И все же Шон невольно принюхался, пытаясь уловить запах пирога, – Джейн Робин удалось его слегка взволновать. Обычно женщины выбирали Шона, а он спокойно шел у них на поводу, не испытывая к ним глубоких чувств, но с Джейн было нечто новое. Шон подавил иррациональное желание выглянуть на балкон, – есть свет в ее окнах или нет? – а потом позвонить в ее дверь и продолжить приятный, ни к чему не обязывающий разговор…
И ему нравилось, как она выглядит: стройная, в облегающей футболке и голубых джинсах на своей яркой чистой кухне. Это задевало какие-то потаенные инстинкты. Хотелось потянуться к теплу домашнего очага, что ли. И сама Джейн, она ведь красивая. Шон задумчиво уставился в столешницу. Очень привлекательная женщина, эта Джейн Робин. Хотя и безответственная ужасно.
Шон со вздохом посмотрел на свои бумажки, понял, что работать сегодня не сможет, и выключил ноутбук.
Утро в университете начиналось как обычно: вечно опаздывающие студенты, для которых прогулять первую лекцию сплошное удовольствие, рассаживались за столами. Мел опять закончился. Первая лекция просто наказание: половина студентов спит, вторая половина лишь делает вид, что проснулась, и не способна воспринимать теоретическую физику. Ничего, экзамены все расставят по своим местам. Шон не понимал, как можно так безответственно относиться к учебе вообще и к его предмету в частности. Сам он всегда на первой лекции был сосредоточен и внимателен. Нельзя всех равнять по себе, но все же, все же…
Когда студенты, осчастливленные окончанием лекции, потянулись к выходу, профессор Стил собрал свои бумаги и тоже вышел в коридор, где и столкнулся нос к носу с мисс Робин.
Джейн была очаровательна: серый брючный костюм, умело накрашенное личико, свежая улыбка. Наверняка первого семинара у нее не было. Шон остановился, испытывая странную неловкость: надо поговорить, но о чем? Университет – это поле боя, однако после вчерашней шарлотки и совместного чаепития ссориться было как-то неловко, да и повода пока не было.
– Доброе утро, мистер Стил! – пропела эта нимфа иностранных языков, кокетливо поправляя прекрасно уложенные волосы. – Как прошла первая лекция?
Боже, какой светский разговор!
– Доброе утро, мисс Робин. Спасибо, хорошо, – подхватил предложенный тон Шон.
О чем говорить еще, Шон не знал и, дабы не попасть в неловкое положение, попытался бочком пройти мимо Джейн.
– Спасибо вам еще раз за починенную машину. Работает как часы. – Джейн-то явно знала, как поддержать разговор.
– У часов и автомобилей разные принципы работы… – начал Шон и осекся.
Джейн расхохоталась.
– Господи, какой же вы зануда, это что-то!
– А вы безответственная! – привычно огрызнулся он.
– Все, брейк! – Она отвернулась и пошла прочь.
Шон задумчиво проводил ее взглядом. Зачем обижаться на правду? И, если на то пошло, зачем лезть в преподаватели, если так относишься к работе? Нет, на профессиональной почве им с Джейн взаимопонимания не достигнуть. А на какой достигнуть? На добрососедской, возможно. И только.
Джейн ничего не могла с собой поделать: она всю первую лекцию думала о мистере Стиле. Поэтому лекция получилась слегка скомканной и не очень внятной. Впрочем, зевающие студенты не жаловались, а профессор Стил, который мог бы упрекнуть Джейн в непрофессионализме, в аудитории отсутствовал.
Мисс Робин и не подозревала, что благодаря вчерашнему чаепитию и более близкому знакомству с Шоном его рабочие замечания о ее безответственности станут задевать ее на другом уровне. Захотелось доказать ему, что она вовсе не безответственная глупая блондиночка, которую оставили на кафедре просто потому, что преподавать больше некому. Она умная, ответственная, просто… так получается.
Решено! – сказала себе Джейн. С сегодняшнего дня ему не к чему будет придраться!
Что предпримет мистер Стил, если она перестанет опаздывать, вовремя сдаст план работы и вообще будет вести себя как ангел? Интересно узнать, и Джейн собиралась это проверить.
Хуан Карлос Арройо сидел за столом мистера Валентина, развалившись, как у себя дома. Ко всему прочему испанец курил ужасно вонючие сигареты, от которых Джейн хотелось кашлять и чихать. Ради общего дела она мужественно сдерживалась.
– Что ж, я готов просмотреть ваш перевод, – разглагольствовал Арройо, – но не раньше чем через неделю.
– Но книга готова! – не удержалась Джейн. – Я все проверила и…
Писатель остановил ее царственным взмахом руки.
– Мисс Робин, я верю вам и все понимаю! Но, как я уже говорил, мне поступило еще одно предложение. В конце концов, надо из чего-то выбирать! Это будет несправедливо, если конкуренция будет отсутствовать! – Хуан Карлос растягивал слова и без всяких причин делал паузы в абсолютно неподходящих местах.
Джейн еле удержалась, чтобы не поморщиться. О какой справедливости может идти речь? В Оксфорде всего несколько издательств, и все они издают научную литературу, а не художественную, и единственное издательство, имеющее опыт не только в издании учебных пособий, – это «Экслибрис»! Неужели коллеги из «Пальмы» не понимают, что у них нет шансов? Джейн по праву считалась одним из лучших переводчиков в этой части Королевства.
– От добра добра не ищут, – осторожно высказался Мартин.
– Может быть, но что значит неделя? – Испанец был упрям. – Мы можем ждать хоть год, окончательное решение все равно за мной!
Когда Хуан Карлос, поразглагольствовав еще о судьбах мировой литературы, удалился, шеф с тоской во взоре посмотрел на Джейн.
– Интересно, как долго он еще будет тянуть резину? – высказалась Джейн с досадой. – Почему бы не поискать издательство в Лондоне, если он так уверен, что здесь его книгу хорошо не переведут?
– По-моему, Арройо хочется казаться оригинальным, – выдвинул предположение мистер Валентайн.
– Куда уж оригинальнее! – фыркнула Джейн.
Было решено, что она еще поработает над переводом – всегда остаются спорные места – и постарается умаслить Хуана Карлоса, чтобы не тянул с решением, когда он явится в следующий раз.
На заседание методической комиссии во вторник Джейн явилась ровно в семь, как и предписывала должностная инструкция. Было очень приятно наблюдать выражение лица профессора Стила, когда она возникла на пороге аудитории и приветственно ему кивнула. Шон с удивлением посмотрел на часы, потом на рассаживавшихся преподавателей, потом на Джейн… Она гордо проследовала на свое место. Усевшись и вперив пламенный взор в профессора, Джейн увидела, что он бормочет что-то вроде: «Ведь может, когда хочет».
