него, это устрашение. Я был низким для игрока в баскетбол, но выше среднестатистического человека. Он стоял надо мной и пристально смотрел вниз.
— Кто ты ей? — В его словах не было злобы или смятения, это был просто вопрос. Я заметил, что он выглядел таким же уставшим, как и первый раз.
Я не ответил.
Он снова вздохнул и сел возле меня.
— Вы видитесь с ней? Я имею в виду, ты ее парень?
— Нет.
— А хочешь быть?
Я смотрел прямо перед собой.
— У меня есть девушка. — Хотя наши отношения с Ханной нельзя было назвать значимыми, я просто не знал, что еще сказать.
— Серьезно? Мог хотя бы попытаться солгать. Где она была прошлой ночью?
Я пожал плечами.
— Я действительно не думаю, что это уместно…
Я повернулся к нему лицом, прервав его.
— Ты нормально относишься к ее плану насчет Дороги?
Он сузил глаза.
— О чем ты говоришь?
— Я не знаю, — выплюнул я. Мне не нужно было говорить ему, что уместно, а что нет. — Просто это делает из тебя мудака, если ты позволишь ей сесть в этот кусок дерьма, ее машину, и отправиться в нескончаемое хреново путешествие. Ты можешь говорить, что здесь уместно, сколько захочешь, но ты знаешь ее лучше меня. Я уверен, что ты сможешь позаботиться о ней лучше, нежели я. Просто все это кажется слишком хреновым.
