«Постойте! Дайте, я сам попробую его угадать!» «Угадывайте, сударь!» – быстро настрочила я, цепляясь за последнюю надежду.
«Тогда наводящий вопрос. Вы любите смотреть из тепла на дождь? На мокрые крыши? На людей под зонтами?»
«Сколько угодно, сударь! Обожаю звук капель, разбивающихся о подоконник. Иногда я даже люблю побродить под дождем. Случается у меня такое особенное расположение духа. Чаще всего по осени. Когда воздух пахнет мокрой листвой».
«И Вам нравятся старые фотоальбомы? Пластинки, которые слушали еще при помощи патефонов?»
«Да. Я люблю различные напоминания о прошлом. Старинные платья, посуду, мебель».
«А чисто мужские атрибуты? Оружие, например? Автомобили? Видимо, нет?»
«Почему? Тоже нравятся. Я с интересом разглядываю все, что дошло до нас из глубины веков».
«Хорошо. К чему вы притронетесь, если у Вас замерзли руки, – к чашке горячего чая или возьмете себе на колени пушистую кошку?»
«К чашке чая. Сударь, это тест? Вы психолог?»
Он какое-то время не отвечал. Потом прислал отдельно улыбку, а вслед за тем и пояснение:
«Сударыня! Я морочу Вам голову. Тяну время. Ибо понятия не имею, как в действительности могут Вас звать»
Я засмеялась. Алекс уверенно дымил своей сигарой на другом конце моего воображения. Хотелось написать ему что-то игривое. Может быть, даже с сексуальным подтекстом. Но он вдогонку прислал еще одно сообщение:
«Зато, сударыня, я открыл для себя некоторые Ваши качества».
«Какие, например?»
«Вы не любите животных», – и снова улыбка.
«А Вы, сударь, обманщик!»
«Неправда. Я всего лишь хочу Вам понравиться».
Я поймала себя на мысли, что во время всего диалога с моей физиономии не сходит придурковатая улыбка.
«Разве это не первый признак того, что ты мне безумно нравишься?» – подумала я. И написала:
«Сударь! Вы лицемер! Вы знаете, что Вы мне нравитесь!»
«Оставлю за собой право, сударыня, поставить этот факт под сомнение».
«Отчего же?»
Мой вопрос повис в воздухе на целых двадцать минут. Потом он прислал:
«Засим, сударыня, прошу меня извинить. Неотложное дело».
И сразу же цветочек напротив его ник-нейма сделался красным.
Оставалось только гадать, что заставило его покинуть меня столь неожиданно. Может, действительно что-то стряслось. А может, ему просто надоело. Или началась трансляция футбольного матча по телевизору. Или другое занятие подвернулось – безусловно, более увлекательное, чем обмен любезностями со мной.
Я расстроилась.
Фламбер, с которым я вступила в переписку во время затянувшейся паузы, прислал мне сообщение:
«Точно не знаю, во сколько. Но пройдет в театре Станиславского…»
Фламбера я видела в жизни несколько раз. Совсем неплохой парнишка. Молодой. Смешливый. Довольно продвинутый во всяких музыкальных направлениях. И даже, как мне показалось, слегка помешан на этой почве. В свободное от учебы время занимается производством пиратских дисков. Он-то мне и сообщил о том, что у некого певца, чрезвычайно популярного среди молодежи, в середине месяца состоится презентация сольного альбома. И что если я очень постараюсь и каким-то образом проникну на это мероприятие, то там я смогу встретить кучу полезного мне народа.
Имя модного певца мне ничего не сказало, но не доверять Фламберу у меня не было повода.
«Спасибо, Флам! Чмок тебя!»
На этой легкомысленной ноте я тоже вышла из Интернета. Без Алекса мне было там скучно. Тем более что следующую ступеньку карьерной лестницы мне все-таки удалось нащупать. Любыми путями попасть на презентацию!
Что же до Альбиноса, то назавтра я решила отказаться от черной вуали. Будь что будет! Даже если за этим ником скрывался не Алекс, я все равно хотела знать своего виртуального соблазнителя в лицо. Кто он, откуда взялся и чего добивается.
Однако я просчиталась. Мы и неделю спустя по-прежнему оставались друг для друга абсолютным инкогнито. Конечно, за это время мне удалось вытянуть из него кое-что. Например, я уже знала, что проживает он недалеко от гостиницы «Украина». И что любимое время суток для него – ночь. Когда он может принадлежать не работе, а себе самому. В крайнем случае, женщине, которая ему нравится.
Но больше пока о своей реальной жизни он не выдал ни слова. Даже имя сменил на новое прозвище – Кум. Сказал, что так его называют в миру. Еще он сказал, что не верит в любовь. Только в продажную. Что знает тысячи способов, как свести женщину с ума, но что деньги – самый надежный способ.
Тогда мы поспорили, что ему ни за что и ни при каких обстоятельствах не одолеть такую пуленепробиваемую даму, как я. Даже при помощи пресловутых денег. И с тех пор он занимался тем, что подбирал ко мне разные ключики. Заверив, что испытанный метод прибережет напоследок.
В ожидании наших вечерних бесед я и не заметила, как промелькнула неделя. Так тихо и безоговорочно все шло своим чередом. Работа, дом, деловые встречи, парочка многообещающих пересыпов… Только к своей продюсерской деятельности я пока не приблизилась ни на йоту. Даже самого Кощея не поставила в известность о принятом мною решении. Хотя по-хорошему стоило бы. Да и до презентации времени оставалось все меньше. А я еще даже не представляла как, а главное – у кого буду выбивать приглашение на нее.
Зато все это время я неизменно справлялась у Оксанки про Лысого. Она отвечала, не забывая при этом ввернуть непременную гадость. То ей платочек из его кармана не нравился. То зеркальные очки, оттеняющие блеск лысины. А то и вовсе придралась к тому, что, дескать, он страдает частичной потерей памяти.
Этот вывод она сделала из того, что он никогда не здоровался с ней по утрам. Только если доводилось ужинать вместе, он говорил ей: «Добрый вечер, Лариса!»
И вот наконец экспедиция к берегам Туманного Альбиона подошла к завершению. Все трое, включая Веронику и моего долгожданного Алекса, благополучно вернулись на Родину.
Глава 4. Подключаем заграницу
Стоял погожий октябрьский денек. Самое его начало. Наш коллектив в преддверии крупной сделки, намеченной на сегодняшний полдень, подогревал себя кофейком. Менеджер по своему обыкновению травил веселые байки, за что Ладка его периодически пощипывала. А ДДА, дуя на кипяток, пускал ей бровями волну неодобрения.
Тут в двери офиса, шурша многочисленными пакетами, ввалилась Оксанка.
Мы знали, что «лондонцы» прилетели в Москву вчера вечером, но думали, что Дороховой потребуется еще денек-другой, чтобы привести мысли в порядок. Поэтому ее приход оказался для всех неожиданностью.
